«От можа до можа»

1 октября в Варшаве побывала делегация литовских парламентариев во главе с вице-председателем Сейма Арвидасом Някрошюсом. Это событие могло бы показаться рутинным, если бы речь не шла о Польше и Литве. Более того – весь сентябрь между Варшавой и Вильнюсом шёл интенсивный диалог высокого уровня. Если учесть, что ещё недавно отношения Варшавы и Вильнюса были натянутыми и грозили перейти в конфронтации, ясно, что мы становимся свидетелями важных событий. 

Несколько столетий Польша и Литва были объединены в одном государстве – Речи Посполитой. В конце XVIII века она своё существование прекратила. После окончания Первой мировой войны и восстановления независимости Польши практически сразу встал вопрос о Литве и возрождении старой Речи Посполитой. У Варшавы были к тому основания, так как полонизация края была исключительных размеров: например, в Вильнюсе (для поляков он Вильно) литовцев насчитывалось менее 3%, а половину населения Литвы составляли поляки. 

Однако литовские политики предпочли иметь свою независимую республику. Дело дошло до войны. Самым ярким её эпизодом стал так называемый «мятеж Желиговского». Осенью 1920 года его дивизия якобы подняла бунт и захватила Вильнюс, который контролировали тогда литовцы. Операцию негласно санкционировал Пилсудский. После этого было провозглашено государство «Срединная Литва», два года спустя присоединившееся к Польше. 

Литовская республика эту аннексию никогда не признавала. Её правительство находилось в Каунасе, но город считался временной столицей. Дипломатических отношений между Литвой и Польшей не было, их установили лишь в 1938-м, после того как Варшава стала угрожать новой войной. Затем была Вторая мировая, десятилетия холодной войны, и польско-литовский конфликт вроде бы отодвинулся в прошлое. Однако после распада Варшавского договора и гибели СССР старые обиды и претензии всплыли вновь. На этот раз поводом для конфронтации стала не принадлежность Вильнюса, а судьба польской общины в Литве.

По официальной статистике (данные 2016 года), численность поляков в Литве составляет около 166 000 человек, или 5,62% населения. Вроде бы немного, но поляки проживают компактно в восточных уездах республики, особенно в Вильнюсском и Шальчининкайском, где их соответственно почти 80% и свыше 50%. В столице Литвы поляков более 15%.

Начиная с 1990-х, польское национальное меньшинство в Литве наряду с русскими подвергается давлению литовского государства и травле со стороны националистов. Чего только не было за эти годы: сокращение преподавания на родном польском языке, закрытие польских школ, переделка фамилий поляков на литовский лад, запрет уличных табличек на двух языках. Были и провокации. Например, в центре Шальчининкая вдруг появлялись надписи: «Поляки, вон из Литвы!» И практически каждый марш националистов проходит под лозунгами «Литва для литовцев!».

Имеет место и скрытая дискриминация. Поляку, например, трудно устроиться на работу в фирму, которой руководят литовцы. Польскому студенту могут занижать оценки в литовском вузе. Всё это никак не способствует межнациональному миру в Литовской республике.

Красочной иллюстрацией отношения поляков к стране проживания стали события в Шальчининкае весной 2017 года. В один из апрельских дней в городе появились военные без опознавательных знаков, которые захватили полицейский участок и провозгласили «народную республику». Потом выяснилось, что это были учения. Шоком для литовских властей явилось то, что ни один житель Шальчининкая не стал бить тревогу, а отнёсся к «захватчикам» доброжелательно. Трудно представить, что было бы, водрузи они над литовским полицейским участком польский флаг.

Все постсоветские годы Варшава оказывала поддержку соотечественникам в Литве, и обе стороны постоянно обменивались дипломатическими уколами. Иногда игра шла на грани фола. Были случаи, когда, например, глава МИД Польши Сикорский заявил, что ждёт смены нелояльного к полякам правительства в Вильнюсе. А когда в столицу Литвы прилетел польский президент Лех Качиньский, литовский Сейм демонстративно отверг закон, по которому поляки смогли бы получать паспорта, где их фамилии писались бы на родном языке. Это было в 2010 году, и через два дня президент Польши погиб в авиакатастрофе под Смоленском.

Очередной скандал произошёл в 2017 году, когда на всенародное обсуждение вынесли новый дизайн паспорта гражданина Польши. Среди нескольких вариантов присутствовало изображение ворот Аушрос в Вильнюсе (для поляков это Острая брама). Литовцы сильно обиделись и вызвали на ковёр польского посла.

И вот в начале 2018 года ситуация вдруг стала резко меняться. В феврале в Вильнюс на празднование 100-летия независимости Литвы прилетел президент Польши. Одним из итогов его визита стало заявление Дали Грибаускайте о поддержке Варшавы в споре с Брюсселем по поводу польской судебной реформы.

Ещё быстрее сближение пошло на рубеже лета и осени. Сначала вице-маршалок польского Сейма Рышард Терлецкий дал интервью литовским СМИ, где заявил, что его страна не должна быть заложником своего меньшинства в Литве. Затем посыпались визиты. В первые дни сентября в Варшаву приехал премьер-министр Саулюс Сквернялис и получил из рук польского коллеги награду «Человек года». Потом в Вильнюс отправился глава МИД Яцек Чапутович, а 1 октября состоялся визит делегации Сейма Литвы, во время которого была достигнута договорённость о проведении межпарламентской ассамблеи двух стран, которая не собиралась с весны 2009 года.

Что стоит за внезапным потеплением польско-литовских отношений? В своё время глава правящей ныне партии «Право и справедливость» Ярослав Качиньский заявлял, что будет строить Четвёртую Речь Посполиту – католическую и претендующую на региональное лидерство, что напрямую связано со старой идеей «Междуморья», то есть с планами установления польского владычества «от моря до моря», на всей балтийско-черноморской перемычке. И Варшава усиленно втягивает Вильнюс в орбиту этих планов. Уже сейчас Литва серьёзно зависит от поставок электроэнергии из Польши. Начата модернизация автомагистрали Via Baltica, которая является частью трассы Хельсинки – Прага; для поляков это дорога на восток: Варшава – Вильнюс – Рига – Таллинн.

Параллельно осуществляется проект Rail Baltica, который свяжет эти столицы новым железнодорожным маршрутом. А главное – газ. После того как СПГ-терминал в Свиноуйсьце начнёт принимать поставки из США, часть голубого топлива пойдёт в Литву. Для этого в Польше строится новый газопровод, который должен вступить в строй в 2021 году.

Есть в планах сближения с Польшей и интерес у Дали Грибаускайте. Для многих литовцев это очень одиозный политик – дама с мутным прошлым, превратившаяся из ярой коммунистки в отпетую атлантистку-русофобку. Сейчас в парламенте её обвиняют в коррупции. Весной Даля уходит, срок её полномочий заканчивается, но она рассчитывает занять важную должность в ЕС, поэтому ей нужна поддержка поляков и других представителей молодой Европы.

В общем, у Варшавы и Вильнюса – любовь с интересом. И хотя, прилетая в США, президент Польши Анджей Дуда держит себя как глава марионеточного режима, по отношению к литовским соседям поляки считают себя «старшими братьями». Только с Литвой польские власти ведут себя осторожнее, чем с Украиной, и даже готовы на уступки в вопросе о положении польского меньшинства (за что лидеры польской общины в Литве шумно критикуют сейчас Варшаву).

Совсем скоро, 11 ноября, Польша будет отмечать столетие возрождения своей государственности. В последние годы этот праздник поднимает мощную волну польского реваншизма и национализма. На вопли многотысячных толп «От колыбели и до гроба, польский Вильно, польский Львов!» в соседних государствах реагируют очень болезненно. Начавшееся сближение Варшавы и Вильнюса вполне может разбиться об этот 100-летний юбилей.

Сергей Павленко

Источник