Иранский гамбит

Во всей вселенной пахнет нефтью.
Виктор Пелевин.

С Ирана сняты санкции, и он немедленно увеличил добычу нефти. Чем это грозит России, при том что мы оставались верным другом Ирану на протяжении всего периода санкций? Складывается впечатление, что Запад решил задобрить Иран. Вопрос — для чего? Для того, чтобы он перестал поддерживать Асада? Этого не будет, потому что Иран остается Ираном — загадочной суровой мусульманской страной, во многом нам непонятной, но все-таки вызывающей большее уважение, чем разжиревшие, поддерживающие терроризм Саудовская Аравия и Катар. Судя по тому, как долго и тяжело шли переговоры по отмене санкций, Иран не поступился почти ничем, особенно в области государственной идеологии и внешней политики. И тем не менее возвращение Ирана в «мировое сообщество» — штука неоднозначная. Мы по-прежнему не знаем, что от него ждать. А возврат этой страны на мировой нефтяной рынок, точно не пройдет для России бесследно.

И все же один вопрос остался открытым: чем же все-таки пожертвовал Иран ради снятия санкций? Я не исключаю, что отношениями с Россией…

Эксперты «Колокола России» комментируют отмену санкций против Ирана. Политолог Леонид Радзиховский, не изменяя своей иронической манере, говорит о международных последствиях отмены санкций; востоковед Евгений Сатановский, напротив, настаивает на том, что как бы не складывались события вокруг  Ирана, как бы он не увеличил добычу нефти, и как бы это не аукнулось России — все дело в нас самих.

Леонид Радзиховский: Вот вам задачка: когда быстрее заполнится бассейн? Когда в него вливается одна труба или две? Любой человек, который знает одно правило арифметики — умножение — знает, что быстрее заполнится, когда вливаются две. Ясно, что, когда предложение нефти увеличивается, цена падает. Последствия снятия санкций с Ирана — это не угроза России, это просто торговля нефтью. Простите, но в данном контексте Ирану совершенно наплевать на Россию, так же, как и России наплевать на Иран. Торговля — она и есть торговля, ничего личного. А то, что и Россия и Иран проклинают Америку, от этого цена на нефть не меняется. Периодически какая-нибудь нефтяная страна предлагает уменьшить квоту. На что страны-члены «нефтяного клуба» отвечают: давайте! Вот вы и уменьшайте. Собственно к этому сводятся все разговоры. России нужна высокая цена на нефть? Уменьшайте квоту! Нет, мы не будем, уменьшайте вы. А почему мы, когда есть вы? В этом вся и проблема. Никто не хочет низкой цены на нефть, но никто и не хочет уменьшать продажи. Обижаться в этой ситуации — детский сад. Иран не перестанет из любви к нам продавать нефть. И мы не перестанем.

Как ни странно, но в мире есть два человека, которые действительно старались для России, даже в ущерб себе. Это Джордж Буш-младший и Барак Обама. Буш начал войну в Ираке и этим обеспечил все наше благополучие 2000-х годов. Америка заплатила за эту войну полтора-два триллиона долларов. Из-за войны появилась дополнительная премия в цене на нефть. И с этой премии мы процветали, не забывая проклинать США и говорить, какая эта война катастрофа. Второй человек — Обама, который поддерживал санкции против Ирана. Благодаря этому тоже была некоторая, небольшая, но премия в цене на нефть.

Если бы кто-то из врагов Ирана — которых у него хватает — сбросил бы на эту страну ядерную бомбу, то в России этому человеку надо было бы памятник поставить. Но таких чудаков больше нет. Никто с Ираном воевать больше не хочет.

Евгений Сатановский: Снятие санкций с Ирана не грозит России ничем. Почему это должно чем-то нам грозить? Какое отношение это имеет с тому, что происходит в российской экономике? Надо воровать меньше, не надо имитировать экономическую активность. Говорить меньше, а работать больше. И людям не надо мешать работать, которых в стране почти 150 миллионов человек. Нужно, чтобы вся эта орда чиновников перестала нам помогать работать, и наша страна станет процветающей. Да, у нас сырьевая экономика, а еще есть масса бюрократов, которые эту сырьевую экономику поддерживают. Поэтому обращать на них внимания —  бессмысленно, потому  что мы с ними все равно утонем. Дорогая будет нефть — мы сдохнем, дешевая нефть — мы сдохнем. Будет Иран на рынке — мы сдохнем; не будет Иран на рынке — мы сдохнем. Они все равно все разворуют. Но наша страна существовала и при Петре I, когда она не экспортировала нефть; при Александре II, когда она не экспортировала нефть; и даже при Сталине, когда она не экспортировала нефть.

Вопрос стоит только в том, что у нас есть огромное количество специалистов по экономике, которые никогда в жизни не занимались в экономике ничем, которые не создали ни одной отрасли и которые являются специалистами по распилу экономики. У нас есть Высшая школа экономики (ВШЭ) и Российская экономическая школа (РЭШ). ВШЭ — это высшая школа по распилу и распихиванию по карманам экономики страны. И РЭШ — это то же самое.

Когда люди, которые имеют отношение к такому типу экономики, перестанут командовать экономикой страны, тогда у нас с экономикой все будет нормально, вне зависимости от цены на нефть и присутствия или отсутствия Ирана на мировых рынках. Это я вам говорю как человек, занимающейся экономикой напрямую, как металлург и как человек, хорошо знающих тех клиентов, о которых я говорю — до верхнего уровня включительно.

КР: А насколько вообще велик ущерб для России от выхода Ирана на нефтяной рынок?

Л.Р.: Откровенно говоря, я думаю, он не очень велик. Цена на нефть, конечно, уменьшится, но не катастрофически. Сейчас такое мнение преобладает. Главный же источник той катастрофы, которая сейчас происходит в России, это, конечно не Иран, а Саудовская Аравия. Саудиты преследуют цель уничтожить сланцевую добычу нефти в США, поэтому как главные добытчики нефти они ей залили весь мир. Ну и, конечно, Китай, который стал меньше потреблять. С другой стороны, если Иран выйдет на все свои нефтяные мощности, а там ведь гигантские запасы, то нам мало не покажется. Но на это требуется время. Так что Иран вряд ли в ближайшее время обрушит цену на нефть. Но вопрос-то не в том, чтобы она не обрушилась, а в том, чтобы поднялась — все в России сейчас живут этой надеждой. Так вот, как раз из-за Ирана это может не произойти, или не произойти быстро, что необходимо России.

Вообще, для спасения России, ей бы пригодилась хорошенькая такая война на Ближнем Востоке. Но Американцы ее развязывать не будут; сама Россия побоится — и правильно сделает! Потому что война, в которую втянулась бы Россия, очень быстро превратилась бы в мировую войну, и мы бы сгорели. Лучше уж тихо загибаться от развала экономики, чем по-быстрому сгореть в огне большой войны. Война, которая сейчас идет в Сирии, не подходит на роль спасительной для нас войны. Нужна война между нефтедобывающими странами. Сирия нефть не добывает. Нужна война в Саудовской Аравии и Ирана, например. Они по нескольку раз в год обещают друг друга уничтожить, но воевать не хотят. А обещаниями сыт не будешь. И Россия сыта не будет. Саудовская Аравия даже разорвала дипотношения с Ираном, убрала оттуда посольство. Говорят, мы боимся, что эти дикари убьют нашего посла, и мы будем вынуждены начать войну. А войны мы не хотим.

КР: После своей «расконсервации» для мирового сообщества, сможет ли Иран сыграть свою роль в антитеррористической борьбе? И, кстати, может ли Иран предложить мусульманам «новый» тип ислама — пусть ортодоксального, но мирного?

Л.Р.: Есть такое мнение, что события в Сирии и есть война Саудовской Аравии с Ираном. Они не хотят воевать напрямую, им нравится воевать на территории Сирии. Они готовы выяснять друг с другом отношения до последнего сирийца. В этом смысле, Асад — агент Ирана и России, а сунниты, которые с ним воюют, — агенты саудитов и Катара. Но для того, чтобы участвовать в сирийской войне, Ирану не нужно никакое снятие санкций. Он в ней участвует активнейшим образом с самого начала. К американской коалиции они, конечно, присоединиться не могут. Народ не поймет. И против Асада они не выступят. Как же они будут против своего шиита-алавита воевать? Это все равно, как если бы русские воевали с сербами.

А как же коалиция с Россией? Де-юре ее не будет. Де-факто, взаимодействие идет. Но никакой явной коалиции не предвидится. Это слишком опасная игра. На это не пойдут ни Иран, ни Россия. Иран только что вышел из изоляции, ему надо жирком обрастать, деньжат поднакопить. А Россия, которая сейчас живет святым духом, не может себе позволить окончательно переругаться с американцами. Это фактически будет объявлением «полувойны» США: вы воюете с террором, мы тоже воюем, а еще мы друг с другом воюем. Россия на это не пойдет. Военный союз Ирана с Россией — это передел всего мирового пространства. Кроме того, с учетом того, что Россия — одна из ведущих ядерных держав, а Ирану иметь ядерное оружие запрещено, то такой союз — широкий шаг к мировой термоядерной войне. А на такое самоубийство ни Россия, ни Иран, и никто в мире не подпишется.

Что же касается взаимодействия с Россией, то контакт с Ираном у нас есть. Но это не политический контакт. Это идеологический, а скорее, риторический контакт, основанный на ненависти к Америке. Но этот контакт не имеет под собой ни экономической, ни геополитической основы.

Е.С.: Иран предлагает старый тип ислама — шиитского. Предлагает он его последнюю 1000 с лишним лет. Что касается Сирии, то там Иран играет свою роль — убивает террористов как может. Вместе с нами и сирийскими войсками. Молодец!

КР: Охарактеризуйте, пожалуйста, верховную власть Ирана?

Л.Р.: насколько я читал, у Ирана хватает внутренних заморочек. Президент — не в блестящих отношениях с верховным аятоллой. У них там какие-то свои терки-стрелки. Президент больше ориентирован на развитие экономики, на подъем инфраструктуры; а аятолла, как и ему положено, все о Всевышнем думает, о священной войне. Главный вопрос: за кем пойдет население. Если они сейчас сумеют быстро поднять уровень жизни (а для этого им действительно нужно заливать мир нефтью, что, конечно, помешает восстановлению нефтяных цен), тогда президент окажется на коне. Под это его и выбирали. И, кстати, он выполнил предвыборные обещания. Санкции сняли, реактор залили бетоном. Если он не сумеет поднять уровень жизни, народ качнется к аятолле.

Е.С.: Это консервативное, жесткое руководство. Оно четко выводит страну из-под санкций и, в конце концов, выведет ее из-под них окончательно. Оно занимается исключительно прагматичными вопросами, связанными с развитием своей страны — Исламской республики Иран.

Михаил Сарафанов