Национальная катастрофа: Николай II под давлением прозападных царедворцев

Минувшим летом как-то тихо и незаметно для широкой публики проскользнул юбилей одного из важнейших событий Первой мировой войны, истории России, мировой дипломатии и международных отношений. 8 августа 1915 года специальный посланник датского короля Христиана Десятого Андерсен сообщил немцам, что миротворческая миссия провалена. Российский император Николай II отверг предложение в посредничестве по заключению мира между Россией и Германией. С отказом Николая завершилась так называемая эпоха дипломатии королей. Творение истории окончательно взяли в руки люди «жадною толпой, стоящие у трона». На смену рыцарству пришли меркантилизм, ложь, откровенный цинизм и жестокость, чье победное шествие продолжается и по сей день. А ведь все могло быть иначе.

История давала Николаю II и России уникальный шанс избежать многих бедствий и катастроф. В 1904–1905 годах она показала, какое будущее ждет страну, если императивы дальнейшего развития не подвергнутся критическому переосмыслению.

«Армия на глазах трещала и разваливалась. Собственно говоря, никакой армии уже не было – было огромное скопище озлобленных людей, не  хотевших признавать над собою никакой власти. <…> Солдаты жили одною безмерною своею злобою, и для злобы этой все были равны. Били офицеров, били железнодорожников; разносили казенные здания … Здесь, на возвращавшихся войсках, можно было видеть, что такое подлинная анархия», – это о действующей армии 1905 года написал участник русско-японской войны, писатель Викентий Вересаев.

Заметим, никакой антивоенной агитации социалистов в окопах еще нет. А будущий 1917 год уже показан во всей красе. И эта демонстрация касалась всего, включая выбор союзников и стратегических приоритетов во внешней политике. Во время русско-японской войны Англия оказала самую активную дипломатическую помощь противнику нашей страны, а французские союзники России почти не проявили к ней никакого внимания.

Предупреждение Николаю II было более чем красноречивым.

Дальнейшее сближение с Францией, тем более c Англией, не сулит России ничего хорошего. И он его почувствовал. Альтернативой был союз с Германией. Ее растущая экономика нуждалась в российских ресурсах, а Россия – в немецких технологиях и управленческих практиках.

Оба государства серьезно ускорили бы свое развитие в случае взаимного открытия рынков и предоставления режима наибольшего благоприятствования в торговле и инвестициях. Военный союз значительно усилил бы позиции России в Азии и центральной Европе. Германский Император Вильгельм II, или по-родственному кузен Вилли, давно предлагал Николаю союзный договор. Забрасывал телеграммами, проявляя заботу в делах страны, семьи, говоря много того, о чем думал сам Николай. И вот, в июле 1905 года русский царь решил встретиться с Вильгельмом на острове Бьёрке.

Итогом этой полуофициальной, полусемейной встречи стал Бьёркский договор, который, как пишет известный французский историк Марк Ферро, «означал полный переворот всех союзов».

В одном из пунктов документа говорилось: «В случае, если одна из двух империй подвергнется нападению … союзница ее придет ей на помощь». Франко-русский союз терял свое значение, поскольку Россия брала на себя аналогичные обязательства в отношении Германии. Такой поворот событий делал практически невозможной большую войну в Европе. Не говоря уже о мировой. При этом договор не был направлен против кого-либо. В статье 4 он предлагал Франции присоединиться и стать его полноправным участником. Однако по возвращению царя домой, министр иностранных дел граф Ламздорф, председатель комитета министров Витте, великий князь Александр Михайлович и другие устроили Николаю тихую истерику, дав понять, что ослаблять связи с Францией было бы безумием, так как она «является кассой», у которой Россия одалживается. Франция к договору не присоединилась, и с русской стороны он не был подтвержден соответствующим протоколом. Напрасно Вильгельм взывал к царю: «Мы подали друг другу руки и дали свои подписи перед богом».

Договор не имел продолжения, а Вильгельм II затаил обиду. С этого момента начинается медленное, но неумолимое охлаждение двусторонних отношений.

Доктор исторических наук, профессор Анатолий Уткин в своей книге «Забытая трагедия. Россия в первой мировой войне» по этому поводу пишет: «Складывается впечатление, что начало эры несчастий России лежит в неверном дипломатическом выборе, предполагавшем союз с Францией и противостояние Германии». Заключенное в августе 1907 года соглашение с Англией, видевшей в Германии своего главного и опаснейшего конкурента, все больше втягивало Россию в ненужное ей противостояние.

«Дипломатическое замыкание России на Западе в пику Германии делало ее заложницей неконтролируемых ею политических процессов. Россия, по существу, отдала свою судьбу в чужие руки», - делает неутешительный вывод Уткин.

В чужие руки постепенно отдал свою судьбу и всероссийский самодержец. Летом 1915 года, уже в ходе войны, когда Россия терпела от Германии тяжелые поражения, Вильгельм через общего родственника Христиана Х предпринял последнюю попытку восстановить порванные отношения с Николаем. Но получил отказ. В правящем классе России преобладали сторонники европейского Запада. Союз с Западом рассматривался этими людьми как долговременная основа русской политики, а не только как инструмент ведения данной конкретной войны. В купе с ними, подчас не ведая, что творят, выступали ревнители патриотической идеи. О соотечественниках подобного рода, еще в 1886 году, пожалуй, самый русский из всех царей, Александр III, в письме Константину Победоносцеву писал так: «Есть господа, которые думают, что они одни Русские, и никто более. <…> Легко им с их балаганным патриотизмом, когда они ни за что не отвечают». В итоге, немногочисленных противников союза с европейским Западом называли «партией двора», клеймили и подвергали всяческой обструкции. Царь в этой ситуации не смог поступить иначе. Больше шанса спасти страну и себя, история ему не дала.

Крушение дипломатии королей стало составной частью общих изменений, кардинальным образом повлиявших не только на судьбу России.

Идеи демократии, как некой «временщиины» во всем, обесценили прежнюю жизнь, олицетворением которой были вековые устои, а символом – монархи. Короли перестали быть хозяевами своего слова и дела, будучи парализуемы собственными элитами и агентами иностранного влияния, пробравшимися на самый верх их государственных и общественных пирамид. Они перестали быть доверенными лицами, совестью и честью наций, что в итоге привело к девальвации ценности монарха и как носителя власти, и как личности.

Первая мировая дала жизнь такому феномену как массовые карьеры новых постоянно меняющихся «временных авторитетов». Невесть откуда появлявшиеся люди без заслуг говорили от имени народов и наций, делали сумасшедшие карьеры, состояния и дипломатию.

Советские лидеры от Сталина до Брежнева пытались возродить практику доверительных межличностных отношений национальных лидеров. Но тщетно. Западные вожди-функционеры оказались коварны и несамостоятельны.

В этом же убедился и нынешний российский президент Владимир Путин. Из попыток наладить доверительные межличностные отношения с Меркель, Олландом, Обамой и другими – ничего не вышло. Также оказалась нежизнеспособной так называемая перезагрузка российско-американских отношений. Кроме того, не нашли поддержки наделавшие много шума путинские предложения о создании гармоничного сообщества экономик от Лиссабона до Владивостока. А в будущем, возможно, и зоны свободной торговли и даже более продвинутых форм экономической интеграции. Многое другое. Почему?

Потому что сегодняшняя западная дипломатия – это давно уже дипломатия не королей, пусть и в осовремененном их варианте, а миллиардеров и различных лобби, дергающих за веревочки, привязанные к конечностям «картонных» лидеров.

Известный американский журналист Фил Батлер одну из своих статей так и назвал: «Путин: лидер в сумерках корпоративного надувательства». Политические куклы меняются, а теневые хозяева и их миллиарды остаются. Эти люди, не рискуя практически ни чем, заставляют своих марионеток использовать нечестные средства и методы для достижения чужих целей. Понадобилось каких-то 100 лет, чтобы короли превратились в действующих лиц плохого капустника. Какое жалкое зрелище…

Вадим Бондарь