«Великая Албания» – запугивающий призрак на Балканах

Балканы в скором будущем могут пополниться очередной потенциально взрывоопасной точкой. Как сообщила в минувшую пятницу «Российская газета», Албания официально предъявила территориальные претензии к своим греческим соседям.

В частности, правительство страны требует от коллег в Греции отказаться от планов добычи углеводородов в Ионическом море, а также передать албанской стороне результаты разведки греческого морского шельфа и территории северо-западной провинции Эпир, чтобы Тирана могла удостовериться в ненарушении своих границ. 

Реакция греческой общественности и политиков была единодушной и предсказуемой: в Афинах бесцеремонное поведение соседей расценили как посягательство на территориальную целостность своей страны. Гневную реакцию правительства Ципраса можно объяснить не только нарушением международного права (двойные стандарты Запада в этом вопросе известны), но и внутренними проблемами. В стране нет средств на выплаты по июньскому траншу Международному валютному фонду (МВФ), и теперь поощряемые извне требования Албании рискуют «задушить» последнюю попытку Афин противиться установлению внешнего управления над республикой.

Весной этого года греческие левые радикалы из коалиции «Сириза» вернулись к планам нефтяного освоения своего морского побережья. Искать всевозможные средства для того, чтобы минимизировать бюджетные расходы, вынуждает преддефолтное состояние местной экономики. Напомним, что перспектива собственными силами добывать природные ресурсы открылась перед Грецией весной 2011 года, когда, помимо непопулярной политики «затягивания поясов», ей удалось доказать нефтяную ресурсоемкость своей акватории в Ионическом море к западу от побережья страны. Планировалось, что разработка месторождений будет ежегодно пополнять казну на 10 миллиардов долларов и минимум на 5% сократит внутреннюю потребность страны в углеводородах. Сегодняшний кризис вынуждает Афины импортировать до 120 миллионов баррелей нефти из стран-партнеров по ЕС.

Понятно, что благие намерения кредиторов по «спасению» Греции не предусматривали того, что эта страна самостоятельно начнет нефтедобычу, и планы греческого правительства решили «завернуть» при помощи «мягкой силы». Афинам банально отказали в западных инвестициях на сырьевое развитие, а когда новое правительство нашло новых спонсоров для этой деятельности в лице российских и китайских госкомпаний, в Брюсселе решили ударить строптивых «смутьянов» по больному месту, подняв территориальный вопрос. Еще более показательно, что, когда предыдущее праволиберальное правительство Греции выдало несколько лицензий на геологоразведку в том же регионе западным компаниям, албанская сторона и подумать не могла о территориальных претензиях. Аналитики склонны связывать реанимацию идеи о «Великой Албании» со стремлением США помешать энергетическому партнерству России со странами Европы и выдавить конкурента за пределы Старого света.

Отметим, что после появления частично признанной республики Косово в феврале 2008 года дискурс вокруг идеи о воссоединении всех земель с преобладающим албанским населением вспыхнул с новой силой. Авторитетный швейцарский публицист Жан-Арно Дерен связывает ситуацию с цивилизационной спиралью и желанием албанского этноса поскорее пройти ту ступень формирования своей «империи», которую сербы, болгары и другие соседи албанцев прошли еще в средневековье. Важной отличительной особенностью идеологии «Великой Албании» от концепций сербского, болгарского, греческого или хорватского национализма ученый называет отсутствие единого культурно-исторического центра – собирателя земель. Навязанный Албании после Берлинского трактата 1878 года город Тирана в качестве столицы, на самом деле, объединяющей роли не играет, вот и стремятся албанцы распространить влияние на территории близ исторически более значимых городов – Шкодер, Дуррес, Влёра или находящегося на территории Косово Призрен. По иронии судьбы собирание албанских земель удалось осуществить один-единственный раз в 1939 году с потерей государственного суверенитета, то есть с помощью внешнего управления (тогда собирателями выступили итальянские фашисты).

Две мировые войны и последующий период социалистического строительства не принес решения проблемы, но спрятал ее под политический ковер до лучших времен, которые для албанцев наступили в начале 1990-х годов с распадом единой Югославии. Тогда идея «Великой Албании» была окончательно переведена в практическое русло. Первым шагом стало провозглашение в ноябре 1992 года так называемой Республики Иллирида в македонском городе Струга. Требования о федерализации этой бывшей югославской республики возникли даже не 15 лет назад в Тетово, а на заре балканской демократизации еще 25 лет назад.  

С 1992 года и по сей день власти Албании последовательно выступают за создание единого албанского культурно-национального пространства, но при этом воздерживаются от прямых призывов к перекройке балканских границ. Желание Тираны вступить в Евросоюз близка позиции Брюсселя о том, что идея «Великой Албании» возможна только в контексте объединенной Европы. Действующий албанский премьер Эди Рама уже открестился от шовинистических воззрений и поддержал проект «великой Европы» с Сербией и Албанией – то есть мягкий вариант распространения националистических идей в «котле» европейского мультикультурализма. Кроме того, не желая открывать шенгенскую зону для косовар, Брюссель ранее поставил Тиране условие: если жителям Косово будет предоставлено албанское гражданство, право безвизового въезда в ЕС потеряют все албанцы. Пойти на такую жертву даже ради единения нации Албания оказалась не готова. В этом смысле албанские националисты разнятся, поскольку радикализованная политическая элита Косово настроена куда более проамерикански и не разделяет толерантную идею мягкого национализма «Албания превыше, чем албанцы».

Параллельное наличие двух независимых друг от друга администраций в Тиране и Приштине является одним из главных препятствий невозможности скорой реализации великоалбанской идеи, уверен эксперт Международного института гуманитарно-политических исследований Владимир Брутер. В интервью «Колоколу России» политолог выразил мнение, что сегодня идея о «Великой Албании» чрезвычайно маргинальна и о подобном амбициозном проекте можно будет говорить не ранее чем через 30-50 лет. В мировой политике Тирана и Приштина зачастую выступают как конкуренты в различных непрозрачных криминальных схемах (наркотрафик, контробанда, незаконная трансплантология), поэтому противоречия между странами будут продолжаться. Однако резкого конфликта между элитами Брутер не ожидает, поскольку и у Косова, и у Албании одни и те же политические спонсоры, которые не допустят, чтобы противоречия перешли в «горячую» фазу.

Политолог видит параллели между последними событиями в Македонии и территориальными претензиями Албании к Греции, однако не склонен прогнозировать усиление конфронтации в ближайшее время.

Владимир Брутер: «У Албании нет ни средств, ни промоутеров для того, чтобы спекулировать на идее национального величия.  Поддерживать эту идею в той ситуации, которая сложилась на сегодня в Албании, Косово и части Македонии – это попытка «плодить нищету».

Дальнейшее развитие событий в контексте албано-греческого территориального спора эксперт связывает с реакцией на претензию властей самой Греции. Брутер полагает, что Афины не будут реагировать на возникшие притязания очень жестко, поскольку несколько связаны проблемами с кредиторами. Однако в интервью КР политолог напомнил, что Греция является членом НАТО, и поскольку страна получила угрозу своей территориальной целостности от другой страны, не являющейся участником военного альянса, по уставу члены НАТО не должны не изменять своим принципам и обязаны жестко отреагировать на этот словесный выпад.

Пока же альтернативой планам построить «Великую Албанию» является предложение албанцам далекой евроинтеграции от лица брюссельской бюрократии. Это своего рода перспективная форма согласия ЕС с албанским национализмом. Еврокомиссия уверена, что балканские страны в конце концов присоединятся к единой Европе, и албанцы станут частью единого политического образования без привязки к национальным границам, но удовлетворив давнюю историческую мечту. Другое дело, обрадует ли такая перспектива саму Тирану. Ведь если Албания не готова бороться за Шенген для 2 миллионов косовар, то требование албанцев части греческой территории, почти не населенной албанским населением, остается открытым вопросом.

Александр Андреев