Шелковый путь Китая в Европу закончится в Карабахе

Как Россия с помощью Закавказья может помешать китайской торговле в обход Москвы.

Китай продолжает искать партнеров, готовых принять посильное участие в появлении сухопутного участка грандиозного экономического проекта «Шелковый путь». Хотя точнее было бы сказать, ищет и с успехом находит. Желающих помочь Поднебесной скорее найти торговый путь из Восточной Азии в Западную Европу так много, что многочисленных китайских инвесторов и переговорщиков на всех не хватает.

В настоящее время усилия нашего стратегического партнера по ШОС сосредоточены на взаимодействии с несколькими ключевыми странами, без которых проект представляется нереализуемым – с Казахстаном, Туркменией, Ираном и Турцией. Участие в проекте России как одной из звеньевых стран Пекином не предполагалось с самого начала. Напротив, «Шелковый путь» задумывался как альтернативный торговый маршрут в обход российской территории, чем с политической точки зрения нашел немало союзников как на Западе, так и на Востоке.

«Колокол России» ранее отмечал, что в этой связи в наиболее щекотливое положение попал основной политический и экономический партнер России на постсоветском пространстве – Казахстан. Однако сохраняющиеся проблемы на пути интеграции в рамках Евразийского союза все больше убеждают казахстанское руководство в необходимости смещения торговых акцентов в сторону плотной кооперации с Китаем. По мере вязких согласований о снятии торговых барьеров внутри Евразийского союза, нарастающих разногласий с Арменией и Киргизией, Внимание, которое официальная Астана уделяет китайскому «Шелковому пути», трудно переоценить. Так, в конце июня глава «Казахстанских железных дорог» Аскар Мамин во главе правительственной делегации лично инспектировал строительство участка «Алматы-1 – Шу», который будет сдан в эксплуатацию до конца текущего года.

За прошедшие полгода успехи, достигнутые Китаем в Казахстане, действительно впечатляют. По мере вязких согласований о снятии торговых барьеров внутри Евразийского союза, нарастающих разногласий Казахстана с Арменией и Киргизией, китайские инвесторы и строители успели уложить 110 км железнодорожного полотна, выстроить 16 мостов и 80 водопропускных пунктов, без присущих постсоветским элитам административных проволочек оперативно провести другие пуско-наладочные работы.

Таким образом, стратегические споры вокруг того, на какую железнодорожную колею (российскую или китайскую) вскоре перейдут «Казахстанские железные дороги», можно считать решенным не в пользу России. Активность Пекина в этом направлении уже позволила Поднебесной гарантировать двойное увеличение пропускной способности на казахском участке будущего «Шелкового пути», поскольку к концу 2017 года на территории Казахстана появится еще 2,5 тысячи км магистралей, выстроенных по стандартам  зарубежного производства.

В свою очередь, это позволит втрое увеличить транзитный коридор между Китаем и Персидским заливом – с 25 до 80 млн тонн грузов. Так что ждать экономических дивидендов от сотрудничества с Казахстаном Пекину остается недолго. Ожидание можно связать с тем, как Россия, предлагая соседям пользоваться политикой многовекторности для расширения торговых отношений, сама упускает «звездный час» при развороте на Восток (Ближний ли, азиатский ли).

Растущий интерес Казахстана к «Шелковому пути» грозит не только охлаждением двусторонних отношений, но и дальнейшей пробуксовкой в ЕАЭС вплоть до сужения ее геополитического статуса до символического. Судите сами: правительство Казахстана уже начало убеждать Белоруссию, Таджикистан, Туркмению и Грузию в том, что выстроенная китайцами железнодорожная сеть позволит товарам из этих стран достигать восточных границ ЕС всего за 10 дней, в то время использование российского Транссиба увеличивает этот путь до 14 дней.

В условиях, когда почти все названные постсоветские республики в разной степени ищут повод для отдаления от Москвы, предложение отказаться от грузового перемещения по территории России действительно представляется им заманчивым. Как сообщил на днях директор «Актюбинского рельсобалочного завода» Андрей Кузьмин, интересанты из Грузии, Туркмении и Таджикистана готовят проекты меморандума по закупке рельсов китайской колеи ради увеличения грузопотока в обход России по железной дороге «Достык – Алашанькоу». Неважно, что маршрут проходит через небезопасный Сяньцзян-Уйгурский автономный регион Китая. Важно соблюсти политический тренд и скорее дистанцироваться от России.

Впрочем, перспективы и любое дальнейшее расширение сухопутной части «Шелкового пути» бессмысленны без четких договоренностей о роли Ирана в этом проекте. В Пекине, конечно, были бы рады максимально «выключить» персов из выгодного экономического маршрута по аналогии с Россией, однако здесь желание противоречит национальным интересам. Китай ставит задачу до 2035 года снизить острый энергодефицит, и сделать это за счет увеличения поставок дешевеющей иранской нефти в страну представляется сегодня оптимальным вариантом.

Еще до выхода из-под международных санкций Исламская республика вынужденно начала строить железнодорожное сообщение с Китаем по линии Жанаозен – Гызылгая – Берекет – Этрек – Горган, пытаясь наладить таким образом экспорт на рынки стран Азии и Ближнего Востока. После официального снятия режима изоляции Тегеран наверняка будет торпедировать более выгодные для себя морские контейнерные перевозки через Гонконг, у которого за последние годы на 23% выросла взаимозависимость в торговле с ближневосточными странами на фоне падения потребительского спроса в материковом Китае. Поэтому, как предсказывает ведущий аналитик Hong Kong Trade Development Council (HKTDC) Дженни Ку, «Шелковый путь» рискует столкнуться с политическими трудностями и в итоге быть замещенным через упрощение торговли Ирана с проблемной китайской территорией.

Вероятно, надежды на подобное столкновение торговых интересов разделяют и в российском руководстве, когда позволяют Китаю беспрепятственно оттягивать у себя экономических друзей по ЕАЭС. Уже сейчас Иран посылает Китаю дипломатические сигналы, что намерен извлечь максимум от потенциальных переговоров по своему участию в «Шелковом пути».

Несмотря на статус стратегических партнеров, которые стороны согласовали в январе 2016 года, иранская сторона с большой долей вероятности не будет сдавать выигрышные позиции без боя. Как следствие, нельзя исключать, что Тегеран призовет Пекин предоставить иранским компаниям возможность без проблем закрепиться на рынке Поднебесной, гарантировать сохранность капиталовложений в местную экономику и максимум лицензионных ограничений от производственного сотрудничества.

Перспективы развития «Шелкового пути» в Европу отчасти сталкиваются и с суровой политической реальностью Закавказья, а именно обострившейся весной карабахской проблемой.

Так, например, национальный секретарь программы транспортного сотрудничества (TRACECA) по Азербайджану Акиф Мустафаев призывает Пекин подумать над перераспределением грузовых потоков в Европу с прямого турецкого направления в пользу Баку с последующей отправкой в Грузию, то есть сместить «Шелковый путь» в Закавказье. Объясняется подобное предложение установившейся относительной нестабильностью в Турции, граничащей с Азербайджаном. Действия курдских повстанцев и ежедневное ожидание атаки (запрещенной в России) группировки «Исламское государство» ставят под угрозу перевозки грузов по этой территории.

Вероятность, что Китай при необходимости обратится к сотрудничеству именно с Азербайджаном, высока. В пользу этого решения свидетельствует активизация переговоров по освобождению от налоговой нагрузки автотранспорта, следующего транзитом через азербайджанскую территорию из Китая. Хорошие предпосылки для будущей закавказской ветви «Шелкового пути» закладывает и азербайджано-иранское взаимодействие: создание грузовых терминалов по обе стороны границы, рамочные договоренности о строительстве железнодорожного моста через пограничную реку Астарачай. При таком раскладе не останется в стороне и Турция, которая по мере стабилизации внутриполитической обстановки и нормализации отношений с соседями будет удобной промежуточной точкой на пути доставки китайских товаров в черноморские порты Европы по железной дороге через Азербайджан, Грузию с остановкой в турецком Карсе.

Для Китая движение по Закавказью удлиняет «шелковый» маршрут, но ради безопасности грузов приходится идти на такие шаги. Впрочем, вряд ли удастся не считаться с позицией России по карабахскому вопросу, который является не менее проблемной темой, чем безопасность транспортировки через Турцию.

Возможностей для остановки китайской экономической экспансии на постсоветское пространство и в Европу у России все же имеются. Среди наиболее жестких – обращение к властям Поднебесной с просьбой четко обозначить свою позицию по карабахскому урегулированию, что заставит Пекин делать непростой логистический выбор – либо терять транспортную артерию через Азербайджан, либо подвергать риску участие Ирана в проекте «Шелкового пути».

Дело в том, что в связи с «апрельской войной» в НКР Иран занял двойственную позицию. С одной стороны, иранский посол в Баку Мохсен Пакайин в дни противостояния в зоне боев отметил, что Тегеран и Баку «всерьез решили завершить проект железной дороги Решт-Астара», намереваясь получить от Азербайджана кредит в 500 млн долларов. Но с другой стороны, в мае президент Ирана Хасан Роухани после консультаций с Владимиром Путиным принял решение упразднить визовый режим с соседней Арменией, сыграв на руку как Москве, так и Брюсселю, который опасается недобросовестной конкуренции азиатских партнеров.

Сразу после установления безвизового режима на ирано-армянской границе премьер-министр Болгарии Бойко Борисов от лица Евросоюза в интервью агентству Focus отметил, что в объединении теперь раздумывают над планом нового транспортного коридора в Азию, который соединит Персидский залив с Черным морем через Иран, Армению, Грузию и Болгарию, создав торгового конкурента китайскому плану.

«Шелковый путь» Китая в большинстве возможных вариантов строительства расходится с предлагаемой Россией концепцией многополярности и паритетной экономической свободы. С углублением сотрудничества в этом направлении все отчетливее проясняется, что в китайских руках эти понятия – удобный инструмент «мягкой силы», призванный архивировать интересы России на Востоке.

Чтобы этого не произошло, России необходимо косвенно использовать переговорное влияние на Азербайджан и Армению в карабахском вопросе, чтобы превратить в Закавказье в арену противодействия односторонним экономическим шагам Китая, где также пытается лавировать Иран, изыскивая пространство для собственного торгового маневра.

Удобным инструментом для этого стали тесные отношения Тегерана с Баку и Ереваном, которые персы в состоянии обратить в ту или другую сторону, заложив тем самым основу для сдерживания «Шелкового пути», к необходимости чего все больше склоняются в Москве и Тегеране. Поэтому хочется верить, что решающее действие для минимизации ущерба торговли в обход своей территории и в соблюдении честной евразийской интеграции все-таки останется за Москвой.

Александр Андреев