Князь Ходынский, или Охранитель монархии
В Москве в Доме русского зарубежья имени Александра Солженицына состоялся вечер памяти великого князя Сергея Александра Романова, приуроченный к 110-летию со дня его трагической гибели.
Некоторые исторические фигуры и события со временем становятся знаковыми. Сегодня, когда в обществе нарастает и искусственно разжигается агрессия против государственной власти, судьба бывшего Московского генерал-губернатора, великого князя Сергея Александровича Романова видится в новом свете. Перед нами — пример исторического «черного пиара» длиной в сто лет и того, как все попытки оболгать честное имя в конце концов терпят фиаско.
Вечером 19 января зал Дома русского зарубежья им. А. Солженицына был переполнен людьми, жаждущими узнать правду и разобраться в собственных клише. Для одних Сергей Александрович Романов — окарикатуренный большевиками властный «князь Ходынский», для других — убиенный князь Сергий, мученик царственного дома Романовых. Но меняются наши оценки личности бывшего столичного градоправителя, а не факты его биографии.
Великий князь Сергей Александрович, пятый сын императора Александра II всю свою жизнь был убежденным монархистом и — в самом широком смысле этого слова — державником. Ему было 23 года, когда 1 марта 1881 года террористы смертельно ранили его отца, императора Александра II. С тех пор у Сергея враги царя и Отечества стали и его личными врагами.
Любимым учителем и наставником князя был известный своими монархическими и патриотическими взглядами Константин Петрович Победносцев (во всех советских учебниках истории — главный «мракобес» царской России). Одно из главных впечатлений в его жизни — паломническое путешествие вместе с братом Павлом на Святую Землю, десять дней в молитвах у Гроба Господня. Ну, и конечно, участие в русско-турецкой войне 1877-1878 годов, куда он, как русский патриот, отправился в возрасте двадцати лет.
Женился Сергей Алексанрович по большой любви — на принцессе Гессен-Дармштадтской Елизавете, будущей святой Елизавете Федоровне. Когда выросшая в лютеранской среде великая княгиня по своему внутреннему убеждению решила принять православие и сообщила об этом супругу, как вспоминает один из придворных, у Сергея Александровича от радости «слезы невольно брызнули из глаз».
В феврале 1891 года император Александр III к удивлению многих назначил своего младшего брата Сергея генерал-губернатором Москвы. Что и говорить, великий князь Сергей Александрович был не слишком похож на «крепкого управленца» и хозяйственника. Командир лейб-гвардии Преображенского полка и талантливый военный — да, тонкий ценитель музыки и живописи — конечно, любимый «дядя Сережа» всех царских детей — бесспорно... Но хватит ли ему опыта в свои 34 года сменить на посту престарелого князя Владимира Долгорукова, генерал-губернатора Москвы с 1865 года?
Император Александр III не ошибся в способностях брата, а главное — в его верности престолу. В охваченной разрушительными идеями нигилизма Москве, где нарастали беспорядки, нужен был именно такой градоначальник. Не удивительно, что либералы с первых же дней невзлюбили великого князя Сергея Александровича. Новый Московский генерал-губернатор ни перед кем не заискивал, не искал сближения, а целенаправленно вел линию по укреплению власти государя. Строго, вплоть до арестов, пресекал студенческие беспорядки, настороженно относился к общественным организациям, зная, что под вывеской очередного «общества любителей» зачастую собираются хулители государства.
Утром 18 мая 1896 года в дни торжеств по случаю коронации императора Николая II в Москве случилась трагедия на Ходынском поле. На народные гулянья с раздачей подарков пришло в несколько раз больше человек, чем предполагалось, по некоторым данным — более миллиона желающих получить памятные сувениры и угоститься даровым вином. В страшной давке погибли почти тысяча человек, плюс четыреста раненых... Впрочем, эта цифра стала еще больше после того, как Николай II назначил пострадавшим на Ходынке компенсацию в размере 1000 царских рублей (огромная сумма по тем временам!) и денежное вспоможение семьям погибшим, которое исправно выплачивалась вплоть до 1917 года.
Московского генерал-губернатора обвинили в преступной халатности, хотя организацией празднеств в честь коронации преимущественно занималось Министерство Императорского двора. С того времени к Сергею Александровичу приклеилось прозвище «князь Ходынский», а к императору — «Николай кровавый», широко растиражированные советскими историками.
С каждым годом градус ненависти «прогрессивного общества» к представителям власти только возрастал. 14 феврале 1901 года террорист-одиночка смертельно ранил Министра просвещения Н.П. Боголепова, и уже через несколько дней в Санкт-Петербурге было совершено покушение (к счастью, неудачное) на обер-прокурора Святейшего Синода К.П. Победоносцева.
В письме от 13 марта 1901 года императору Николаю II Сергей Александрович пишет: «Веяния нехорошие, проявления прямо революционные, нужно называть вещи своими именами без иллюзий. Время напоминает мне скверные времена моей молодости! Твердо, круто, сильно нужно вести дело, чтоб не скользить дальше по наклонной плоскости. Полумерами довольствоваться теперь нельзя. Верю, что время есть, но надо действовать, не теряя времени».
Начавшийся террор предвещал революцию, были необходимы ответные жесткие меры. В апреле 1902 года очередной жертвой террора стал Министр внутренних дел Д.С. Сипягин. Убийца явился к нему под видом адъютанта Московского генерал губернатора, сказал: «Вам срочный пакет от великого князя Сергея Александровича» — после чего выстрелил в министра в упор. Затем последовало убийство министра внутренних дел В.К. Плеве — еще одного бескомпромиссного и убежденного консерватора. В этом покушении принимал участие член Боевой организации партии эсеров, выходец из Варшавы Иван Каляев, который в случае неудачи держал наготове вторую бомбу — запомним это имя...
Пойманные на месте преступления убийцы были отданы под суд, лишены всех прав состояния и сосланы на каторжные работы — либеральная общественность была решительно настроена против смертной казни. Великий князь Сергей Александрович не разделял такой политики полумер. Он не понимал и не принимал попустительства подстрекательским статьям, антиправительственным собраниям, провокационным речам. И, конечно, был неприятно удивлен, когда министром внутренних дел был назначен П.Д. Святополк-Мирской, ратовавший за сближение с либеральной оппозицией.
Осенью 1904 года московский генерал-губернатор Сергей Романов принял решение подать в отставку. 20 ноября государь подписал прошение, упросив дядю все же остаться на посту командующего Московским военным округом.
Но еще летом того же года эсеры-террористы наметили себе три новых жертвы: в список попали Петербургский генерал-губернатор Д.Ф. Трепов, Киевский генерал-губернатор Н.В. Клейгельс и Московский генерал-губернатор С.А. Романов. То, что к тому времени Сергей Александрович покинул пост, никакой роли для эсеров не играл.
Выдвигались самые разные идеи, каким образом лучше убить великого князя. Террористы хотели даже в праздник Крещения бросить в него бомбу с террасы памятника Александру II, когда Сергей Александрович в числе других участников Крестного хода отправится к Москве-реке. 18 февраля 1905 года, когда великий князь отправился из Николаевского дворца в губернаторский дом, террорист Иван Каляев, переодетый ямщиком, с четырех шагов бросил в его князя бомбу. Смерть последовала мгновенно.
Сразу после взрыва великая княгиня Елизавета Федоровна выбежала из дворца и с великим самообладанием собирала по частям разбросанное тело мужа.
«... Все стояли в шапках. Княгиня это заметила. Она бросалась от одного к другому и кричала: Как вам не стыдно, что вы здесь смотрите, уходите отсюда. Лакей обратился к публике с просьбой снять шапки, но ничего на толпу не подействовало, никто шапки не снимал и не уходил. Полиция же это время, минут 30, бездействовала — заметна была полная растерянность...», — сохранилось в газете «Революционная Россия» правдивое и постыдное описание любопытной, глазеющей толпы.
Затем останки великого князя Сергия, убитого на 48-м году жизни, были покрыты солдатской шинелью и отнесены в Чудов монастырь.
«Мы теперь знаем, насколько глубокой была корневая система предательства вокруг Романовых, включая Государя и всех членов императорской фамилии», — сказал на вечере памяти великого князя Сергея Александровича протоиерей Артемий Владимиров.
А мне вспомнились прочитанные в одной изданной после революции книжке бездарные стишки террориста Каляева, известного среди своих по кличке «Янек» или «Поэт»:
«Грянем мы сомкнутым строем,
Царство насилья снесем,
Все на земле перестроим,
Все на свой лад заведем»...
Вам ничего из недавних телевизионных новостей случайно не напоминает?
Ольга Клюкина
