Несколько жизней президентских монархий Центральной Азии

На прошедших в Туркменистане 12 февраля президентских выборах предсказуемую победу одержал действующий президент страны Гурбангулы Бердымухамедов. По официальным данным, за него проголосовало 97,69% избирателей. Хотя это не рекорд по выражению «электоральной любви со стороны подданных», поставленный в Центральной Азии, пишет политолог Досым Сатпаев для портала Ratel.kz.

«Предшественник Гурбангулы Бердымухамедова, первый президент Туркмении Сапармурат Ниязов пока не стал пожизненным президентом на безальтернативных выборах в октябре 1990 года получил 98,3% голосов, а на выборах 1992 года вообще взял планку в 99,5%. Так что у Бердымухамедова все еще впереди.

Бердымухамедов, как и остальные «демократически избранные президенты» соседних государств, постоянно нуждается в официально высоких цифрах электоральной поддержки для трех целей. Во-первых, убедить международную общественность в своей политической безальтернативности, делая ставку не на качественную, а на количественную легитимность. В том числе через формальное расширение состава игроков, которых допускают к выборам в роли массовки.

Во-вторых, выборы – это способ проверить лояльность местной политической элиты, которая во время президентской кампании устраивает гонку за самые лучшие электоральные результаты в пользу действующего президента. И по итогам этой гонки «стахановцы» по сбору голосов награждаются, а отстающие наказываются.

В-третьих, это метод убедить собственное население в том, что, как говаривал Иосиф Сталин, «жить стало лучше, жить стало веселей», даже если все наоборот. Но самообман - это одна из болезней сверхцентрализованных систем. Хотя в случае с Туркменистаном причин для веселья гораздо меньше даже по сравнению с другими странами Центральной Азии. Ведь экономическая ситуация в стране ухудшается во всех сферах из-за падения цен на сырье, в первую очередь на газ. На фоне роста безработицы и невыплаты заработной платы в других странах такая аховая ситуация привела бы к отставке действующей власти, а не к ее переизбранию.

Проблема большинства сверхцентрализованных систем заключается в необходимости постоянного придумывания разных легитимных способов продления пребывания у власти действующих элит. И таких способов обычно два. Это внесение изменений в Конституцию и референдумы. По такой же схеме действуют политические правящие игроки и в других государствах Центральной Азии.

События в Узбекистане, связанные со смертью первого президента Ислама Каримова, также показали важность подготовки преемника и для Гурбангулы Бердымухамедова. Именно поэтому для него важно как можно дольше находиться у власти, чтобы подготовить политическую элиту и страну к преемственности власти.

В менее централизованном Кыргызстане местная оппозиция подозревает, что предложенные Алмазбеком Атамбаевым поправки в Конституцию могут снова открыть президенту дверь во власть. Если не напрямую, то косвенно, учитывая, что действующий глава государства попытается протолкнуть на должность нового президента и премьер-министра своих людей в качестве своих политических наследников.

Хотя Алмазбек Атамбаев и заявлял о том, что у него нет преемника на пост президента. В Кыргызстане заявления такого рода, по мнению Атамбаева, должны снизить политическую напряженность. Более того, он говорил, что после завершения своего президентского срока не собирается занимать пост премьер-министра или спикера парламента. Но намекнул на то, что своего кандидата на пост президента может выдвинуть Социал-демократическая партия Кыргызстана.

Но что объединяет практически все страны Центральной Азии, так это то, что конституционные гарантии не являются надежным предохранителем от любого политического форс-мажора. Конституция в этих государствах не есть основной закон, перед которым все равны вне зависимости о того, кто пришел к власти, а лишь фиговый листок для того, чтобы прикрывать срамные места существующих политических систем, исходя из текущей политической конъюнктуры».

Фото: president.kg