Решетников: Между советским и русским человеком – пропасть безбожия

Директор РИСИ рассказал «Колоколу России» об особом «третьем пути» нашей страны, а также о том, почему примирение между монархистами и сталинистами маловероятно.

Перед грядущим столетием Октябрьской революции в России идеологические вопросы становятся еще более острыми. В каком направлении нам двигаться, как оценивать 70 лет советской эпохи и положение в поздней Российской Империи? В каком ключе осмысливать Гражданскую войну, идейный разлад и вражду между красными и белыми? Наконец, какой путь развития превратит Россию в благополучное, процветающее государство? Об этом и многом другом «Колокол России» беседовал с директором Российского института стратегических исследований, генерал-лейтенантом, кандидатом исторических наук Леонидом Решетниковым.

«Колокол России»: Леонид Петрович, известно, что в нашей Конституции на сегодня имеется запрет на государственную идеологию. Многие мыслители не согласны с таким раскладом – напрягают мозги, рассуждая, куда нам двигаться, какую доктрину, мировоззрение можно сделать национальным. А вы как думаете – нынешнее положение дел нормально или надо что-то менять?

Леонид Решетников: На мой взгляд, в Конституции страны обязательно должна быть обозначена общая идея, обозначен смысл существования нашего государства – куда мы идем, что из себя представляем.

А если мы вводим именно идеологию, то это напоминает систему жесткого подчинения, по аналогии с марксистско-ленинским подходом. Шаг влево, шаг вправо – уже недопустим. К чему мы таким образом приведем наше государство? Только к очередной диктатуре, которая рано или поздно развалится. Известно, что диктаторские государства долго не живут – в среднем, не больше одной человеческой жизни. Зачастую этот срок ограничен временем жизни конкретного правителя. С его смертью начинается процесс разложения и постепенного схода этого государства с исторической арены. В этом контексте я всегда сравниваю 1000-летнее государство монархического типа и государство советское, которое просуществовало всего 70 лет…

А что касается идеи, то ее, безусловно, надо закладывать. Утвердить, что Россия – государство, базирующееся в первую очередь на христианских ценностях, с учетом ценностей культуры и религий других народов, населяющих Россию. Что мы стремимся соблюдать и уважать свои традиции, обычаи всех народов, входящих в состав страны. В общем, это должна быть христианская идея, изложенная светским языком.

КР: Я задал этот вопрос неслучайно. Ныне многие считают, что Россия находится даже не на распутье, а на безрыбье – у страны вообще нет никаких идейных ориентиров. Разве что, можно сказать, страной правит идея накопления капитала, личной наживы. Пришло ли время нам куда-то поворачивать – вправо или влево – и каким вы видите такой поворот?

Л.Р.: После распада СССР, крушения советской системы мы действительно никак не можем определиться с образом нашего государства. Пауза уже затянулась на 25 лет… Конечно, пора определяться с вектором движения. 

Мы породили какой-то суррогат под названием Российская Федерация, при этом никак не можем избавиться от советского наследия. Это наследие тянет нас назад, хотя очевидно, что реставрация СССР сегодня практически невозможна. Разве что только после какого-нибудь «красного майдана», но с весьма сомнительным результатом – как это можно наблюдать по Украине. Вспомните, организаторы переворота в Киеве сами называли себя революционерами, по аналогии с 1917 годом.

Итак, нам надо прежде всего определиться с фундаментом будущего государства. Думаю, что его экономическая основа в любом случае будет связана с частной собственностью. Один раз мы от этого уже отказались, и увидели, к чему в итоге все привело. Без признания частной собственности движение вперед невозможно. 1000 лет в России под разными формами существовала частная собственность, она способствовала развитию страны, а не была его тормозом.

На 70 лет мы ее ликвидировали, тем самым подавив инициативу, энергию людей. Мы никак не можем понять, что желание человека иметь свою собственность – это естественное дело. Есть, конечно, небольшой процент, которые готовы как фанатики, как идеалисты отказаться от всего, но таких меньшинство.

Поэтому неправильно утверждать, что капитализм как таковой нам не нужен. Надо смотреть, что из него можно с пользой использовать в нашем государстве. Думаю, что прежде всего мы должны вернуться в нашу историческую, досоветскую Россию, и отталкиваясь от этого двигаться дальше.

Все лозунги, все идеи уже были нами сформулированы, просто от них жестко отказались после революции – с кровью, с уничтожением несогласных… И сейчас в наших сердцах продолжают жить идеи о русской цивилизации как особой миссии свыше, основанной на служении Богу. Ведь так было на протяжении тысячи лет.

Революция ведь и произошла с единственной целью – заставить русский народ отказаться от его служения. В нас уже была заложена важнейшая идея – каждый человек должен стремиться к высшему. Пусть он не станет святым, но будет к этому стремиться. Как только эта идея ослабла, как только наши элиты от чрезмерного достатка отошли от нее, пошел процесс разложения. В результате мы потеряли Россию и до сих пор ее не обрели. Ведь основное, первое название нашего государства, которое указывается на обложках всех изданий Конституции – Российская Федерация. А ранее был СССР – слово «Россия» вообще отсутствовало в названии.

Если говорить прямо, я считаю, что перед нами стоит задача возрождения России через восприятие и переосмысление всех основных постулатов Российской Империи в современном виде. А другого мы ничего не выдумаем – иначе просто уподобимся большевикам и начнем конструировать телегу по ходу ее движения, продолжим их 70-летний эксперимент.

Ведь наши предки все сформулировали: и идею «Москва – третий Рим», и идею российской монархии и империи. Великие умы написали на эту тему достаточно трудов в 18 и 19 вв. Надо просто вернуться в ту Россию, но мы же не хотим этого делать! Многие продолжают мыслить так: «ну вот, революция – это, наверно, было не так-то плохо с какой-то стороны…» Но таким образом мы продолжаем жить в атмосфере постсоциализма, постсоветской власти, никак не можем выбраться из этой ямы.

КР: Но в этих вот 70-ти годах советской власти, по-вашему, было что-то хорошее? Или надо их полностью отмести?

Л.Р.: Как можно отмести часть нашей истории? Надо просто дать объективную оценку тому или иному периоду, явлению – только тогда становится ясно, что из этого наследия можно использовать во благо.

Но самое главное – саму советскую систему брать за основу ни в коем случае нельзя. Мы не отрицаем советский период, но даем ему объективную оценку, объясняем, почему тот строй оказался нежизнеспособным. Мы убеждаемся, что государственный механизм крутился только благодаря жестким репрессивным мерам, постоянному давлению на граждан. Ради чего предпринимались такие жесточайшие, даже кровавые меры воздействия на людей? Потому что сам по себе механизм не хотел работать – из него изъяли с одной стороны человека духовного, а с другой – человека земли, крестьянина, который хотел возделывать собственную землю.

Все это изъяли, и система перестала работать. Очень опасно заниматься уравниловкой, потому что все люди от природы разные. Бог дает всем разные таланты, разную степень одаренности. А советская система исходила из коммунистического принципа: «от каждого – по способностям, каждому – по потребностям».

Безусловно, был определенный позитив – ведь мои родители, да и я сам большую часть жизни трудились на благо страны. Наши отцы и деды одержали героическую победу в Великой Отечественной войне – все это нельзя забывать.

КР: Можем ли мы взять что-то из принципов советского госуправления, госстроительства?

Л.Р.: Ну, многим нравится, что раньше у нас во всем был, как любят говорить, порядок. Хотя на самом деле до самого конца 30-х годов были и бандитизм, и уголовщина. И после ВОВ орудовало множество вооруженных банд – посмотрите хотя бы советские фильмы, там все это отражено. Порядок был потому, что каждый опасался наказания. Наверно, в страхе есть что-то позитивное – он ограждает от ужасных поступков. Но есть и такой страх, который уничтожает личность человека, превращает его в аморальное, изворотливое существо. И таких людей у нас в то время хватало.

Мы что, к этому стремимся? К государству, основанному на страхе? Нет, как человек верующий, я могу сказать, что прежде всего должен быть страх Божий – должна быть личная мораль и совесть. А не постоянное давление, когда над тобой сидит несколько начальников, а за углом за ними наблюдает чекист. Все друг за другом следят, пишут характеристики, доносы… Все, кто сейчас выступают за подобный порядок, забывают, что он обеспечивался в том числе и лагерями, и репрессиями. Нет никакой гарантии, что радетели за такой порядок сами не попадут в лагерь. 

Сейчас об этом много говорят и спорят, сравнивая Российскую империю и СССР. У меня есть еще один «культурный» аргумент в пользу первой. Когда на Западе спрашивают про первые ассоциации со словом «Россия», образованные иностранцы сразу вспоминают Пушкина, Достоевского, Чайковского, Тургенева, Репина, Серова, русский балет… Когда говоришь «СССР», все вспоминают Гагарина и большое количество ракет и танков. В духовно-культурном плане за эти 70 лет мы не дали почти ничего. А та самая царская Россия, которую любят называть отсталой, дала сотни имен, которые повлияли на картину мира тех же европейцев.

Что касается фигур такой же величины, взращенных в СССР – ну, разве что Шолохов в какой-то степени, иммигрантов сейчас брать не будем. В любом случае, это уже было творчество совсем иного уровня. Российская империя на-гора выдавала огромное количество творцов, а при СССР наши художники, загнанные в различные союзы-объединения, были в духовном смысле закопаны очень глубоко. 

КР: Тем не менее, сейчас многие граждане России искренне мечтают о таком вожде, как Сталин, полагают, что только его методами и подходами можно навести порядок в стране…

Л.Р.: Они до сих пор не понимают, что Сталин, при всех своих достоинствах, был вождем безбожного народа. Все, что при нем делалось, было направлено на лишение русского человека его главной опоры. А ей был и остается Иисус Христос.  

Вся наша история после крещения Руси, чтобы про нее ни говорили и ни писали – это история русского православного человека. А затем началась история богоборческого народа. Те, кто не соглашались с богоборческой позицией, уничтожались или отправлялись в лагеря.

Надо понимать, что все люди, которые жили и работали в советскую эпоху, будут держать свой личный ответ перед Богом. Но сама система была пагубна для России, ее одели на страну, как кровавую рубашку – и как теперь мы все это спокойно можем принять. Пока мы не дадим объективной оценки революции и последующим событиям, так и будем находиться в тупике.

Нельзя пытаться соединять взаимоисключающие вещи, иначе окажется, что мы опять без своего русского пути, без Правды, без Истины.

КР: Но сейчас есть немало экспертов-патриотов, которые делают акцент на то, что при Сталине у нашей страны был реальный суверенитет, экономическая независимость от Запада. Они приводят весомые аргументы – при Сталине фактически было уничтожено ростовщичество и торгашество, все частные корпорации, олигархии, не было никаких кабальных международных соглашений, которые мы были обязаны выполнять.

Этому противопоставляют экономику Российской империи, в которой было много трестов, синдикатов с западным капиталом. Кроме того, сбережения России были вложены в создание ФРС США – это известный факт. Словом, царская Россия была глубоко втянута в глобальный капитализм. Что вы думаете по этому поводу?

Л.Р.: Ну, если взять десятилетку перед ВОВ (т.е. 30-40-е годы), то вся индустриализация проводилась при поддержке США. Только одна американская контора спроектировала и построила в СССР около 700 различных заводов, цехов и мастерских – это все общеизвестные факты.

Привожу цитату из письма Сталина наркому Лазарю Кагановичу: «Срочно ускорьте вывоз зерна, иначе нам не видать челябинского тракторного завода». Сталинградский тракторный завод, Магнитка, ЗИЛ, другие наши крупнейшие предприятия – детали этих заводов буквально привозились на кораблях из США, а затем собирались по частям у нас. Производством на местах руководили иностранные инженеры, техники. ГАЗ был спроектирован и построен на деньги Генри Форда. Даже микояновский колбасно-сосисочный комбинат – это полностью перевезенные к нам из США линии и техника. Глупо отрицать, что Америка внесла огромный вклад в экономику СССР.   

Как мы за это расплачивались? В основном – вывозом зерна, которое жесточайшим образом изымалось у крестьян. Так каким путем нам лучше идти? Царской дорогой народосбережения или сталинской дорогой построения индустрии за счет жизней собственного народа?

Что касается последующих лет сталинской власти, то в 1944-46 гг. глава СССР ждал транша от США в размере 6 млрд долларов, который был обещан ему Рузвельтом в Тегеране и Ялте. За это Сталин обещал пойти на значительные уступки, а именно – европейские страны из зоны Варшавского договора должны были называться народно-демократическими, а не социалистическими, там надо было сохранить многопартийность, историческую монархию. Также было обещано не трогать там церковь, не проводить жесткую коллективизацию.

Все эти условия Сталин выполнил, но как только в США сменился курс и вместо Рузвельта пришел Трумэн, построивший вместе с Черчиллем и Эттли «железный занавес», чтобы отгородиться от СССР – вот с этого момента можно говорить о нашей вынужденной независимости.

Мое мнение такое – все эти эксперты пользуются незнанием нами собственной истории, потому что весь советский период, особенно до прихода к власти Хрущева, сильно мифологизирован. Особенно странно для меня выглядят спецы из числа «православных сталинистов». Они называют себя верующими, но тут я хотел бы процитировать духовника патриарха Кирилла схиархимандрита Илия, который сказал: «никакие сталинисты не верующие – они коммунисты», т.е. в сущности своей – богоборцы. 

КР: Но разве Запад, в особенности страны Антанты, не финансировали также белых во время Гражданской войны, не имели с ними тесных связей?

Л.Р.: Я убежден, что Запад вместе с февралистами-масонами и большевиками поставил себе задачу – уничтожить русскую духовную цивилизацию. Победа белого движения ему была абсолютно не нужна, поэтому во второй половине 1918 года его финансовая поддержка была сокращена до минимума.

КР: Вернемся к поискам русской национальной идеи. В своей книге «Вернуться в Россию» вы говорите о том, что у нас исторически три пути, из которых лишь один – истинный.  

Л.Р.: Да, первый путь – этатистский (тоталитарный), который появился еще до пришествия Христа. Кратко его можно сформулировать как «государство превыше всего». Второй путь – либеральный, якобы гуманистический, который декларирует «человек превыше всего». Этот путь фактически срастается с этатизмом в своем материализме. Можно сказать, что это два бесовских пути.

И есть третий – путь Христа, которым шла Российская империя до 1917 года. И мы должны вернуться на путь создания собственной цивилизации, которая будет базироваться на Евангелии, а не на сталинских пятилетках. Это и была наша идеология, которую никто за нас не формулировал. А вот эти псевдоверующие «православные коммунисты» опять зовут нас на этатистский путь.

КР: А каково практическое воплощение этого самого третьего пути в социалке, экономике, помимо красивых идеологических фраз, в каких конкретно законах он мог бы выражаться?

Л.Р.: Опять же, нам не надо ничего выдумывать, достаточно просто оглянуться и посмотреть на нашу историю. Ведь наши люди в прошлом решали все вопросы, связанные с землепользованием, и вопросы частных и государственных предприятий. У нас было и индивидуальное земледелие, и помещичьи латифундии, и самоорганизующиеся земские общины. Все это гармонично выстраивалось в единую систему.

Поэтому сейчас изобретать велосипед и предлагать какую-то новую программу, не заглядывая в прошлое, будет большой ошибкой. Надо взять что-то и из советского опыта построения экономики, но это не значит, что следует полностью воссоздавать госплан и все ему подчинять.

Все-таки наша главная задача – возрождение совести русского человека, его духовности, его доброго отношения к ближним и дальним. Если же мы на первое место будем ставить социальные и экономические проекты, опять ничего не добьемся – все они провалятся.

Надо, чтобы телевидение и иные СМИ продвигали именно эти ценности. Если государство будет поддерживать, к примеру, не только «Первый канал», но и «Колокол России», только тогда ситуация начнет меняться к лучшему. У верующих русских людей, болеющих за Россию, достаточно инициатив, поэтому важно не зачищать информационное поле, а позволять нашим ресурсам конкурировать с либеральными – с тем же «Эхом Москвы» и прочими – на равных условиях.

А уже потом начнутся и разные социальные проекты – ведь наш народ очень талантлив. Мы же пытаемся начать с телеги, когда лошадь не запряжена. Пока люди не вступили сознательно на путь Христа – это бессмысленно.

КР: Но вы как-то не учитываете, что у нас либералов одинаково не переносят как левые, так и правые патриоты. Причем левых, как видно из общения людей в соцсетях и комментариев под новостями, наберется побольше. Это ведь на самом деле важнейший вопрос – что делать с людьми, для которых либеральный путь неприемлем, и в то же время они не разделяют православно-имперские взгляды? Вы не считаете, что пора-таки нашим патриотам объединяться против общего супостата?

Л.Р.: А на какой основе нам объединяться? Патриот – это человек, который любит свою Родину. Сразу возникает вопрос – а какая Родина у коммунистов? И тут сразу же начинаются расхождения. Они любят вот такую вот советскую родину – с геноцидом крестьянства, казачества, священнослужителей, с кнутом и пистолетом над головой у рабочих. Вот им все это нравится. Ну и как я могу с ними союзничать?

На меня последнее время очень много нападают именно из «красного лагеря» люди с совершенно замороченными мозгами, с искаженным представлением о России. Им очень трудно воспринять то, что мы предлагаем.

Для нас же самое главное – нести истину. Не входить ни в какие компромиссы с фарисеями или саддукеями, как этого не делал Иисус Христос. Под знаменем Христа и его апостолов была построена Великая Византийская империя, которая просуществовала 1100 лет, затем ее наследницей стала Великая Российская империя, которую в итоге также смогли разрушить враги. Но Бог поругаем не бывает, и я уверен, что на ее месте воссоздастся новое великое государство. И если мы придерживаемся православной веры, то никакого союза с богоборцами у нас быть не может по определению.

КР: Значит, вы отрицаете такое понятие, как «русский советский человек»?

Л.Р.: Из этого определения надо вычеркнуть слово «русский». Да, советский человек как явление, безусловно, присутствует, а сейчас в России – уже постсоветский. Это несчастные люди, имеющие мало общего с русскими. Русские же как народ появились после крещения Руси – никто этого факта оспорить не может. Вне креста русский практически не существовал, а затем появился новый, противоположный ему тип человека – советский человек вне веры.

КР: Ну хорошо, приведу конкретный пример. Один из лидеров движения «Антимайдан» – байкер «Хирург» Залдостанов. Он много сделал для возвращения Крыма в состав России, в Севастополе «Ночные волки» много лет проводят патриотические шоу-мероприятия под российским триколором. Недавно он предложил добавить на государственный герб России элементы советской геральдики – колосья, солнце и звезду. Он считает, что это будет соответствовать мировоззрению большинства россиян. Выходит, что у него взгляды скорее советские, нежели русские? И тем не менее, разве он не вносит большой вклад в созидание Русского мира?

Л.Р.: Так он же уже не Русский мир создает, а советский мир. Какой это Русский мир в его понимании, если он забывает самое главное: русский всегда выступал с крестом. Он что, в Крым с крестом шел? Вот землепроходцы Хабаров, Ермак шли на неизведанные земли с крестом, хотя нрав у них тоже был боевой, как у Залдостанова.

И потом, самым главным фактором в воссоединении Крыма с Россией была воля и участие русского народа, который живет на полуострове. Не так давно в Костроме, в Ипатьевском монастыре я встретился с крымчанином лет 50-ти, который мне заявил: «Я вот объездил недавно Москву, Питер и хочу сказать – а мы там в Крыму больше русские, чем вы». Надо понимать, что это воссоединение должно иметь большую, высокодуховную цель.

И потом, надо четко понимать, какое значение несет в себе как символ красная звезда. Мы прекрасно знаем, что она несет в себе сакральный смысл, конкретное послание, это не просто геометрическая фигура. Такую кашу русскому народу предлагать нельзя – это полный бред.

КР: Учитывая вашу непреклонную позицию, не могу не спросить – почему вы не выступаете за вынос Ленина из мавзолея?

Л.Р.: Отнюдь, я как раз за это и выступаю, неоднократно об этом говорил.

КР: А вы говорили, что надо убрать красные звезды с башен Кремля и вернуть туда двуглавых орлов?

Л.Р.: И об этом я тоже говорил.

КР: Выходит, ваш голос просто не очень слышен на фоне общего информационного шума...

Л.Р.: Конечно, обычно мои заявления проходят где-то в интернете, в крупных СМИ их не публикуют. Вообще-то вот эти красные звезды на башнях – это называется воровством государственных символов. К тому же, они были построены людьми, которые проклинали эти звезды, эти масонские символы.

Вот построили уже в советское время здание МГУ, и там наверху находится звезда. Она так и должна там оставаться – таков был изначальный проект, с этим я согласен. А здесь у нас просто украли историю, украли символы Кремля. Вот часто говорят – не перечеркивайте, не изменяйте советскую историю, а сами коммунисты этими звездами что сделали?

КР: Что ж, значит, никакого примирения с «красными»?

Л.Р.: Это вообще смешная постановка вопроса – как можно примиряться сейчас? Мы ведь сейчас не белые и не красные, не воевали и не стреляли друг в друга. О каком примирении мы говорим? Примирить прямо противоположные идеи? Отказаться от того, что у нас в сердце и голове? От этого отказываться я не буду.

Да и как сейчас может практически выглядеть примирение? Вот я предлагаю – ну, давайте вынесем Ленина из мавзолея, поставим ему где-нибудь на кладбище памятник, пусть коммунисты туда ходят. Это и будет жестом примирения… Нет, отвечают мне, никак нельзя. Ну хорошо, тогда другое предложение – давайте рядом с мавзолеем поставим памятник Николаю Второму. Нет – кричат мне опять – это недопустимо! Получается, что все это просто самообман и пустые слова.

Это если бы мне сказали – примирись-ка ты с гомосексуалистами или лесбиянками! А чего мне с ними примиряться – у нас прямо противоположные взгляды и идеи. Или мне говорят – примирись-ка ты со «Спартаком». Каким образом, если я с детства за «Динамо» болею?

КР: Ну тут все же речь идет о более высоких материях, чем футбольные предпочтения… А если, не дай Бог, в России начнется евромайдан?

Л.Р.: Если для моей Родины возникает угроза внешнего порабощения, тогда да – такой союз очень даже возможен. Мы помним, что на это пошел и Сталин во время ВОВ, начав использовать атрибуты русской царской армии и прекратив гонения на Церковь. Так же себя проявили и верующие патриоты в тот период. А при мирном течении жизни внутри страны это сделать нереально. Каждый из нас видит будущее России слишком по-разному.

КР: Кстати о будущем. Все-таки тот самый третий, спасительный для России, путь, который вы представили – он находится абсолютно вне позиции сталинистов. И чтобы страна на него встала, необходимо, чтобы ваших сторонников было абсолютное большинство. Пока же этого не видно. Так куда, по-вашему, Россия в итоге вырулит с таким разбросом идей и мнений в обществе?

Л.Р.: Я абсолютно уверен, что Россия пойдет своим традиционным путем, по которому она всегда и шла – с ничтожным для истории перерывом в 70 лет. У нас в стране еще есть непонимание этого. А вот на Западе очень хорошо все понимают. Почему идет такая оголтелая очерняющая информационная кампания против Владимира Путина, против России? Почему западная элита так его ненавидит? И почему такая любовь к России видна со стороны консервативных, традиционалистских слоев населения Европы? Просто темные силы раньше всех чувствуют, когда для них уже пахнет жареным.

Если же мы не вернемся в прежнюю колею – это будет конец человеческой истории. 

Беседу вел Иван Ваганов