Политический альтруизм: почему Россию используют как дойную корову?

Россия помогает другим государствам кредитами и не получает за это в лучшем случае ничего, а в худшем – черную неблагодарность

Недавняя смерть лидера кубинской революции Фиделя Кастро вновь вызвала к жизни дискуссии о социалистической системе на «острове свободы». Её сторонники утверждают, что построенная на Кубе система обеспечила людям достаточно высокий уровень жизни. Их противники, наоборот, уверены, что попытка построить социализм на Кубе лишь отбросила её в развитии. Справедливости ради, стоит отметить, что за свою долгую карьеру в кресле главы государства Кастро очень многое сделал для простых кубинцев, попытавшись построить более справедливую и «человечную» социально-экономическую систему, чем та, которая была ранее. Однако во многом это было обеспечено за счет помощи со стороны СССР, предоставлявшего Кубе кредиты и направлявшего туда своих специалистов в разных областях народного хозяйства. То же самое касается и многих других стран, которым Советский Союз предоставлял помощь за обещания построить социализм и слова о крепкой дружбе. Современная же Россия теперь все эти долги списывает, полагаясь почему-то на принципы альтруизма и всепрощения, а не на политическую целесообразность и здоровый прагматизм.

Стоит отметить, что за последующий после распада СССР 25-летний период, Россия простила своим должникам порядка 140 миллиардов долларов. Подавляющее большинство «прощенных» стран составляют государства Африки, Латинской Америки и Азии. Так, в 1999 году, когда страна еще толком не оправилась после финансовых потрясений августа 1998 года, тогдашнее российское руководство в рамках Кельнского соглашения списала от 60 до 90 миллиардов долларов таким африканским государствам, как Мали, Чад, Гвинея-Бисау, Танзания, Мозамбик, Эфиопия и некоторым другим. С одной только Эфиопии было списано более четырех миллиардов долларов долга, с Алжира – почти пять, с Анголы и того больше – порядка девяти. Кроме того, четыре  с половиной миллиарда было списано в 2008 году с Ливии. В обмен на это ливийские власти подписали контракт с Российскими железными дорогами (РЖД) о строительстве железной дороги за два с половиной миллиарда долларов. Однако последовавшая затем иностранная интервенция и разгоревшаяся после неё гражданская война так и оставили эти планы на бумаге.

Помимо Ливии долги перед СССР и его преемницей Россией имели Ирак и Афганистан. Долг первого составлял 21,5 миллиардов долларов. Эту огромную сумму Москва списала дважды. Первый раз в 2004 году, когда Россия простила почти 10 миллиардов иракского долга, и второй раз в 2008 году, когда была списана оставшаяся часть. Впрочем, вторая часть кредита – это во многом те средства, который Ирак взял в долг у России в 2004 году после прощения еще советского кредита. При этом Москва тогда выразила надежду, что в обмен на предоставление новых денежных средств и списание старых долгов, российским компаниям будет предоставлен режим наибольшего благоприятствования. Тем не менее, никаких реальных преференций российские юридические лица в Ираке не получили.

Что касается Афганистана, то 11-миллиардный долг с него был списан в 2006 году. В обмен на столь щедрый жест Москва вновь высказалась о том, что она надеется на предоставление экономических преимуществ для российских компаний. И на этот раз положительных сдвигов в этом плане на данный момент не наблюдается, что в очередной раз говорит о том, что слова и пожелания, в отличие от документально закрепленных условий, не стоят в современном мире ровным счетом ничего.

Списаны финансовые обязательства были и в отношении Северной Кореи, которая к моменту распада СССР набрала у него порядка 11 миллиардов долларов долгов. Такую же сумму Москва в 2003 году простила Монголии, ВВП которой в этой время был в два раза меньше этого долга. Кроме того, Россия еще в 2000 году списала более девяти миллиардов долларов долговых обязательств Вьетнаму. Еще шесть миллиардов Россия простила Никарагуа: в 2004 году между двумя странами было подписано соглашение, которое окончательно ликвидировало долг Манагуа перед Москвой. До этого Россия в 1992 и 1996 годах дважды списывала по частям никарагуанский долг. Списала Россия долг и Сирии, которая задолжала ей практически 10 миллиардов долларов.

***

Однако самым значительным должником России была Куба. За всё время советской поддержки «остров свободы» набрал финансовых обязательств перед Москвой на сумму в 35 миллиардов долларов. Большая часть этой суммы – 32 миллиарда долларов была списана российским правительством в 2014 году. Оставшиеся несколько миллиардов долга, как предполагалось,  Куба будет выплачивать полугодовыми равными платежами в течение 10 лет. Однако в последующем президент России Владимир Путин заявил, что эти несколько миллиардов кубинского долга будут не выплачены России, но израсходованы на важные инфраструктурные проекты на самом полуострове. Таким образом, своих денег Россия так и не увидела, зато деятельно поучаствовала в укреплении социально-экономического положения «острова свободы». Наверное, здесь можно только порадоваться. За кубинцев, а не за россиян.

Вообще, в советское время наши люди представляли Кубу своеобразным райским местечком. С социалистическим оттенком. И солнце там ярко светит, и море теплое с песочком, и девушки все загорелые. А еще там равенство, свобода и, что немаловажно, прекрасное образование и великолепная медицина, что и обуславливает высокую продолжительность жизни.

Несмотря на то, что процветание Кубы являлось во многом мифом, социально-экономические достижения Куба за время правления Фиделя Кастро, несомненно, имела. Вот только было это выстроено на те самые средства, которые Россия несколько лет назад простила «острову свободы». Сама нищая Куба была до конца 50-х годов XX века типичным полуколониальным государством, жившим за счет экспорта сельскохозяйственных продуктов, а также многочисленных борделей и игорных домов.

После революции Соединенные Штаты разорвали экономическое сотрудничество с Кубой и ввели против неё эмбарго. После этого «остров свободы», публично объявивший о построении социализма, был взят «на баланс» СССР, решившим помочь «форпосту социализма» в западном полушарии предоставлением кредитов и необходимых местной экономике специалистов.

Первый кредит в размере 100 миллионов долларов Гавана получила в 1960 году. Тогда же были заключены соглашения о геологоразведочных работах на острове, о модернизации местной сельской промышленности и закупке СССР кубинских товаров. В дальнейшем СССР расплачивался всё новыми кредитами за желание иметь небольшой, но стратегически важный плацдарм под боком у своего главного геополитического противника. И это в то время, когда собственное сельское хозяйство постепенно деградировало, промышленная база устаревала, социальная инфраструктура изнашивалась, а уровень жизни граждан СССР был гораздо ниже, чем у других стран соцлагеря.

Для того чтобы понять масштаб помощи той же Кубе, стоит отметить, что 35 миллиардов долларов – это более чем два годовых бюджета Москвы, 100 годовых бюджетов полуторамиллионного Новосибирска, а также целых шесть ежегодных бюджета на здравоохранение в современной России. На эти деньги, к примеру, можно было бы обновить всю систему жилищно-коммунального хозяйства в стране, обновить парк общественного транспорта, построить в каждом городе современную клинику, отремонтировать во многих регионах дороги, создать современную социальную инфраструктуру. Что и говорить про те самые 140 миллиардов долларов, которые мы, по сути, выбросили в никуда, спонсируя всевозможные банановые республики за их уверения в дружбе и сотрудничестве с Москвой.

***

К сожалению, «щедрая душа» Россия продолжает раздавать кредиты. И всё это на фоне финансового кризиса, который пока и не думает заканчиваться. Так, в этом году Москва предоставила Ирану два кредита общей суммой в более чем два миллиарда евро. Думается при этом, что выделенный кредит во многом истолкован политической целесообразностью, поскольку Тегеран на данный момент представляет собой главного союзника в идущей сирийской войне. Однако Иран – вековой противник России на её южных рубежах. И никто не знает что будет, когда пути Москвы и Тегерана по кавказскому, среднеазиатскому или любому другому вопросу разойдутся. Сегодня Тегеран нам друг, вернее говоря, ситуативный попутчик. А завтра может стать врагом. Будет ли иметь смысл в таких условиях надеяться на исполнение им своих финансовых обязательств?

Кстати говоря, подобную ситуацию мы уже проходили на Украине. В конце 2013 года Москва выдала Киеву кредит в размере трех миллиардов долларов, когда у власти находился условно пророссийский Виктор Янукович. Однако после его свержения и приходу к власти нового руководства, завязанного на Запад, судьба кредита, вернее его возврата, повисла на волоске. Новые власти Украины, настроенные на антироссийский лад, понятное дело, признавать свои финансовые обязательства по кредиту отказались, назвав его не чем иным, как попыткой России «купить» Украину и затащить её в Евразийский экономический союз. Как бы там ни было, но в итоге Россия не увидела ни Украины, ни своих денег, в очередной раз выбросив на ветер крупную сумму средств, которой ей самой не хватало.

Понятно, что как кредит Украине, так и прошлые кредиты разного рода банановым республикам имели под собой определенные политические цели. Однако ни одна из них достигнута не была. В случае с Кубой, Вьетнамом, африканскими странами и некоторыми другими государствами – из-за распада СССР. В случае с Украиной – из-за государственного переворота в этой стране и из-за того, что Кремль не додавил трусливого Януковича, чтобы он ввел в Украину войска и сохранил тем самым власть. Тем не менее, в первом случае списание долга – это самый натуральный альтруизм. Долговые обязательства – это серьезный инструмент влияния на государство. Вполне возможно, что нынешние российские власти не видят наших интересов в отдаленных странах Африки или даже на Кубе. Однако у России с советских времен остались следы присутствия в этих регионах. В том числе на Кубе и во Вьетнаме, где можно было бы вновь открыть военно-морские базы для нашего флота, о чем, кстати, не так давно были сообщения в СМИ.

Неясно, действительно ли Россия разговаривала с руководством этих стран на предмет открытия баз или нет. Вполне возможно, что сначала кубинцы и вьетнамцы дали своё согласие, а позже отказали. Если такая ситуация имела место, то смысл ситуации в том, что при наличии у этих стран многомиллиардных долгов перед Россией, отказать Москве было бы гораздо труднее и рискованнее. Сама же Москва, имея на руках столь мощный инструмент влияния, вполне могла бы попросить себе эти базы в счет уплаты долга. С прощением же долговых обязательств Россия утрачивает еще один элемент влияния на эти государства. Конечно, альтруизм – хорошее качество. Вот только в политике оно вряд ли применимо. Играть в политическую благотворительность – занятие не просто безрассудное, но и крайне рискованное.

Кредиты, если они и выделяются, должны предоставляться под определенные обязательства, так или иначе гарантированные государством-кредитополучателем. Вы нам кредит, а вы нам за это что-то другое. В том случае, если эта договоренность находится под угрозой срыва, то нужно не стесняться предпринимать для защиты своих вложений любые политические средства или, если потребуется, военные методы. В конце концов, как говорил известный военный теоретик Карл Клаузевиц, «война – это продолжение политики другими средствами». К сожалению, на Украине Россия не решилась защищать свои инвестиции, в результате чего потеряла и Украину, и вложенные в неё деньги. Раз кредит – это политика, значит, и действовать здесь нужно жесткими политическими методами. А не мягкотелым альтруизмом и всепрощением.

Иван Прошкин