Новый уровень мировой информационно-психологической войны

Объявление Россией о создании войск информационных операций стало ответом на «гонку психологического вооружения», развернутую США еще несколько лет назад

Недавнее выступление в Госдуме РФ министра обороны России Сергея Шойгу вызвало бурное обсуждение как в отечественных, так и некоторых зарубежных СМИ. И немудрено. Глава российского оборонного ведомства публично заявил о том, что у нас в стране еще четыре года назад были созданы отдельные войска информационных операций. Впрочем, ничего удивительного. Ведь тревожные сигналы об активизации западных структур информационно-психологической борьбы поступают вот уже несколько лет...

О необходимости привлекать военных к занятиям «контрпропагандой» и «спецпропагандой» в ходе парламентских обсуждений перед Днем защитника Отечества сказал лидер ЛДПР Владимир Жириновский. На что Сергей Шойгу сообщил, что военные уже опередили политиков – соответствующие войска созданы, и они «гораздо эффективнее и сильнее всего того, что раньше мы создавали в направлении, которое называлось контрпропагандой». По словам министра, «пропаганда должна быть (...)  умной, грамотной».

Слухов в СМИ о российских «борцах информационного фронта» ходило немало, но так откровенно и конкретно о них заявили, пожалуй, впервые. Украинские СМИ и российские «неполживо-либеральные» общественные деятели просто бурлили от возмущения. Так, признанный ранее «другом Украины» либерал Константин Боровой выдал по этому поводу для соросовского издания «Апостроф» текст, рассчитанный то ли на детсадовцев, то ли на людей, имеющих проблемы с восприятием окружающей реальности. В нем, в частности, был такой «гениальный пассаж»: «Информационная среда никогда не была инструментом ведения войн. После того как этот инструмент испробовал один господин в Германии в середине 20 века и доигрался до международного трибунала, никто больше не пытался его использовать. За последние несколько десятков лет появились новые информационные каналы, новые технологии. Как всегда, военные пытаются использовать их как оружие. Мы видим, как это было использовано для воздействия на самую сердцевину США – на институт демократии, институт выборов»...

Если господин Боровой не знает, то мы ему сообщим. В Америке информацию в оружие превратили (причем совершенно официально) задолго до наших дней. И речь даже не о специальной пропаганде, завуалированной под «демократические институты» вроде «голосов» и «свобод». Так, в текущем году свое 50-летие будет отмечать 4-ая группа психологических операций армии США, основанная еще в далеком 1967 году. В целом же сегодня американские силы информационно-психологического противоборства оцениваются аналитиками как одни из самых мощных в мире.

Структурно военные формирования США, отвечающие за ведение психологической войны, замыкаются на Командование специальных операций. Два основных подразделения, отвечающих за проведение информационных операций, – это 4-ая и 8-ая группы, дислоцирующиеся в Форт-Брэгг и примерно соответствующие по своей структуре армейским бригадам.

Что характерно, после того как в Белый дом переселился «миролюбивый демократ» Барак Обама, подразделения психологических операций были усилены  количественно и качественно. В 2010 году в составе батальона тактических информационных операций 8-ой группы появилась дополнительная (5-ая) рота, аккумулировавшая опыт войны в Афганистане, где американцы, чтобы «сгладить» эффект от массового убийства мирного населения и разрушения гражданской инфраструктуры,  имитировали «восстановление провинций».

Информационные операции при Обаме стали важной составной частью таких документов американского военного планирования, как «Стратегия национальной безопасности» и «Национальная военная стратегия». В 2012-2013 годах в вооруженных силах США прошел ряд практических конференций, посвященных ведению психологической войны. Кроме того, в 2010 году «психологический спецназ» пережил ребрендинг. Теперь он официально называется «силами информационного обеспечения». Содержание их деятельности осталось тем же, но новое название, по замыслу американских стратегов, должно снизить уровень недоверия к пентагоновским военным пропагандистам...

По вполне понятным причинам, о том, чем конкретно занимаются вышеперечисленные подразделения, общественность знает очень мало. Однако исходя из их структуры и ведомственной принадлежности можно предположить, что они, в первую очередь, действуют там, где военные конфликты находятся в «горячей» стадии. «Холодные войны» находятся в введении ЦРУ и специальных подразделений Госдепа, являющегося не только дипломатической, но и мощной разведывательной структурой. Недавно в СМИ просочилась информация о том, что в составе последнего создается новый центр для ведения информационной войны против России. Заниматься этим будет входящее в структуру Госдепа учреждение – «Центр глобального взаимодействия». Американские законодатели уже инициировали выделение ему на «антироссийские нужды» 160 миллионов долларов, освоят которые мастера информационно-психологической войны за 2 года. Кроме того, 100 миллионов долларов будет выделено на поддержку в России «объективных журналистов» (видимо, вроде тех же господ Борового и Навального). Бюджет, как мы видим, весьма солидный...

***

Не отставать от своих патронов старается и наш беспокойный сосед – киевский режим. Пусть собственными многомиллионными бюджетами на ведение информационно-психологической войны Киев и не располагает, но крохи  с барского стола через того же Сороса и из закромов Госдепа ему достаются... А сто долларов на нищей Украине значат куда больше, чем те же сто долларов в Вашингтоне. И сделать за них, соответственно, можно куда больше.

В российском медиа-пространстве относительно состояния украинского аппарата информационно-психологической войны преобладают шапкозакидательские настроения. Однако едва ли такое отношение к украинским пропагандистам можно назвать оправданным и справедливым. Следует отдать им должное – несмотря на чудовищное падение уровня жизни, разгул преступности и коррупцию, примерно две трети населения подконтрольных Киеву территорий продолжают винить во всем происходящем Россию и верить в большей или меньшей степени в свое светлое европейское будущее. Центральная и северная часть страны по уровню поддержки неонацистской идеологии сегодня лишь немногим уступает Галичине. И даже некоторая часть либеральных и политически индифферентных жителей России благодаря воздействию украинской пропаганды в соцсетях верит в то, что «на Украине не все так плохо». Однако голод – не тетка. С учетом того, что после очередного повышения тарифов и пенсионной реформы убеждать народ в том, что «все идет по плану», станет еще сложнее, Петр Порошенко решил нормативно усилить возможности органов государственной власти, отвечающих за ведение информационно-психологического противоборства, и подписал «доктрину информационной безопасности». Президент-кондитер не стал создавать новых органов психологической войны, предоставив чрезвычайные полномочия существующим – подразделениям госбезопасности и кабмину, в состав которого входит министерство информации. Блокировать в Интернете теперь будут не только тех, кто призывает менять государственное устройство, но и тех, кто «обостряет общественно-политическую ситуацию». Номинально спецслужбы и органы исполнительной власти теперь могут запретить не только информационную деятельность оппозиции, но и любых независимых журналистов – включая иностранных. В доктрине также прописана обязанность украинских силовиков «противодействовать информационным спецоперациям», направленным против киевского режима. Термины документа – весьма расплывчатые. И этого его авторы, видимо, и добивались. Под подобные формулировки можно подтянуть проведение любых собственных информационных спецопераций и жесточайшую цензуру...

Стал бы глава министерства обороны России просто так, для красного словца, упоминать в Госдуме про закрытые специальные подразделения? Вряд ли. Нельзя утверждать со стопроцентной уверенностью, но многое указывает на то, что руководитель военного ведомства имел в виду нечто вроде: «и не говорите, что мы вас не предупреждали». И произошло это на фоне семилетнего усиления войск психологических операций в США. Причем, как в Штатах, так и у нас, особенно активно укрепляется компонент структуры информационно-психологического противоборства, применяемый в первую очередь на «горячих» стадиях конфликта. Не хотелось бы думать о плохом, но мы имеем очередное свидетельство того, что американцы предела, до которого они готовы нагнетать ситуацию, просто не чувствуют. А это чревато очень нехорошими последствиями...

Святослав Князев