ТОП-5 дискуссий Всемирного экономического форума

На прошлой неделе небольшой городок на востоке Швейцарии стал центром внимания мировых СМИ. По ежегодной традиции чиновники, инвесторы и международные эксперты обсуждали здесь актуальные проблемы нынешнего и будущего мироустройства. Вопреки названию, разговор касался не только и не столько экономики, сколько политических и социальных вызовов, возникших перед Евразией. «Колокол России» проанализировал повестку дня Давосского форума и составил свой рейтинг самых интересных тем (в порядке возрастания).

5. «Приватность и секретность в цифровую эпоху»

Вице-премьер Бельгии Александр де Кру:

«Если я не подозреваемый, если у властей нет официальных оснований (решения суда) на работу с моими личными данными в тех же соцсетях, тогда они не имеют на это права.

Мне кажется довольно странным такой подход: мне нечего прятать, я ведь законопослушный человек. Да, я могу выкладывать свои личные мысли в общении с друзьями, в частных переписках. И некоторые из этих мыслей могут быть весьма претенциозными, вряд ли каждый их поймет и поддержит. По-моему, у меня есть право это делать. И мне кажется, когда мы говорим о том, что каждый гражданин может оказаться потенциальным подозреваемым, когда правительство принимает такую позицию, мы приближаемся к тоталитарному обществу. А это как раз противоречит всем общим правам человека, которые мы защищаем.

Да, конечно, спецслужбы часто ссылаются на то, что мы таким образом боремся с терроризмом, и порой можно выявить в сообществе самых адекватных людей какого-то «одинокого волка», который в тайне готовил страшные теракты. Но я лично еще ни разу не слышал о таких историях.

Все участники недавних террористических атак были в соответствующих «черных списках». Я не думаю, что для обеспечения безопасности всех граждан в каком-либо государстве надо устраивать тотальную слежку за этими же гражданами – это неразумный аргумент».

Генеральный секретарь Amnesty International Салил Шетти:

«Я согласен – пусть правительство просматривает мою электронную почту. Только одно условие – чтобы я также мог следить за перепиской министров. У всех режимов всех государств на протяжении всей истории человечества существовала разветвленная охранная сеть, следящая за настроениями народа и работающая на сохранение действующей власти.

И это самая главная проблема, потому что защита частной информации касается всех граждан, а не отдельных экстремистских элементов. Правительство использует свои антитеррористические возможности для уничтожения оппозиции, для давления на журналистов, борцов за свободу слова. И цифровые технологии могут стать новым инструментов для уничтожения свободы слова – для нас это серьезный вызов».

Основательница НКО «Аль-Бавсала» в Тунисе Амира Яхьяви:

«Думаю, что атака террористов в Париже преподала нам всем урок. Франция – не из тех стран, где личная информация в сети на 100% защищена, и тем не менее местные спецслужбы не смогли не то что бы выявить организаторов терактов заранее, но даже оперативно задержать их. Главная причина в том, что ставка делается на слежение за людьми в целом, а не за конкретными темными личностями.

Всем известно, что США прослушивали разговоры властей Германии, Франции, Бразилии и т.д. Между прочим, США – это единственная страна, в которой для получения визы вам достаточно заполнить небольшую форму. Никакой кипы документов, потому что досье на вас уже имеется в соответствующей базе ЦРУ.

Эти теракты показывают провал системы массовой слежки.  Если кто-то хочет оставить бомбу в гостинице, кинотеатре, даже парламенте – спецслужбы никогда не предотвратят такой теракт, а вот остановить какой-то оппозиционный митинг, посадить активных общественников – это всегда пожалуйста».

4. «Предотвращая будущие риски» (круглый стол, посвященный причинам мирового финансового кризиса)

Основатель инвесткомпании Elliott Management (США) Пол Сингер:

«Основной аспект, исходя из которого надо оценивать глобальные рынки и их реакцию на происходящие в экономике процессы, заключается в том, что в течение семи лет развитые страны существовали «на диете» полного доверия и зависимости от ФРС США, а также своих центробанков. Сейчас мы наблюдаем продолжение затянувшейся глобальной реакции на финансовый кризис, который начался 10 лет назад и до сих пор не завершился.

Постоянная работа печатного станка поддерживает мировую экономику, но при этом Конгресс и правительство США не проводят структурные реформы. Развитые страны последние семь лет идут вперед черепашьими шагами, у них нет пространства для маневра. В итоге нарушился баланс между стоимостью частных акций и гособлигаций. Самый главный показатель современной экономики – финансовое благополучие банкиров и инвесторов. Средний класс во всем этом как бы не участвует. Возможно, последний обвал на фондовом рынке США произошел как раз из-за того, что инвесторы открыто показали свое отношение к центробанкам как к неустойчивым механизмам, утратившим их доверие».

3. «От миграции к интеграции»  

Премьер-министр Швеции Стефан Лёвен:

«Миграционный кризис, разразившийся в мире, стал большой проблемой для ЕС. Множество людей бежит из азиатских стран, и, конечно, одна из первоочередных задач Евросоюза – способствовать прекращению этой миграции. А если уж переселенцы приходят в Европу, эту проблему должны сообща решать все 28 членов ЕС. Сейчас же 3–5 стран берут на себя всю нагрузку. Это очень рискованно, поэтому нам нужна новая система. Когда в октябре-ноябре прошлого года Швеция вышла на темпы миграции около 500 тысяч человек в год, мы поняли, что большее количество для нашего общества недопустимо. Но весь ЕС мог бы справиться, если бы мы хорошо сотрудничали. Беженцам, как и любым другим гражданам, прежде всего нужны работа, учеба, соцгарантии… В то же время нам надо воспринимать каждого из них как отдельную личность, а не просто как представителя серой массы. Но среди них есть люди практически без образования. Если не поможем им быстро, они не смогут социализироваться».

Премьер-министр Сербии Александр Вучич:

«Сербия – достаточно бедная страна, нам особо нечем привлечь беженцев, поэтому в основном они у нас не задерживаются. Есть много стран в ЕС, которые хотят быть еще более европейскими, чем Германия, Нидерланды или Швеция, в том числе и мы – но только тогда, когда у нас появятся деньги. Тем не менее мы готовы выполнить решение руководства Евросоюза и принять рекомендованную квоту. Проблема здесь не в нас, а в Европе в целом – многие страны вообще не хотят принимать беженцев. К примеру, та же Македония, которая временно закрыла границы с Грецией».

Министр экономики и энергетики Германии Зигмар Габриэль:

«Не думаю, что мы придем к общеевропейскому решению этого вопроса и сможем распределить беженцев равномерно по всем странам ЕС. Пока не вижу никакого желания сделать это у большинства государств Европы. Сегодня Австрия предложила вернуться к строгой системе квот на беженцев. Это значит, что Швеция, Германия и Австрия расписались в невозможности решить проблему втроем. Мы предлагаем инвестировать большие деньги в улучшение условий проживания беженцев в палаточных лагерях Турции, Ливана и Сирии. Необходимо сформировать коалицию со всеми заинтересованными сторонами и согласовать квоты, а также договориться с Турцией о защите наших европейских границ. Скажем, если квота будет на уровне 250 тысяч человек в год, нам придется ее распределять усилиями стран-флагманов. На сегодня правительства таких стран, как Польша или Франция, отказываются принимать новых мигрантов. Есть опасения, что новые беженцы спровоцируют всплеск ультраправых настроений, как это уже происходит в той же Франции, поэтому вряд ли они пойдут нам навстречу».    

2. «Взгляд на Россию»

Вице-премьер Российской Федерации – полномочный представитель Президента РФ в Дальневосточном федеральном округе Юрий Трутнев:

«Общий объем инвестиций в развитие Дальнего Востока достиг 600 миллиардов рублей, и в ближайшем будущем мы сможем утроить этот показатель. Мы создали конкурентоспособную среду в этом регионе.

Критика российского правительства по многим пунктам справедлива, но идеального правительства в принципе не существует. Я хотел бы сказать, что Россия может развиваться даже в нынешних тяжелых условиях. Промышленность у нас выросла на 3%, а инвестиции – на 5% за последний год. У нас нет более эффективных, кроме как предоставлять больше свобод бизнесу. Конечно, сейчас надо пересматривать бюджет, просчитать, сколько инвестиций приносит каждый рубль, вложенный в российскую экономику. Я думаю, что население поддержит нас, и через 2–3 года мы построим фундамент для новой российской экономики. Других путей я не вижу».

Председатель Внешэкономбанка Владимир Дмитриев:

«В России успешно развиваются новые проекты. В частности, был запущен завод по производству электронных микроэлементов в Подмосковье, «АвтоВАЗ» собирается массово производить две новых модели машин. Все эти инновации в общем стоили нам 80 миллиардов рублей, но бюджет страны намерен получить 600 миллиардов рублей в виде прибыли от проделанной работы. Конечно, у нас сейчас далеко не все так гладко в экономике, но мы ни с какой стороны не являемся дауншифтерами. Россия продолжает свое развитие по тому непростому пути, которым идут все государства, зависящие от экспорта сырья. Надеюсь, что скоро мы перейдем к структурным реформам».

Председатель ежегодной Мюнхенской международной конференции по безопасности, посредник ОБСЕ в украинском конфликте Вольфганг Ишингер:

«Минувшие четыре года стали упущенным временем для Европы, России и США. Мы так и не смогли остановить кровавую гражданскую войну в Сирии. Кризис, который мы имеем, был создан не Богом, он спровоцирован людьми. В военном плане сложилась очень опасная ситуация для международного сообщества. Велик риск неожиданной эскалации конфликта. И что еще более удивительно – мы позволили возникнуть двум диаметрально противоположным, противоречащим друг другу по всем пунктам взглядам на вещи. Когда я слушаю своих российских коллег, история последних лет в корне отличается от той, которую рассказываем мы в Западной Европе.

Мы думаем о себе как о хороших парнях, а о россиянах – как о виновниках всех бед. В России, в свою очередь, полагают, что РФ стала жертвой негативных решений и недопустимых шагов со стороны администраций Буша и Обамы. Это огромная пропасть, и преодоление ее будет нашим делом в ближайшее время. Возможности для этого есть, но нам нужна хорошая дипломатия, отличающаяся от внешней политики последних лет.  

Немцы не считают, что миру нужна максимально ослабленная Россия. Сегодня я общался с директорами крупнейших немецких компаний. Они бы хотели, чтобы санкции закончились прямо сегодня, а не через год или еще позже. У них нет никакого энтузиазма по поводу санкций. Германии хотелось бы видеть в России стабильного, полноценного партнера. И я думаю, что исключение России из «Большой восьмерки» было не самым лучшим дипломатическим ходом. Сейчас мы осознаем, что при принятии важных решений в геополитике без России просто не обойтись. Другое дело, что, если лидеры стран G7 попросят Путина вернуться, им будет очень тяжело сохранить лицо перед своими избирателями – в глазах СМИ и общественности это, безусловно, будет выглядеть поражением. В этом смысле 2016 год становится для всех нас годом возможностей».

1. «Будущее Европы»

Премьер-министр Франции Мануэль Вальс:

«Террористическая угроза должна помочь нам объединиться. Это касается всей Европы. Напомню, что до атак на Париж имели место теракты в Бельгии, Дании, конечно же, в Лондоне и Мадриде 10 лет назад. Мы находимся в состоянии глобальной войны с терроризмом и должны принять этот вызов. Тем не менее, имея глубокие европейские корни, я убежден, что Европа должна развивать интеграционные процессы. 

Нам также не следует отворачиваться от ситуации вне наших границ – в Сирии, Ливии, Мали, где сейчас тренируются новые потенциальные террористы. Кроме того, на Ближнем Востоке развивается миграционный кризис, и это также касается каждого из нас. Страны ЕС должны забыть об эгоизме и работать сообща».

Премьер-министр Нидерландов Марк Рютте:

«Известно, что за три недели января-2016 уже 35 тысяч беженцев пересекли Западные Балканы и границу Греции, чтобы потом попасть в ЕС. За весь январь 2015 года таковых было всего 600 человек. Очевидно, что весной мы просто не сможем справиться с этим потоком. Поэтому нам надо срочно договариваться с Турцией об охране границ, создавать палаточные лагеря. Также нам надо разобраться, какие соглашения для мигрантов в ЕС превалируют – дублинские или шенгенские. Никто не хочет уничтожать шенгенскую систему, но если она работает только на благополучных европейцев, тогда возникают серьезные вопросы».

Премьер-министр Греции Алексис Ципрас:

«Европа по-прежнему борется с тремя уровнями кризиса. Самый масштабный и опасный – кризис экономический. Он ведет к политической нестабильности в ЕС, к росту радикальных настроений и так далее. Затем идет кризис миграционный, а за ним – кризис институтов власти. Вместе с атаками террористов все это приносит новые риски. К сожалению, моя страна попала в самое сердце всех этих кризисов.

Ситуация с беженцами – большой позор для всей европейской цивилизации. Люди ежедневно гибнут в Эгейском море из-за неконтролируемого трафика. Ранее Греция и Турция инвестировали десятки миллионов евро в обновление армии и пограничного контроля, чтобы следить за действиями друг друга. В то же время мы не способны контролировать происходящее в море под самым нашим носом. Греция готова сотрудничать с Европой, но сначала Евросоюзу надо разработать какую-то единую стратегию. Либо все идет как сейчас по принципу «каждый сам за себя», либо мы наконец признаем, что столкнулись с серьезной проблемой, самым крупным переселением народов со времен Второй мировой войны, и должны вместе нести за это ответственность. Нам надо остановить бешеный трафик беженцев, ввести строгий контроль на границе, установить квоты. Тогда и мигранты поймут, что они имеют дело с легитимным механизмом, в котором участвуют все европейские страны».

Иван Ваганов