Китайская надежда Узбекистана - уйти от сырьевой зависимости

Как Ташкент будет выстраивать отношения с Пекином и каковы цели к середине XXI века. Беседа с известным узбекским экспертом и аналитиком Бахтиёром Эргашевым.

— Как бы вы оценили результаты и перспективы сотрудничества Узбекистана и Китая? Какими видятся место и роль Узбекистана в проекте «Один пояс — один путь»?

Узбекистан придаёт важное значение дальнейшему укреплению стратегического партнёрства с КНР, расширению многопланового торгово-экономического, инвестиционного и финансового сотрудничества между двумя странами на основе принципов взаимной выгоды, учёта интересов и равноправия.

В настоящее время между Узбекистаном и Китаем действует режим наибольшего благоприятствования, что способствует росту взаимного товарооборота, который в 2016 году достиг 2,2 млрд долл. США. Китай является первым (с долей 20,3%), внешнеторговым партнёром Узбекистана. Доля Китая в экспорте Узбекистана составляет 22,5%, в импорте — 18,2%.

В 2016 г. номенклатура экспорта в Китай включала природный газ (51%), транспортные, туристические и прочие услуги (19%), хлопковое волокно (18%), продукты неорганической химии (6%), кожевенное сырьё (4%) и прочее. Основными статьями импорта являлись различное механическое оборудование (26%), чёрные металлы и изделия из них (29%), транспортные средства (9%), оборудование электрическое (7%), пластмассы и изделия из них (6%), каучук и резиновые изделия (2%), приборы и аппараты оптические (2%) и др.

Развивается сотрудничество с КНР в сфере совместного освоения природных ресурсов. В настоящее время Китайская Национальная нефтегазовая корпорация (CNPC) реализует в Узбекистане ряд проектов по проведению геологоразведочных работ в нефтегазоносных регионах республики (Каракульский инвестиционный блок в Бухарской области, объём инвестиций «CNPC» составляет 200 млн долл.), завершено строительство третьей нитки газопровода «Узбекистан — Китай», формирующего стабильный транзитный коридор для долгосрочных поставок природного газа в КНР.

В соответствии с договором купли-продажи природного газа от 2011 г. предусматриваются поставки природного газа в Китай в течение 25 лет. В ходе визита председателя КНР в Узбекистан в сентябре 2013 г. подписан протокол к Соглашению о принципах строительства и эксплуатации газопровода «Узбекистан — КНР», которым предусматривается строительство четвёртой нитки с проектной пропускной способностью 25 млрд куб. м. Прохождение всех четырёх ниток газопровода «Центральная Азия — КНР» по территории Узбекистана является свидетельством высокого уровня взаимного доверия и тесного сотрудничества в нефтегазовой сфере. Общая мощность газопровода с учётом четвертой нитки составит 80 млрд куб. м в год, в т. ч. 10 млрд куб. м узбекского природного газа.

Узбекская сторона поддержала инициативу руководства КНР о создании узбекско-китайского промышленного парка высоких технологий с участием китайских компаний, выдвинутую в 2011 г. В июне 2012 г. главы двух государств подтвердили, что парк должен стать символом партнёрских экономических отношений. В марте 2013 г. парк создан как Свободная индустриальная зона «Джизак» с филиалом в Сырдарьинской области.

В настоящее время Узбекистан и КНР активно наращивают сотрудничество по реализации различных проектов, прежде всего в сфере высоких технологий. В Узбекистане осуществляют свою деятельность 472 предприятия с участием инвесторов из КНР, из них 311 предприятий в сфере промышленности. 78 предприятий, действующих в стране, со 100%-ным китайским капиталом. Однако, надо признать, что доля продукции предприятий с участием китайских инвесторов в объёме промышленного производства страны составляет незначительную цифру (около 2%).

В ходе визита президента Узбекистана Ш. М. Мирзиёева в Китай в мае 2017 года были подписаны 105 двусторонних документов по поставке продукции и инвестиционных соглашений на сумму около 23 млрд долл. США. Соглашения охватывают такие сферы, как энергетика, нефтепереработка, модернизация электростанций, сельское хозяйство, нефтехимия, транспортные коммуникации и другие. Одним из важнейших итогов визита стала договорённость об организации Комитета по сотрудничеству на высоком уровне между Республикой Узбекистан и КНР, что создаёт институциональную базу для системного развития отношений между двумя странами по всем аспектам двусторонних отношений.

Что же касается проекта «Один пояс — один путь» (ОПОП), выдвинутого руководством КНР, то он является одной из инициатив по усилению глобальной роли Китая в XXI веке. ОПОП направлен на укрепление влияния КНР в регионе Центральной Азии (ЦА) и Евразии в целом через создание транспортной инфраструктуры, обеспечивающей выход китайской продукции на рынки и доступ к природно-сырьевым ресурсам стран ЦА, Ближнего и Среднего Востока, Центральной и Восточной Европы.

Узбекистан входит в число стран, поддержавших инициативу «Один пояс — один путь», который первоначально назывался «Экономический пояс Шёлкового пути» (ЭПШП). И как представляется для Узбекистана участие в данной инициативе — это одна из возможностей привлечения инвестиций в модернизацию экономики и встраивания в глобальные цепочки добавленной стоимости.

Для Узбекистана проект ОПОП интересен с точки зрения извлечения максимальных выгод для реализации долгосрочных целей развития: обеспечения устойчивого экономического роста и занятости населения. Экономическое сотрудничество Узбекистана в инициативе ОПОП обусловлено тем, что необходимо обеспечение экономического роста страны через экспортоориентированное развитие.

Достижение этих целей непосредственно связано с повышением конкурентоспособности производимых товаров и услуг на внешних рынках на основе активного внедрения передовых технологий в производство и обеспечением качества трудовых ресурсов, что отразится на росте конкурентоспособности производимых товаров и услуг на внешних рынках.

Для этого Узбекистану в рамках своих интересов и долгосрочных стратегий развития необходимо «оттягивание на себя» наиболее перспективных проектов в сфере высокотехнологичного индустриального развития, которые Китай будет продвигать в Центральной Азии.

Потенциальными направлениями сотрудничества Узбекистана со странами-партнёрами в рамках ОПОП (прежде всего Китаем) должны стать направления деятельности, обладающие конкурентными преимуществами и наличием достаточных объёмов местного сырья с обеспечением привлекательности экономики страны для привлечения прямых иностранных инвестиций.

Основными приоритетными направлениями структурных преобразований, модернизации и диверсификации промышленного производства в Узбекистане, которые могут быть реализованы в том числе посредством сотрудничества с КНР в рамках инициативы ОПОП, могут быть:

• последовательная модернизация действующих и создание новых генерирующих мощностей в электроэнергетике на основе широкого внедрения ресурсосберегающих парогазовых установок и современных апробированных технологий использования солнечной энергии;
• увеличение объёмов и расширение ассортимента производства продукции с высокой добавленной стоимостью в нефтегазовой и нефтехимической промышленности на основе глубокой переработки природного газа и газового конденсата;
• диверсификация производства и экспорта в химической промышленности путём внедрения современных технологий производства сложных минеральных удобрений, полимеров, синтетического каучука, метанола, а также широкого спектра товаров бытовой химии;
• создание новых и расширение действующих производств по выпуску совместно с технологическими лидерами импортозамещающих видов сельскохозяйственной техники, грузовых автомобилей, узлов и комплектующих изделий;
• улучшение товарной структуры текстильной и кожевенно-обувной промышленности за счёт производства на базе глубокой переработки местного сырья, востребованной на мировом и внутреннем рынках конкурентоспособной готовой продукции и полуфабрикатов, включая окрашенную пряжу, ткани, выделанную кожу, трикотажные, швейные, обувные и кожгалантерейные изделия;
• ускоренное развитие и освоение высокотехнологичных производств по выпуску электротехнического оборудования, создание новых мощностей по производству оборудования и аксессуаров для информационно-коммуникационных технологий, широкого спектра экологически чистых строительных материалов;
• кардинальное расширение объёмов производства и ассортимента продукции фармацевтической промышленности как по лицензиям и патентам ведущих мировых компаний, так и с выпуском отечественных медицинских препаратов на базе собственных разработок и сырья;
• расширение производственного потенциала пищевой промышленности путём широкого освоения технологий сублимации, вакуумной упаковки, глубокой заморозки и других современных методов переработки плодоовощной продукции, востребованных на мировых рынках продовольственных полуфабрикатов.

В долгосрочной перспективе (2021–2030 гг.) в рамках сотрудничества с КНР в рамках ОПОП возможно перемещение центра тяжести на инновационные проекты в таких сферах, как генерация возобновляемой энергетики, био- и нанотехнологии, микроэлектроника, технологии тонкой химии, информационно-коммуникационные и лазерно-оптические технологии и производство экологически чистых продуктов питания.

В структуре внешнеторгового оборота Узбекистана доля стран, охваченных проектом ОПОП, за последние годы имела тенденцию к увеличению с 65,4% (2011 г.) до 67,1% (2015 г.). При этом доля Китая, России и Казахстана составляет 49%, а доля других стран — потенциальных участников ОПОП (Южная, Центральная и Восточная Европа, Центральная Азия, Иран и Ближний Восток, Прибалтика, Индия и Пакистан, Закавказье) составляет всего 18,1% во внешней торговле Узбекистана. Как представляется, участие Узбекистана в реализации проекта ОПОП должно пониматься как возможность для диверсификации экспорта Узбекистана с выходом на рынки данных стран.

Наиболее перспективными являются рынки Ирана, Пакистана и стран Центральной и Восточной Европы. Кроме того, увеличение объёмов сотрудничества с данными странами позволит диверсифицировать источники прямых инвестиций.

При оценке потенциальных возможностей, которые даст Узбекистану участие в реализации проектов в рамках инициативы ОПОП, остаются открытыми два принципиальных вопроса:

• Собирается ли КНР в рамках ОПОП инвестировать в масштабное развитие инновационных технологий в странах ЦА?
• Будет ли Пекин открывать свой рынок для этой произведённой в Узбекистане промышленной продукции?

Для Узбекистана на сегодня критически важно просчитать, сможет ли участие в ОПОП придать стимул для наращивания производства национальной промышленной продукции и тем самым дать возможность уйти от сырьевой зависимости. Но этот сценарий возможен лишь при комбинации таких составляющих, как развитие соответствующих производств, инвестиции в науку и кадры, а также широкий доступ к мощному рынку сбыта, прежде всего китайскому.

Поэтому взаимоотношения с Китаем в рамках реализации инициативы ОПОП следует строить с позиции наращивания несырьевого экспорта и привлечения инвестиций. Только тогда участие Узбекистана в ОПОП может принести те результаты, которых от него ожидают.

Для Узбекистана ОПОП представляет интерес не столько как способ привлечения инвестиций в те или иные конкретные транспортные проекты, сколько как возможность реализации целей модернизации и индустриализации страны через более активное внедрение новых технологий и через это встраивание в глобальные цепочки добавленной стоимости.

Складывающаяся ситуация в Китае и вокруг него, реализуемые геоэкономические сценарии КНР несут для Узбекистана как потенциальные выгоды, так и некоторые угрозы/риски.

К выгодам, которые Узбекистан может извлечь, можно отнести следующее:

• Заинтересованность Китая в сохранении стабильности в центральноазиатском регионе;
• Увеличение объёмов инвестиций и доступ к технологиям;
• Доступ на рынки Китая и в долгосрочной перспективе превращение его в крупнейший рынок сбыта для узбекской продукции;
• Увеличение числа транспортных коридоров выхода на внешние региональные рынки и поступлений от транзитных потоков;
• Расширение источников привлечения внешних займов для реализации перспективных инфраструктурных проектов.

В числе рисков для Узбекистана, связанных с китайской экономической экспансией в Центральной Азии, следует рассматривать следующие:

• Увеличение сальдо в двусторонней торговле в пользу Китая;
• Привязка к китайским технологиям;
• Занятие китайскими инвесторами доминирующих позиций в Узбекистане в долгосрочной перспективе;
• Усиление китайского политического влияния в регионе ЦА.

В условиях активизации Китая на центральноазиатском направлении через реализацию ОПОП необходимо понимание того, что новое качество китайского присутствия в регионе потребует нового качественного совершенствования экономической политики.

На сегодняшний день ключевой проблемой является необходимость разработки целостного и долгосрочного видения перспектив участия Узбекистана в проектах, инициируемых Китаем. Необходимо чёткое понимание перспектив экономического сотрудничества, инструментов и акторов/экономических агентов.

Сотрудничество с КНР в реализации проектов в рамках ОПОП должно основываться на реализации активной экономической политики, исходящей из долгосрочных интересов Узбекистана, иначе ОПОП может не стать форматом равноправного и взаимовыгодного партнёрства, а превратиться в обслуживание долгосрочных китайских интересов в ущерб национальным интересам Узбекистана. Сотрудничество с КНР должно основываться на реализации активной экономической политики, исходящей из долгосрочных интересов Ташкента.

— Ситуация в соседнем Афганистане остаётся далёкой от стабильности. На ваш взгляды, каковы основные риски, исходящие оттуда для Узбекистана? Рассчитывает ли Узбекистан в плане обеспечения региональной безопасности только на свои силы?

Вы знаете, когда в феврале 1995 года я был принят на работу на должность младшего научного сотрудника в Институт стратегических и межрегиональных исследований при президенте Узбекистана, одна из первых аналитических записок, которые я подготовил, была посвящена анализу ситуации в Афганистане и политике Узбекистана в отношении Афганистана в контексте обеспечения региональной безопасности в Центральной Азии. И я уверен, что и сегодня в фокусе внимания узбекских аналитиков из ИСМИ находится тот же вопрос. К сожалению, анализ факторов угроз из Афганистана, я думаю, ещё долгое время будет важнейшим в повестке дня узбекских аналитиков.

К сожалению, исходящие из нестабильного Афганистана угрозы безопасности и стабильному развитию стран Центральной Азии (распространение терроризма, религиозного фундаментализма, наркотиков) носят долговременный характер. Степень влияния этих угроз не одинакова для стран региона (как минимум в силу географического фактора), что обуславливает несколько разные взгляды стран региона на ситуацию в Афганистане, поэтому афганская проблематика (как в целом, так и отдельные её аспекты) занимает различные места в иерархии политических приоритетов правительств стран региона.

Немного исторического экскурса. В силу географических, геополитических и геэкономических факторов Узбекистан является одним из ключевых игроков среди стран — соседей Афганистана в процессе урегулирования в этой стране. И без учёта роли данного фактора проекты афганского урегулирования не могут быть реализованы в полной мере. Исходя из этого, Узбекистан в течение всего постсоветского периода активно участвовал в выработке политических и экономических решений, направленных на разрешение конфликта в Афганистане.

В июле 2012 года в Олий Мажлисе Узбекистана была рассмотрена и одобрена предложенная президентом страны Концепция внешней политики Республики Узбекистан, которая определяет внешнеполитическую стратегию на средне- и долгосрочную перспективу. Как отмечено в документе, главным приоритетом внешнеполитической деятельности Узбекистана является регион Центральной Азии, с которым связаны его жизненно важные интересы. Согласно Концепции, проблемы Центральной Азии должны решаться самими государствами региона без вмешательства внешних сил.

Документ является логическим продолжением политики Узбекистана в вопросах афганского урегулирования. Содействие урегулированию ситуации в Афганистане, обеспечение мира и стабильности в регионе заявлены в Концепции в качестве одного из важнейших направлений.

Подчёркивается, что внешнеполитическая деятельность Узбекистана, в том числе в вопросах содействия урегулированию ситуации в Афганистане, базируется на следующих принципах:

• проведение открытой, доброжелательной и прагматичной политики в отношении своих ближайших соседей;
• содействие урегулированию ситуации в Афганистане на принципах взаимоуважения и невмешательства во внутренние дела;
• принятие политических, экономических и иных мер по предотвращению своего вовлечения в вооружённые конфликты и очаги напряжённости в сопредельных государствах, а также недопущение на своей территории размещения иностранных военных баз и объектов;
• никакая интеграция не должна быть навязана извне, она неприемлема, если ущемляет свободу, независимость и территориальную целостность страны или продиктована идеологическими обязательствам;
• Узбекистан оставляет за собой право заключать союзы, входить в содружества и другие межгосударственные образования, а также выходить из них, руководствуясь высшими интересами государства, народа, его благосостояния и безопасности.

Позиция Узбекистана относительно разрешения афганского конфликта изначально базировалась на двух основных постулатах: признание того факта, что исключительно военными действиями урегулирование невозможно; повышение роли и значения экономической составляющей в программе урегулирования конфликта и восстановления Афганистана. Узбекистан последовательно действует в двух взаимосвязанных направлениях: через участие в реализации экономических проектов и параллельную дипломатическую деятельность в целях объединения усилий как стран — соседей Афганистана, так и США/НАТО, КНР и РФ.

На дипломатическом уровне подходы Узбекистана в 1990-е гг. базировались на признании того, что развитие ситуации в Афганистане показало необходимость скоординированного международного сотрудничества для налаживания диалога между враждующими группировками. В 1997 году по инициативе Узбекистана под эгидой ООН начал действовать формат «6+2», то есть 6 стран-соседей — Пакистан, Иран, Китай, Туркменистан, Таджикистан и Узбекистан и страны- гаранты — США и РФ. Цель этого формата состояла прежде всего в урегулировании афганского конфликта посредством примирения Северного альянса и движения «Талибан». Благодаря деятельности контактной группы 21 июля 1999 года была подписана «Ташкентская декларация об основополагающих принципах мирного разрешения конфликта в Афганистане» в присутствии противоборствующих сторон.

В развитие данной идеи в 2008 году Узбекистан предложил сформировать контактную группу «6+3». В состав контактной группы вместе со странами, граничащими с Афганистаном (Пакистан, Иран, Китай, Туркменистан, Таджикистан, Узбекистан), предлагалось включить с учётом сложившихся реалий Россию, США и НАТО. Целью данного формата было объединение усилий для поиска оптимального и мирного решения проблемы по достижению мира и стабильности в Афганистане, так как превалирование военных методов без решения социально-экономических вопросов только обостряет ситуацию. Кураторство и координацию деятельности контактной группы предлагалось возложить на Специального представителя Генерального секретаря ООН по Афганистану. От формата «6+2» её также отличало то, что ни представители властных структур, ни враждующие группы Афганистана в переговорный процесс в рамках новой группы не будут включены. Однако данная инициатива Узбекистана не получила поддержки.

Ключевой идеей Узбекистана в отношении афганского урегулирования всегда было стремление снизить уровень военной составляющей и уделить больше внимания вопросам восстановления экономики, так как только это позволит снизить уровень конфликтогенного потенциала внутри Афганистана. Приоритетом должно стать оказание целенаправленной экономической помощи Кабулу.

И здесь у Узбекистана есть что предложить. Узбекистан накопил значительный опыт участия в реализации совместных проектов в восстановлении Афганистана, в частности, в сфере дорожного строительства и ремонта дорог, электроэнергетики, строительства железных дорог, горнодобывающей промышленности, образования, обмена специалистами. Узбекистан уже с 2002 года начал активное сотрудничество с Кабулом в экономической сфере.

Так, Узбекистаном в рамках реализации программы реконструкции Афганистана было сооружено 11 мостов на участке Мазари-Шариф — Кабул. Кроме того, завершено строительство высоковольтной линии 220 кВ протяжённостью около 442 км от Кабула в сторону государственной границы с Узбекистаном. Данная линия электропередач связана с электроэнергетической системой Узбекистана. Через эту высоковольтную линию передаётся от узбекской энергосистемы от 150 МВт до 300 МВт электроэнергии. Стоимость проекта составила свыше 198 млн долл. США.

Одной из главных проблем, тормозящих рост экономики Афганистана и рост производства внутри страны, является отсутствие инфраструктуры — транспортных коммуникаций, сетей водо- и энергоснабжения и др. В этом направлении важное значение может иметь реализация проекта прокладки железной дороги через территорию Афганистана. В 2009–2010 гг. государственная железнодорожная компания Узбекистана (ГАЖК «Узбекистон темир йуллари») реализовала проект строительства участка железной дороги Хайратон — Мазари-Шариф протяжённостью 75 километров и стоимостью 129 млн долл. США, которая на сегодня активно эксплуатируется.

Что же касается ситуации на сегодняшний день, можно констатировать, что в Афганистане в результате более чем 15-летнего пребывания не удалось разрешить вопросы обеспечения безопасности, формирования дееспособного правительства, не созданы условия для устойчивого экономического развития страны. Вывод основной части войск западной коалиции из Афганистана в этих условиях не стал фактором снижения градуса внутриафганского противостояния, и это может стать катализатором процессов дестабилизации как в самом Афганистане, так и в регионе Центральной Азии.

В настоящее время реальной угрозой является то, что приближающийся разгром ИГИЛ и Джебхат-ан-Нусра в Сирии и Ираке приведёт к передислокации части наиболее активных бойцов таких организаций, как «Отряд имени имама аль-Бухари» (ОИБ) и «Катибат аль Таухид валь Джихад» (КТД), которые созданы в Сирии в 2014 г. и где сосредоточены боевики — выходцы из Узбекистана и южной Киргизии, не в Узбекистан (так как они понимают, что в Узбекистане у них не будет возможности вести активные действия), а в Афганистан. А оттуда, дестабилизировав ситуацию в северном Афганистане, через Туркменистан и Таджикистан (так как 136 км государственной границы между Узбекистаном и Афганистаном представляют собой сильно укреплённую полосу) попробуют пробиться в Узбекистан.

Но обнадёживает, что постепенное, во многом неформальное формирование «антиигиловского» фронта между движением «Талибан» и правительством Афганистана, поддерживаемое РФ, Узбекистаном и Таджикистаном, снижает возможность реализации для экстремистских организаций негативного сценария.

Исходя из сложившейся ситуации с урегулированием ситуации в Афганистане, внешняя политика Узбекистана в этом вопросе будет ориентирована на:

• активизацию усилий по налаживанию политического диалога с Афганистаном (со всеми политическими силами внутри Афганистана), странами-соседями и ведущими центрами сил, заинтересованными в сохранении единой афганской государственности;
• опору не на многосторонние форматы, к сожалению, оказавшиеся неэффективными в решении афганского конфликта, а на двухсторонние;
• оказание всемерного содействия в разрешении социально-экономических проблем Афганистана, поддержку проектов, направленных на формирование жизнеспособной и развивающейся экономики Афганистана. Узбекистан накопил серьёзный опыт в реализации проектов по реконструкции в Афганистане, и вполне естественно, что он может инициировать реализацию проектов, важных для социально-экономического развития Афганистана.

В начале 2017 года между правительствами Узбекистана и Афганистана принята «дорожная карта» развития сотрудничества. Её реализация позволит уже в ближайшие годы в разы увеличить товарооборот и довести его объём до 1,5 миллиарда долларов. Увеличивается экспорт в Афганистан лекарственных средств и медицинских изделий, автомобилей скорой помощи, продовольственной пшеницы, электробытовой техники.

Важнейшее значение имеет реализация проекта строительства железной дороги по маршруту Мазари-Шариф — Кабул — Кандагар — Герат и обратно общей протяжённостью 2 тыс. км. Общая стоимость этого проекта, который позволит создать железнодорожный аналог Трансафганского автотранспортного коридора из Европы с выходом в Индию, Китай, Иран и Пакистан, составит около 3 млрд долл. США.

Кроме того, происходят значимые прорывы и в гуманитарной сфере. Недавно вышло решение правительства Узбекистана, согласно которому при Министерстве высшего и среднего специального образования Узбекистана создаётся Образовательный центр по обучению афганских граждан. Новый центр планируется разместить в Термезе (Сурхандарьинская область). Его основной задачей станет подготовка кадров по программам высшего, среднего специального, профессионального образования, а также переподготовка и повышение квалификации афганских специалистов.

Таким образом, политика Узбекистана в отношении Афганистана основана на признании того, что только оказание всемерного содействия в разрешении социально-экономических проблем Афганистана, поддержка проектов, направленных на формирование жизнеспособной и развивающейся экономики Афганистана, могут быть основой для урегулирования внутриафганского конфликта.

— Каким вы видите Узбекистан в 2050 году: участником какого-либо геополитического блока или экономического союза, самодостаточным нейтральным государством или возможны ещё какие-либо варианты?

Я бы рассматривал этот вопрос в двух измерениях: региональном и глобальном.

Для достижения целей по усилению внутрирегионального экономического сотрудничества в Центральной Азии внешняя политика Узбекистана будет носить активный характер.

Если оценивать объективно, в настоящее время регион Центральной Азии в целом является объектом воздействия внешних центров сил. Страны региона до сих пор находятся в процессе закрепления своей субъектности в международных отношениях. Показателем этого является то, что страны региона самостоятельно не смогли сформировать свою региональную повестку дня по интеграции стран региона. Региональные интеграционные проекты (ЦАЭС, ОЦАС) не стали жизнеспособными структурами. В результате страны региона являются участниками интеграционных проектов, предложенных внешними центрами сил (ОДКБ, ЕАЭС, ШОС).

И повестка дня для стран региона, предлагаемая Узбекистаном на нынешнем этапе, может стать платформой для укрепления регионального взаимодействия и обретения регионом ЦА своей геоэкономической и геополитической субъектности как самостоятельного геополитического центра с формированием региональных интеграционных структур. Это что касается регионального измерения.

Что же касается глобального уровня, тут сложнее и интереснее.

Современная картина мира сложилась в основном в XIX и XX веке. Тогда же появилась и нынешняя модель глобализации, которая носила ярко выраженный западноцентричный, западно-ориентированный характер. Был один центр — «коллективный Запад», который продвигал свои ценности и модели всеми способами, начиная от СМИ и кино и заканчивая «гуманитарными» военными интервенциями.

Благодаря этому Запад занял роль технологического и перерабатывающего центра: получая природные ресурсы из стран периферии, он их перерабатывал в продукты с высокой добавленной стоимостью и продавал обратно. Такой вот экономический империализм.

Такой мир не устраивал страны, проигрывающие от этой моноцентричной модели. На смену ей идёт модель многосторонней глобализации — двигателями изменений станут растущие в политическом и экономическом плане Китай, Индия и в перспективе Россия.

Уже сейчас можно заметить первые сигналы начавшейся трансформации сложившейся глобальной геополитической и геоэкономической моделей.

Главную роль в новом устройстве мира будет играть уже не условный Запад. Китай сегодня — первая или вторая экономика мира, по разным оценкам. Индия — третья экономика мира и имеет все возможности для дальнейшего серьёзного экономического роста. Есть прогнозы, согласно которым к 2030 году экономика Индии приблизится к 7 триллионам долларов (сегодня ВВП Индии равен 2,382 триллиона долларов).

Изменения приведут к обострению конкуренции между «старыми» и «новыми» лидерами. Большая часть XXI века будет веком глобальной конкуренции и противостояния США и Китая. В этом противостоянии заметная роль будет принадлежать России, обладающей ракетно-ядерным потенциалом сдерживания, сопоставимым с американским.

К Китаю и Индии присоединятся развивающиеся страны второго эшелона, и все они будут требовать изменения модели распределения благ в глобальном масштабе.

То есть на смену монополярному миру с нынешней западноцентричной моделью глобализации приходит модель многополярного четырёхугольника. Он будет окончательно оформлен к середине нынешнего века. В одном углу будут Соединённые Штаты и коллективный Запад, в других — Китай, растущая Индия и Россия.

Уже сегодня эти страны предлагают свои проекты, например, китайская инициатива «Один пояс — один путь». Это же новая модель глобализации, но с принципиально отличающимся экономическим (а в дальнейшем и политическим) взаимодействием.

Я уверен, что лет через 15 и Индия предложит свой вариант и свои глобальные инициативы.

Глобализация — процесс неизбежный, и это хорошо, что появляются новые полюсы сил. Глобализация не может быть однонаправленным процессом с одним центром.

В условиях ломки старых и формирования новых блоков и объединений вокруг США, Китая, РФ и в перспективе Индии малые и средние страны, не входящие в орбиту старых и новых блоков и заинтересованные в балансе отношений с центрами сил, могут сформировать новое неформальное объединение развивающихся стран.

Это может быть, например, своеобразная реинкарнация нового Движения неприсоединения для стран, не желающих находиться в жёсткой зависимости (орбите влияния) глобальных центров сил. Формирование такого движения может обеспечить для этих стран возможность альтернативы повесткам дня, формируемым глобальными державами (коллективным Западом во главе с США, Китаем, РФ и в будущем Индией).

Прежние лидеры Движения неприсоединения не смогут это сделать, так как Китай становится типичной экспансионистской державой (экономической, а в последующем и военной). Индия также не сможет претендовать на эту роль — она втягивается в глобальную гонку амбиций в качестве одного из центров силы.

В целом возникающий глобальный четырёхугольник «США (его союзники и сателлиты) — Китай — Россия — Индия» на сегодня оставляет мало пространства для формирования нового Движения неприсоединения средних и малых стран во главе с державами второго уровня.

В этих условиях нужны новые страны-лидеры, способные уловить этот запрос на глобальную идеологическую альтернативу существующим проектам совместного глобального доминирования в рамках многополярного мира, предлагаемым США, Китаем, Россией и Индией. Уловить запрос и сформулировать альтернативную повестку.

Как представляется, развивающиеся страны региона Центральной Азии (Узбекистан, Казахстан, Туркменистан) на новом этапе могут стать инициаторами данного процесса. Страны Центральной Азии на предыдущем этапе развития показали, что они могут быть активными и ответственными членами мирового сообщества, способными выдвигать и реализовывать серьёзные внешнеполитические инициативы и проекты.

В частности, это инициатива «6+2» по урегулированию кризиса в Афганистане, способствовавшая серьёзному снижению уровня конфликтности в Афганистане в конце второй половины 1990-х гг., подписание Договора о создании в Центральной Азии зоны, свободной от ядерного оружия (ЦАЗСЯО), деятельность Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА), опыт реализации политики «позитивного нейтралитета» в Туркменистане. Этот опыт создаёт условия для стран региона Центральной Азии по объединению усилий для выработки новых проектов глобального характера.

Кто может быть наряду со странами ЦА активными акторами в этом процессе? Возможно, Индонезия, крупнейшая по территории и населению мусульманская страна мира, ряд других стран, в частности Малайзия, Бразилия.

Эпоха классического империализма, колониализма и неоколониализма XIX—XX веков подходит к концу. В новом, формирующемся многополярном мире необходима альтернатива глобальным центрам сил и предлагаемым ими форматам и проектам мирового развития. И новое Движение неприсоединения может стать одной из таких альтернатив.

Источник