Израиль хочет вытеснить Россию с газового рынка

Ближневосточная битва за контроль над энергопотоками Евразии входит в решающую стадию.

Одним из основных факторов нынешнего ближневосточного хаоса вообще и войны в Сирии в частности является перераспределение энергетических потоков. В современном мире контроль над коммуникациями и логистическими маршрутами носит не просто экономический характер, но и во многом цивилизационный. Вместе с товарами и энергоносителями путем создания инфраструктуры вокруг логистического маршрута происходит и экспорт цивилизации, что становится уже политическим фактором. Страны на пути движения энергоресурсов и товаров становятся зависимыми от экспортера и владельцев маршрута, а обладатели товарных хабов могут влиять на конечных потребителей. Экспортеры же вместе с товаром мягко насаждают свою ментальность, цивилизационные ценности, культуру, мораль и политическую систему. Нынешнее ожесточенное противостояние в Сирии как раз и отражает желание основных игроков завоевать самый крупный энергетический рынок – европейский.

3 апреля три средиземноморские страны ЕС – Греция, Кипр и Италия, договорились с Израилем о разработке проекта газопровода, который свяжет побережье Израиля и Кипра с Грецией и Италией. Об этом сообщил в своем Твиттере министр энергетики, торговли, промышленности и туризма Кипра Георгиос Лаккотрипис после переговоров с коллегами в Израиле. После этой же встречи министр энергетики Израиля Юваль Штайниц рассказал газете THE JERUSALEM POST следующее:

«Это начало замечательной дружбы между четырьмя странами Средиземноморья – Израиля, Кипра, Греции и Италии… Это будет самый длинный и глубокий подводный газопровод в мире. Это - очень амбициозный проект».

Европейский комиссар по вопросам климата и энергии Мигель Ариас Каньете, который присутствовал на встрече на уровне министров, полностью поддержал израильтянина:

«В ближайшие десятилетия поставки газа из восточного Средиземноморья будут играть жизненно важную роль в обеспечении энергетической безопасности Европейского Союза. Комиссия решительно поддерживает создание необходимой энергетической инфраструктуры и развитие конкурентоспособного газового рынка в регионе».

Однако тут же Каньете оговорился, что Европейская комиссия пока не может принять определенные обязательства, поскольку газопровод касается общих интересов ЕС. Но Европейская комиссия примет участие в финансировании технико-экономического обоснования проекта, которое будет проведено газовым подразделением девелопера IGI Poseidon, являющегося совместным предприятием итальянской энергетической компании Edison и греческой DEPA Group.

Запланированный газопровод длиной 2000 км (1,248 км) должен стать связующим звеном между газовыми месторождениями у берегов Израиля и Кипра с Грецией и, возможно, с Италией. По словам агентства Reuters, Израиль контролирует месторождения на восточном шельфе Средиземного моря с запасами до 900 млрд. кубометров газа и может потенциально контролировать еще 2200 млрд. кубометров. Предполагаемая стоимость газопровода должна составить до 6 млрд. евро, а окончательное инвестиционное решение ожидается к 2020 году.

Что особо следует отметить, Reuters сообщило, что Израиль планирует поставлять газ также Турции, Иордании и Египту, на чем мы в дальнейшем остановимся подробнее. Чтобы понять подоплеку этих планов, предлагаю рассмотреть происходящие сейчас на Ближнем Востоке события, прежде всего, через призму проходящих через регион энергетических потоков.

В регионе сейчас находится только один стратегический газопровод – так называемый «арабский». Он был введен в эксплуатацию в 2003 году и соединил газовые месторождения в Египте через Иорданию с Сирией и Ливаном. Было сделано специальное ответвление от «арабского газопровода» в Израиль, однако из-за частых диверсий на Синае он работал нерегулярно, и Израиль периодически был вынужден переходить на уголь и мазут. В 2007 году Египет добывал 62 млрд. кубометров газа, из которых 20 отправлял на экспорт по «арабскому газопроводу».

В 2009 году Турция и Египет договорились продолжить этот газопровод из Сирии до Турции и соединить его с трубопроводом Nabucco, что стало бы серьезным конкурентом России на газовом рынке Европы. К лоббированию этого проекта мгновенно подключились США, и уже в июне 2009 года «братская» Болгария внезапно отказалась от участия в российском проекте «Южный поток». 

В этом же 2009 году со своим предложением к Сирии и Турции выступает Катар. Он предлагает протянуть через Саудовскую Аравию и Иорданию свой трубопровод, который состыковался бы с «арабским трубопроводом», значительно увеличив объемы прокачки по нему газа, сделав Турцию владельцем ключевого газового хаба на пути в Европу и полностью вытеснив Россию с южного маршрута. Газ для нового трубопровода Катар планировал брать из нового месторождения «Южный Парс» в Персидском заливе. Причем это месторождение в 28 трлн. кубометров газа теоретически Катар делил почти пополам с Ираном, а практически – кто первый начинал добычу, тот и получал максимальное его количество. Так как проекты строительства терминалов СПГ в Европе были похоронены во время кризиса 2008 года, планируемый газопровод позволял Катару первым освоить огромное месторождение, прихватив и долю в нем находящегося под санкциями Ирана, за счет Газпрома увеличить свою долю в европейском экспорте, возродить позабытый к тому времени проект Nabucco, сделать зависимой от себя Турцию, подмять Иорданию и Сирию, заработать колоссальные деньги – и все это под чутким контролем США. Все складывалось очень красиво, если бы не Иран и Сирия.

В 2009 году Иран предложил Сирии свой проект «Исламского газопровода» из того же месторождения «Южный Парс» через Иран и Ирак, забирая в него попутно и иракский газ, до сирийского побережья, минуя Турцию. Учитывая сложные отношения Сирии с Турцией и Турции с Ираном, а также союзнические отношения Ирана с Асадом, этот «Исламский трубопровод» ставил крест на гигантском американо-катарском проекте, оставляя не у дел президента Турции Эрдогана с его султанскими имперскими планами. Одновременно «Исламский газопровод» так же, как и «Арабский газопровод», становился сильным конкурентом на рынке Европы для России и Газпрома.

Россия в итоге решила эту проблему крайне элегантно. Сирия отказала Катару в его проекте, а договор с Ираном также остался неподписанным. В Сирии началась «демократизация», «арабская весна» и полномасштабная война, американцы начали утюжить территорию Ирака четко по маршруту предполагаемого «Исламского трубопровода», а Россия предложила Ирану альтернативных потребителей газа из месторождения «Южный Парс» – Пакистан и Индию. Иран первым бы «вскрыл» месторождение «Южный Парс», поставляя газ своим восточным соседям, а Россия обязалась построить газовую сеть в северном Иране. Россия даже предложила возродить забытый сталинский проект водного канала из Каспийского моря в Персидский Залив через Иран, полностью поменяв всю сложившуюся логистическую схему из стран Индийского океана в Европу на Север-Юг и взяв ее таким образом под свой контроль в обход США.

Учитывая крайне сложные взаимоотношения Пакистана и Индии и активное вмешательство в процесс США, Иран предложил проекты сразу двух газопроводов – Иран-Пакистан с возможным продлением его до Индии и Китая (ИПИ) длиной 2100 км и Иран-Индия по дну океана в обход экономической зоны Пакистана протяженностью 1400 км из иранского порта Чабахар в порт Порбандар в провинции Гуджарат на юго-западе Индии. Мощность газопровода составит 31,5 млн м3/сутки газа, срок строительства – 2 года со дня подписания всех контрактов, в том числе и на поставку газа. Об этом, как и о стремительно прогрессирующем сотрудничестве в газовой сфере Ирана и Индии, сообщило издание Neftegaz.Ru.

Реализация проекта по строительству газопровода Иран-Пакистан общей стоимостью $7,5 млрд была начата в марте 2013 года и, по сообщению издания Иран.Ру, будет закончена к декабрю 2017 года. Судя по заинтересованности в этом проекте Китая, он будет осуществлен в ближайшее время. Долгое время конкуренцию этим двум иранским проектам составлял усиленно лоббируемый США проект газопровода ТАПИ: Туркменистан – Афганистан – Пакистан – Индия. Идея этого газопровода была выдвинута еще в 90-х годах и позволяла Туркменистану диверсифицировать экспортные поставки газа. Однако проект в 2003 году был заморожен, и, несмотря на подписание 9 ноября 2015 г. президентом Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедовым постановления о его строительстве, осуществление проекта маловероятно.

Весь туркменский газ целиком законтрактован Китаем, который построил на территории Туркменистана всю необходимую инфраструктуру, вплоть до городов. Новые же месторождения Туркменистан передавать в концессию западным компаниям категорически отказывается, за что периодически получает народные волнения и беспорядки против «засилья» китайцев в стране, явно инспирированные США.

Огромная стоимость ТАПИ в $10 млрд. вместе с сильной неопределенностью и рисками в связи с непредсказуемой ситуацией в Афганистане и Пакистане ставят крест на этом проекте. Тем более что Китай крайне не заинтересован в ТАПИ и очень заинтересован в ИПИ, от которого надеется получить ветку для дополнительных объемов газа.

Таким образом, в результате сложившейся на Ближнем и Среднем Востоке ситуации на данный момент американо-катарский проект терпит поражение, а в выигрыше остаются Россия и Иран. А какие выгоды от этого получает Сирия, спросите вы?

Сохранив под своим контролем побережье Средиземного моря, Сирия получает огромное преимущество. Еще в 2009 году не связанная ни с одной крупной энергетической корпорацией небольшая американская геологоразведочная компания US Geological Survey обнаружила у берегов Сирии огромное нефтяное месторождение Джабаль Нафти емкостью от 3 до 17 миллиардов баррелей. Это крайне крупное месторождение, способное выдвинуть Сирию в лидеры экспорта нефти, в нынешних ценах это от 60 до 280 млрд долларов.  

В условиях жесточайшей войны 23 декабря 2013 года Сирия заключила контракт с российской компанией «Союзнефтегаз» о проведении геологоразведочных работ на месторождении Джабаль Нафти. Учредителями этой частной российской компании являются малоизвестные организации, но контролируется она ЦБ РФ через Межгосударственный банк, Министерством энергетики РФ через ЦДУ ТЭК и правительством Республики Беларусь через госкомпанию «Белнефтехим». Последней руководит Юрий Шафраник, пришедший в «Союзнефтегаз» из кресла министра топлива и энергетики РФ. С 2014 года деятельность «Союзнефтегаза» у берегов Сирии находилась под охраной эскадры ВМФ РФ.

В конце июля 2014 года «Союзнефтегаз» свою работу у берегов Сирии закончил и передал исполнение контракта «другой российской компании», после чего началась активная фаза деятельности ВКС России в Сирии. Кроме того, Россией было обещано Асаду ответвление газовой трубы из Турции для обеспечения внутренних потребностей.

Таким образом, сейчас ни «Арабский газопровод», ни «Исламский газопровод» не имеют никаких шансов на практическое осуществление. Борьба за Сирию для западных энергетических компаний потеряла всяческий смысл. Египет и Иордания остались в прежнем положении, Турция благодаря «Южному потоку» может стать таким же газовым хабом Европы, какой ей предлагали прежде Катар и США, а Израиль остается на задворках энергетических потоков и логистических маршрутов, оказавшись запертым в «темный угол».  Естественно, такое положение Израиль не устраивает, вот и появился проект газопровода по дну Средиземного моря. Давайте рассмотрим реальность его осуществления.

Во-первых, заявленная стоимость – 6 млрд. евро. Напомню, что «Северный поток» при протяженности на треть меньше обошелся в 8 млрд. евро. А глубины и рельеф дна в Балтийском море не в пример благоприятнее, чем в северо-восточном средиземноморье. Скорее всего, стоимость планируемого газопровода увеличится в разы. Кроме того, глубина моря в районах предполагаемой добычи составляет до 2 километров, а сами скважины нужно будет бурить на глубину 5-6 километров, что также значительно удорожает проект.

Во-вторых, существуют большие юридические сложности с определением принадлежности месторождений. Согласно оценкам Геологической службы США, весь Левантийский бассейн может содержать около 3,5 трлн. кубометров газа и значительное количество нефти. Но претендовать на разработку морской части бассейна могут несколько стран – Израиль, Кипр, Ливан, Сирия и Египет. Израиль заявляет о контроле над почти 900 млрд. кубометрами газа, причем львиная доля, около 500 млрд. кубометров, приходится на месторождение «Левиафан» в 130 км от берега, на которые могут претендовать также и Кипр, и Ливан, и даже Газа. С Ливаном у Израиля большие сложности по демаркации морских границ. Понятно, что пока границы не будут юридически установлены, а месторождения разделены, никакие инвесторы не рискнут вложиться в столь дорогостоящий и рискованный проект.

В-третьих, даже заявленных объемов явно не хватит, чтобы газопровод стал рентабельным, а с учетом рисков по безопасности, которые способны вызвать сильное удорожание, он становится для инвесторов не интересным. А ведь Израилю требуется для внутреннего потребления более 5 млрд. кубометров газа в год. Откуда же Израиль планирует брать такое количество газа, чтобы его прокачка делала рентабельным этот суперзатратный проект?

Ответ на этот вопрос можно получить, если предположить, что Израиль планирует реанимировать «катарский газопровод», только пустив его по новому маршруту – через Иорданию, Израиль и Кипр, минуя Сирию и Турцию, по дну моря напрямую в Европу. С таким количеством дешевого газа проект газопровода по дну Средиземного моря может стать рентабельным, а Израиль, помимо экспорта какого-то количества своего газа, может занять место Турции в качестве южного газового хаба Европы.

В-четвертых, не надо забывать о противодействии заинтересованных стран. Заявление Израиля о готовности экспортировать газ в Египет и Турцию способно вызвать небывалый гнев в этих странах. Египет сам является экспортером, а израильский проект способен лишить Турцию статуса газового хаба Европы, который дает ей Россия с проектом «Южный поток».

Естественно, эти две страны будут всячески противодействовать израильскому газопроводу всеми доступными способами. Эрдоган уже называет Израиль «варварской страной», в Газу из Турции массово пойдут новые «флотилии свободы». Египет может открыть границу с сектором Газа, морская и сухопутная блокада сектора со стороны Израиля может быть прорвана, что сразу скажется на безопасности Тель-Авива. За Ливан мгновенно вступится Иран и Хезболла, превратив северную границу Израиля в горячую точку. Морские коммуникации страны также могут подвергнуться атакам шиитских формирований.

Не останется в стороне и Россия. Скорее всего, давление будет оказано на Кипр и Грецию путем предложения им более выгодных и безопасных проектов. В кипрских тендерах уже присутствуют российские компании – «Новатек» и дочка Газпрома Gazprom Marketing&Trading, которая внедряется и в израильское месторождение «Тамар». Российские компании способны не только частично контролировать газовые потоки, но и перенаправить их на азиатский рынок, максимально смягчив остроту конкуренции их с европейским трубопроводным газом. Совместная позиция Турции, которая вынуждена будет окончательно порвать связи с ЕС и НАТО, и Ливана способна вообще приостановить добычу газа на неопределенное время. Египет, помимо собственных претензий на шельф, способен добиваться юридически справедливых секторов для Газы, что значительно уменьшит израильскую долю.

Гораздо больше Россию должны волновать планы по открытию транспортного коридора Узбекистан – порт Туркменбаши – Баку – Тбилиси – Карс – порт Мерсин в Турции, который сейчас усиленно лоббируется США и о котором  в интервью EADaily  рассказал известный узбекский экономист Бахтиер Эргашев. И хотя проект требует немалых финансовых вложений (только модернизация порта Туркменбаши обойдется в $2 млрд), он уже находится на стадии практического осуществления. Этот проект способен вдохнуть новую жизнь в израильскую идею закавказского транспортного и трубопроводного коридора, в которую Израиль вложил уже огромное количество финансовых средств, обеспечив себе контроль над правительствами Азербайджана и Грузии.

Таким образом, заявление Израиля о возможном строительстве через 5-7 лет газопровода по дну Средиземного моря, скорее всего, является пропагандистской акцией. В противном случае сам Израиль может превратиться в зону боевых действий, подобно сегодняшней Сирии. Израилю придется смириться со своей скромной долей как в будущем мироустройстве, так и в контроле над энергетическими потоками и логистическими маршрутами. Их изменение сейчас происходит при взаимной выгоде основных игроков региона – России, Ирана, Турции, Пакистана, Индии и Китая. А эти страны не склонны менять свои планы.

Александр Никишин