Закон об оружии станет полем битвы законодателей
В Государственную Думу внесены два взаимоисключающих варианта законопроекта, регламентирующего оборот холодного оружия
Во все времена главным атрибутом и символом свободного человека и полноправного гражданина было его право на владение оружием. Несвободный человек, раб, пораженный в правах, то есть все те, кто потенциально мог быть заинтересован в силовом переустройстве общества, такого права не имели.
Именно поэтому немало людей полагает, что истинным маркером свободы общества и доверия власти к своему народу является отнюдь не возможность заключения однополых браков, раздача метадона или существование изданий вроде «Шарли Эбдо», а возможность законопослушных граждан иметь оружие. Поскольку в этом случае руководство страны видит в своих подданных не только вполне дееспособных людей, способных отвечать за свои поступки (что уже говорит об уважении), но и своих защитников, готовых применить имеющееся у них оружие для защиты страны, общественного порядка и своих близких.
Примечательно, что сегодня в ряде стран, претендующих на статус ультрадемократических и безгранично свободных, оружие абсолютно недоступно для людей. Так, например, в Великобритании не то что огнестрел, там под запретом даже ножи с лезвием длиннее, чем пять сантиметров (если нож больше, у него не должно быть острия).
А, в Японии, вполне естественное стремление людей иметь оружие «сублимировали» в появление «стреляющих симулякров» – аир-софт – игрушек, внешне копирующих боевые образцы и стреляющих пластмассовыми шариками. Японские власти полагают свой народ недостаточно зрелым даже для владения обычной пневматикой.
В США же, несомненно, одной из самых оружейных стран мира, уже несколько лет идет планомерное и последовательное наступление на вторую поправку к Конституции США, гарантирующую американцам владение оружием и считающуюся многими гражданами чуть ли не главной основой свободы и демократии в этой стране. Примечательно, что борцы с оружейным лобби в Штатах – главным образом члены Демократической партии, выступают за легализацию наркотиков, либерализацию системы уголовного наказания и за расширение прав содомитов.
Что касается нашей страны, то ограничение прав ее жителей на владение началось с приходом к власти борющихся за «счастье народное» большевиков. Однако в настоящий момент Россия обладает достаточно либеральным (на фоне ряда европейских стран) оружейным законодательством. Хотя Закон об оружии РФ нельзя назвать тщательно продуманным и безукоризненным, он все же работает и позволяет российским гражданам реализовывать свое право на оружие (а также на занятие спортом, охотой и на самооборону). А с другой стороны, дает государству возможность осуществлять достаточно эффективный контроль за оборотом гражданского оружия.
И абсолютное большинство инцидентов связано не с издержками законодательства, а с неисполнением его требований владельцами оружия или контролирующими органами. Так, например, совершивший резонансное убийство москвича Егора Свиридова Аслан Черкесов стал обладателем травматического пистолета, из которого и совершил преступление, в результате злоупотребления сотрудником лицензионно-разрешительной службы, который не имел права выдавать Черкесову, как ранее судимому, разрешение на приобретение оружия.
Наибольшее число претензий к Закону относиться к той его части, которая регламентируют оборот холодного оружия (ХО) и «конструктивно сходных с ним предметов», поскольку она неконкретна и создает поле для разночтений и, следовательно, возможности для злоупотреблений.
Есть четко определенные виды запрещенного, криминального оружия, такого, как кастет или кистень. Но на этом вся конкретика заканчивается. Признание того или иного предмета холодным оружием может быть осуществлено только с помощью криминалистической экспертизы. При этом хозяйственно-бытовое и производственное назначение (подлинное или мнимое) изделия позволяет вывести его из статуса холодного оружия. Характеристики, на основании которых эксперты выносят свой вердикт, часто никоим образом не отражают пригодность данного предмета для совершения убийства (например, твердость стали).
Все эти противоречия дали основания для разоружителей и запретителей, которых немало в российской власти, пойти в наступление и предложить свои поправки к Закону, которые предполагают ужесточение наказания за незаконное ношение холодного оружия, расширение списка характеристик, по которым изделие попадает под определение ХО. Так же предполагается запрет на продажу сувенирного оружия и «хоз-быта» в неспециализированных магазинах, получение лицензии на приобретение каждого образца холодного оружия и их учет по аналогии с огнестрельным оружием.
Свое предложение они пытаются обосновать, главным образом воздействуя на эмоции аудитории. Так, например, приводиться пример, когда в Подмосковье злоумышленник изрубил нескольких человек мачете. Или что купленный на вернисаже копанный штык от трехлинейки можно привязать изолентой к палке и превратить его в «опасное копье».
Однако эти утверждения не выдерживают никакой критики, поскольку вместо мачете, если его запретят, можно взять топор или мясницкий нож. А «опасное копье» может с успехом быть заменено заточенной лопатой, которой можно будет не только колоть, но и рубить. Вместо ножей для убийства могут быть использованы отвертка, шило, всевозможные заточки или опасная бритва. А бейсбольную биту, если ее объявят ХО (такие предложения тоже звучат) можно заменить в багажнике конической ножкой от стола или черенком от лопаты.
Что же касается лицензирования холодного оружия, то в случае реализации этого предложения, лицензионно-разрешительная служба захлебнется от обилия бессмысленной работы, ей придется невероятно раздуть штат. К тому же можно предположить, что значительное число нынешних владельцев ХО не станут его регистрировать, в результате чего возникнет колоссальный «черный рынок» нелегального холодного оружия.
К этому можно прибавить, что такие поправки к Закону об оружии превратят в преступников тысячи наших сограждан и дадут дополнительные возможности для злоупотреблений. Традиция отношения к народу, как к неразумному быдлу, априори склонному к противоправному поведению, все еще очень сильна в российской власти и, что самое удивительное, находит понимание у части населения. Между прочим, британское ограничение по длине клинка было чисто популистской мерой, для успокоения общественности, взволнованной серией поножовщин, устроенных мигрантами. Стоит ли говорить, что никакого положительного эффекта эти меры, демонстрирующие «оперативное реагирование властей», не дали.
Примечательно, что в числе оппонентов данной законодательной инициативы находятся представители российских правоохранительных структур. Прекрасно понимающих, что за благодушное желание разоружителей остановить беспредел придется отвечать их коллегам, которые будут вынуждены разгребать возникший на пустом месте ворох проблем. Этот подход отражает другой вариант законопроекта, который предлагает полную либерализацию оборота ХО, который все равно невозможно взять под контроль, и ликвидировать некорректное и неэффективное его деление на «наградное», «охотничье», «туристическое» и так далее. Такой подход сократит возможности злоупотреблений, избавит полицию от ненужной работы или ее имитации и упростит жизнь законопослушным гражданам, нуждающимся в ХО. При этом едва ли такой подход радикально увеличит оборот холодного оружия. Конкуренция на этом рынке уже сейчас огромная, причем предложение явно превышает спрос. И уж тем более нет ни малейших оснований ждать всплеска преступлений с применением ХО.
Так что в самое ближайшее время мы увидим, кого больше в законодательном собрании России: сторонников практичных и реалистичных мер, уважающих своих избирателей, или тех, кто видит в них крепостных, которым оружие ни к чему.
Борис Джерелиевский
