Геннадий Дубовой: Донбасс – это антивирус для Украины

Известный военкор и ополченец, стоявший у истоков Русской весны, рассказал «Колоколу России» о будущем и настоящем освободительного движения на Украине.

В последние недели из Донецка приходит мало новостей о происходящем в зоне соприкосновения войск ДНР и ВСУ. В нашем распоряжении, конечно, имеются регулярные сводки командующего корпусом Министерства обороны ДНР Эдуарда Басурина, которые свидетельствуют о грубых регулярных нарушениях минских договоренностей украинской стороной. Кроме того, в сети можно найти море противоречивой информации от российских и украинских СМИ и блогеров – после всего прочитанного объективную картину сформировать сложно. Для прояснения ситуации корреспондент «Колокола России» связался с бойцом и журналистом Геннадием Дубовым, который находится в самой гуще событий. Помимо суровых будней Донбасса, разговор коснулся будущего Русского мира и нынешней украинской власти.

«Колокол России»: Геннадий, для начала давайте разберемся, как вас правильно представлять – как журналиста или как ополченца?

Геннадий Дубовой: Я никогда не считал себя просто гражданским репортером, который бегает с микрофоном по позициям и прячется куда-нибудь, как только становится жарко. Изначально я шел на Донбасс именно как боец и намерен оставаться им до тех пор, пока украинский конфликт не решится в нашу пользу – в том или ином виде. Когда воюет твой народ, ты должен быть с ним до конца. Сейчас я состою в штате армии ДНР.

КР: Расскажите россиянам, не имеющим контактов с Востоком Украины, что сейчас творится на линии разграничения? До нас находит информация о постоянных обстрелах Донецка и его пригородов со стороны ВСУ. Украинские «атошники», в свою очередь, говорят о том, что по ним постоянно стреляют воины ДНР…

Г.Д.: По информации с фронта в данный момент все очень четко отражается в сводках Эдуарда Басурина. Тех небольших отклонений, которые раньше отмечались в наблюдениях независимых экспертов, сейчас нет. Поэтому просто открываете сводки Басурина и читаете – мне в данном случае добавить нечего.

Если говорить об обстрелах с обеих сторон, как вы это сформулировали в своем вопросе, я, положа руку на сердце, могу заявить: с нашей стороны в настоящее время нет даже стрелковой ответки, не то что артиллерийских ударов. В армии ДНР действует четкий, жесткий запрет на любую стрельбу по противнику. Это вызывает большое напряжение у бойцов, но тем не менее. Сейчас мы следуем политической линии руководства на решение проблемы дипломатическим путем, делаем все, чтобы не дать украинцам даже ничтожных оснований обвинить нас в чем-либо.

Не забывайте, что на нашей стороне в непосредственной близости от кровоточащей границы живут мирные люди. И любая наша активность может повлечь жертвы. Если в разгар наступательных боевых действий украинской армии минимизировать эти потери было невозможно, то сейчас мы стараемся сделать так, чтобы никто из гражданских не пострадал.

КР: В конце марта-начале апреля поступала информация о контактах пехоты противостоящих сил в районе Ясиноватой. Часто ли у вас случаются такие перестрелки, перетекающие в серьезные ближние бои?

Г.Д.: Последняя информация подобного рода ко мне поступала дней 10 назад. Необходимо уточнить, что из себя представляют такие контактные бои. Это вовсе не следствие того, что мы куда-то выдвинулись и кого-то спровоцировали. Такое происходит, например, в районе промзоны Авдеевки или блокпоста на Ясиноватой, когда ВСУ уже нагло подходят к нашим позициям и начинают нас обстреливать. Разумеется, тогда дается ответка – только для того, чтобы они покинули данную территорию. Мы на их территорию не приходим и не провоцируем – это совершенно честно. Я говорю это не из-за того, что обязан защищать республику, а потому, что таковы факты. Если бы было иначе, я бы просто промолчал.

КР: Ваши слова соответствуют сообщениям о том, что украинские военные позволяют себе занимать опорные пункты, которые считаются нейтральными…

Г.Д.: Да, это факт – в частности, они заняли «серую» промзону близ Авдеевки, пытаются проникнуть и в другие места. Если нет жесткого препятствия, они подходят к нам максимально близко, выгадывая себе каждый клочок земли.

КР: Всех в России шокировал недавний обстрел укроармией блокпоста в Еленовке, в результате которого погибло пять человек, в том числе – беременная женщина. В том случае огонь велся прицельно по мирным жителям или непосредственно по блокпосту?

Г.Д.: Дело в том, что местность вокруг КПП в Еленовке отлично просматривается. Для корректировщика определить, куда можно, а куда нельзя стрелять, не составляет ни малейшего труда. Неподалеку находится террикон – возвышенность, позволяющая контролировать зону обстрела во всей округе. И ситуация там была очень простая – к блокпосту с нашей стороны подъехали машины, которые были по каким-то причинам остановлены. Прекрасно было видно, что это череда машин мирных граждан – люди из них выходили в ожидании разрешения на проезд. Рядом не было ни одного военного, кроме ребят, стоящих на блокпосту. И по этим машинам прицельно начали стрелять... Какие еще тут могут быть комментарии?

А причина здесь очевидна – украинцам нужен веский повод к новому витку войны. Они ожидали, что в ответ на такое скотское деяние ребята сорвутся и дадут хорошую ответку. Потом нас бы обвинили, что мы пытаемся развязать войну. Также они ждали стрельбы с нашей стороны из тяжелых минометов и других крупных калибров, чтобы потом был повод заявить о нарушениях «Минска-2».

КР: А что вы можете сказать о потерях войск ДНР в последние несколько месяцев? Из разных источников, в частности, от лидера общественного движения «Новороссия» Игоря Стрелкова поступала информация о том, что погибших в результате недавних боев в районе Горловки и Ясиноватой было очень много, якобы это число можно сравнить с потерями во время боев в Дебальцово и Иловайске…

Г.Д.: Я не располагаю точными данными по потерям – они есть только в министерстве обороны ДНР. Но то, что потери были на уровне дебальцевских – это, конечно, чрезвычайное преувеличение. Да, потери с нашей стороны были, особенно в период месячной давности, когда ВСУ активно обстреливали поселок Зайцево, окрестности Горловки, блокпост у Ясиноватой, но не такие масштабные.

КР: Имеется информация о том, что ВСУ и добровольческие батальоны нередко выезжают на так называемые сафари в населенные пункты Донецкой области, в том числе находящиеся в зоне разграничения, где охотятся на мирное население. Насколько она соответствует действительности?

Г.Д.: В зоне разграничения такие факты мне неизвестны. Это трудно себе представить чисто технически – сразу подтянутся наши ребята и эти уроды будут уничтожены. Что касается подобных сафари, то они действительно устраиваются в городах, которые находятся на украинской территории. Это настоящая охота на людей – о таких случаях сообщали в Славянске, Краматорске. Довольно часто укронацисты или просто пьяные военнослужащие ВСУ просто терроризируют местное население, что мало чем отличается от сафари. После их карательных акций множество людей пропадает без вести.

И кстати, такого рода обстрелы, как на блокпосту в Еленовке, это, по сути, тоже охота на людей – убийство с безопасного расстояния. Я хочу подчеркнуть – глава ДНР Александр Захарченко абсолютно ясно сказал: «Мы знаем, кто это сделал, наши люди работают в этом направлении – все преступники будут найдены и жестоко наказаны». У нас многие ополченцы, изучавшие историю, говорят о том, что даже у воинских подразделений СС существовали правила обращения с населением. Украинская же сторона, причем не только карательные батальоны, но и ВСУшники, ведет себя так, что эсэсовцы нервно курят в сторонке. Многие до сих пор думают, что разговоры о зверствах, творимых украинцами – некий политический пропагандистский прием. Но это чистая правда, ведь в большинстве своем они просто не считают нас за людей.

КР: Можно предположить, что все это одобряется на высшем уровне официальным Киевом?

Г.Д.: Конечно, одобряется, ведь все местные политики изо дня в день твердят, что на Донбассе и в Луганске засели террористы… Террорист – это кто, в первую очередь? Человек, наводящий ужас на окружающих. Значит, это мы на них наводим ужас? Все это является частью психопрограммирования: раз мы – «колорады», а не люди, следовательно, с нами можно поступать как угодно…

КР: Что вы думаете по поводу дальнейшего развития событий на Востоке в рамках «Минска-2»? Насколько эти соглашения себя оправдывают? Понятно, что украинская сторона все их пункты игнорирует, помимо постоянных провокаций на линии фронта депутаты Верховной рады не собираются пока рассматривать законопроект об особом статусе ЛДНР… И возможна ли при таком раскладе интеграция республик в нынешнюю Украину?

Г.Д.: Никакая интеграция невозможна, ее никогда не будет. В конце концов мы станем самостоятельным, отдельным государством – это необратимо. Возможно, у нас будет какой-то переходный статус в виде «особых районов». Но уже сейчас де-факто мы являемся независимым государством, полностью ориентированным на Россию. В этом плане мы пошли дальше Приднестровья – экономические связи с Украиной разорваны, в сфере культуры, образования, общего мироощущения – у нас полная ориентация на Россию. С Украиной нас давно ничего не связывает.

Что касается перспектив Минских соглашений, я думаю, все закончится пшиком. Будет новый этап договоренностей на совершенно иных принципах, когда мы сможем получить то, к чему стремимся – реальную независимость.

КР: Эти ваши слова несколько расходятся с недавними заявлениями главы ДНР, в которых он рассуждал о том, что «единая Украина – это не одинаковая Украина», что украинцам надо научиться жить в мире с Востоком и так далее. Не находите, что есть существенные отличия от того курса, который вы наметили?

Г.Д.: Суть в том, что для большинства ополченцев, равно как и для большинства жителей территорий народных республик, позиция с 2014 года не изменилась. Сначала все стремились к тому, чтобы присоединиться к России по крымскому сценарию – в составе Донбасса и еще семи областей Юго-Востока. Этот вариант не сработал. Вариантом «Б» был большой проект Новороссия как государства социальной справедливости. Мы за него сражались, но и этот вариант не сработал – по независящим от нас причинам. Потом речь шла об отвоевании двух восточных областей – Донецкой и Луганской. Из-за большой политики этот сценарий также не удалось реализовать до конца.

Много и давно говорится о том, что Донбасс, как антивирус, встроен в Украину, чтобы преобразовывать ее изнутри, чем мы сейчас и занимаемся. В этом плане слова Александра Захарченко вполне уместны и рациональны. Наша задача – способствовать трансформации Украины, а вот дальше начинается самое интересное. Надо разобраться, насколько Украина готова к этому преобразованию. Как мы видим, она совершенно не готова.

Диапазон возможностей наших взаимоотношений с украинскими властями пока достаточно большой, и, как видим, пробуются разные варианты, в том числе дипломатические. Когда всем станет окончательно понятно, что никакие договоренности и соглашения у нас не срабатывают, будем разговаривать уже по-другому.

КР: В каком состоянии сейчас находятся вооруженные силы ЛДНР? Насколько хорошо вы подготовлены и технически обеспечены?

Г.Д.: О структуре и организации боевых подразделений в Луганской народной республике я говорить не имею права, так как сам сейчас являюсь штатным военным. А на Донбассе процесс военного строительства на сегодняшний день завершен. У нас есть два боевых корпуса – это классическая небольшая армия, созданная по российскому образцу. Боевая подготовка поддерживается на должном уровне.

Уже предвижу следующий вопрос: сможем ли мы отразить наступление украинцев, если оно-таки случится, и затем перейти в контрнаступление? Да, сможем.

КР: Точными цифрами я конечно не владею, но все же, насколько известно, соотношение по живой силе и технике сейчас – в пользу ВСУ…

Г.Д.: Да, по численности у них превосходство, то есть такой момент: в случае необходимости мы сможем сделать то, чего не могли в 2014 году – провести мобилизацию. Более того, Донбасс – теперь уже другое государство, другие люди, каждый из которых готов сражаться за свою республику. Военным путем захватить нас у киевской хунты не получится. Как они это себе представляют? Даже если они осуществят прорыв на каком-то отдельном участке, это ничего не даст. Все, кто хотел убежать из ЛДНР, уже стали беженцами. Теперь у нас каждый ребенок готов взять в руки оружие и биться с захватчиками.

Как показали бои в крупных населенных пунктах: Иловайске, Шахтерске – победить украинской армии будет просто нереально. Мы тут же сожжем их технику, перемелем их войска, как это делалось раньше. Тем более, сейчас наша боевая подготовка стала еще лучше, и мы можем справиться с ними самостоятельно, без помощи России.

КР: Насколько реально, по-вашему, в будущем освободить от ВСУ города Донбасса, которые стали символами Русской весны, где подавляющая часть населения по ментальности – русские? К примеру, Славянск, Краматорск…

Г.Д.: У многих в ДНР, конечно, есть такая мечта, особенно об этом мечтают те, кто начинал освободительную борьбу со Славянска, Семеновки… Да и местные жители очень ждут этого освобождения, постоянно пишут и звонят нам в Донецк, когда у них появляется такая возможность.

Недавно состоялась прямая линия Александра Захарченко с жителями Харькова. Так вот, люди и там по-прежнему ждут помощи. Поэтому надо рассматривать все происходящее ныне через призму очень высокой политики, о которой лучше поговорить как-нибудь отдельно. Мы являемся лишь одной из болевых точек на земном шаре, частью глобального противостояния. Поэтому отблеск Русской весны не может превратиться в полноценное сияние, пока Россия не наберется достаточно сил, чтобы выстраивать отношения с партнерами на внешнеполитической арене на уровне признания ее цивилизационных границ. Думаю, что со временем мы все освободим. Хотелось бы, конечно, поскорее, но пока нельзя.

И потом, менять Украину изнутри – это конечно хорошо и правильно, но все дело в сроках. По той информации, которая имеется у информационного агентства «Новороссия», по замерам общественного мнения можно говорить о том, что почти половина населения Украины – это не просто какие-то зомби, а люди, которые реально считают себя другим народом, полностью противопоставленным русским. Мы упустили поколение 90-х после развала СССР – и Украина от нас отдалилась. Дело тут даже не в экономических причинах, дело в том, что на «суверенной» почве фактически возник новый этнос. Вырастет следующее поколение, обиженное потерей Крыма и Донбасса, и оно уже будет еще сильнее ненавидеть страну под названием Россия.

У нас прямо на западном рубеже подрастает такой монстрик, бульдожка, которая готова вцепиться России в лодыжку, когда ей будет тяжело. К примеру, в ходе ведения нами войны на ближневосточном фронте. И наши кровопотери могут быть страшными. Украинский этнос будет ненавидеть нас даже больше, чем поляки, а закончится все как у хорватов и сербов. Учитывая размеры украинского государства и накал страстей, будет даже хуже. Поэтому нельзя затягивать с решением этой проблемы. Тут конечно можно набросать много рецептов, но сейчас это вряд ли повлияет на действия высшего политического руководства…

КР: Ну, будем надеяться, что высшее политическое руководство мыслит примерно теми же категориями, в конечном счете, ему придется сделать исторический выбор… А пока расскажите, в какой помощи нуждаются защитники Донбасса?

Г.Д.: Если говорить об обеспечении военной техникой, снаряжением, то у нас, как у любой полноценной армии, с этим сейчас полный порядок. А что еще необходимо бойцам? Хорошие витамины, разнообразие продуктовых наборов, некоторые виды лекарств, которые можно оперативно использовать в бою – вот то, чего не хватает… А все остальное, слава Богу, имеется.

КР: То есть более актуальной будет гуманитарная помощь населению республики?

Г.Д.: Да, как бы руководство ни старалось, ресурсов для помощи всем у нас не хватает. Пенсии у нас маленькие, на них чрезвычайно сложно прожить, особенно на линии соприкосновения, в условиях разрухи. Если люди молодого и среднего возраста могут уехать в Россию на заработки, то тем, кто остается с малыми детьми, а также старикам, приходится очень трудно. Вот им в первую очередь и необходима помощь – как продуктовая, так и материальная.

К счастью, с нами по-прежнему работают Глеб Корнилов, Дмитрий Чуркин (позывной «Балу») и другие гуманитарщики со стажем. Также я хотел бы сказать, что появилось много псевдогуманитарщиков-мошенников, и потому в ДНР стали более жестко контролировать эту сферу. Если к нам что-то и доходит от таких «благодетелей», то в лучшем случае десятая часть. С непроверенными людьми в этой сфере лучше не сотрудничать.

Беседу вел Иван Ваганов

Фото: rusdozor.ru