Гюлен как идеолог мусульманского масонства
Учение Фетхуллаха Гюлена ставит амбициозную задачу переформатировать и собрать заново весь исламский мир... не без участия глобалистской элиты.
Никогда раньше имя Гюлена не упоминалось так часто в заголовках газетных передовиц, как в последние пять месяцев. Имам, которого знали многие, но не все даже в Турции, вдруг обрел всемирную известность. Именно Фетхуллах Гюлен был назван автором неудавшегося турецкого путча, хотя никаких прямых доказательств тому нет. Великий гуманист, противопоставивший теории столкновения цивилизаций идею их диалога и взаимного проникновения. Мыслитель, чье видение ислама столь революционно, что его сравнивают с Реформацией, а самого Гюлена – с Мартином Лютером. Или разрушитель основ ислама и тайный агент Запада, работающий на укрепление доминанты США в мировом порядке. Задавшись простым вопросом «Кто вы, мистер Гюлен?» и не найдя на него однозначного ответа, наш корреспондент отправился в Турцию, Азербайджан и Кыргызстан, чтобы это выяснить.
Турция: Гюлен и призрак халифата
Турция все глубже увязает в сирийской трясине. На днях на сирийский фронт были переброшены 300 элитных турецких спецназовца. В Турции там своей интерес – не дать укрепиться в приграничных районах Сирии и Ирака мятежным курдам. В свою очередь, курдские ополченцы, вытесняя боевиков Исламского государства* из городов и деревень, расчищают территорию, чтобы после, пользуясь поддержкой США, создать на ней вожделенный Курдистан.
Тем временем на юго-востоке самой Турции, где компактно проживает курдское меньшинство, а в последнее время – и в крупных курортных городах центра и запада страны теракты стали печальной повседневностью. Только в минувшую субботу в Стамбуле в результате взрыва двух бомб погибли, по меньшей мере, 44 человека, из них 30 – полицейских. Ранены свыше 150-ти. Ответственность за теракт взяла на себя курдская радикальная группировка.
Власти Анкары вынуждены посылать все больше своих солдат и танков для участия в интернациональной войне, чтобы не дать во всю силу разгореться войне на собственной территории. Армия и полиция работают на пределе возможностей. Но обе силовые структуры обезглавлены.
За последние три месяца уволены или арестованы свыше 150 генералов и адмиралов – это почти половина армейского командования. Турецкие вооруженные силы испытывают острейший кадровый голод. Арестовано около 350 офицеров военно-воздушных сил Турции. Больше половины из 240 истребителей F16, имеющихся в распоряжении армии, не могут взлететь по одной простой причине – ими некому управлять.
Турция массово отзывает своих военных, проходивших подготовку в США, и являющихся частью контингента НАТО, ослабляя тем самым Северо-Атлантический альянс. А сами турецкие венные массово просят политического убежища в Европе, ссылаясь на преследования со стороны властей. ЕС дает понять, что убежище предоставит. В полиции, брошенной на аресты военных, также идет масштабная зачистка нелояльных. Накануне в ходе масштабной спецоперации стамбульских полицейских были арестованы 60 человек в 16 турецких провинциях. Эти люди – уверены власти – ответственны за организацию подрывной работы в турецкой полиции.
Зачистка в армии и полиции дает фору активистам боевого крыла Рабочей партии Курдистана и деморализует силы безопасности. На этом фоне в ближайшее время в турецкий парламент будет внесен новый проект конституции, а в 2017 году пройдет конституционный референдум. Они значительно расширят полномочия главы государства и, по сути, превратят Турцию в президентскую республику. Но реформа не ограничится лишь сменой формы правления.
Реджеп Тайип Эрдоган, пришедший к власти во многом благодаря поддержке исламистов, положит конец почти вековой истории светской Турции.
Последняя является детищем Мустафы Кемаля Ататюрка, который в 1924 году упразднил халифат и провозгласил республику. Прерванная секулярная традиция даст импульс исламизации Турции и расширит пропасть между нею и Западом. Это, в свою очередь, будет иметь далекоидущие последствия для судьбы всего ближневосточного региона.
Мятежный имам
Все эти поистине тектонические сдвиги в турецкой и международной политике спровоцировал всего один человек. Проповедник Фетхуллах Гюлен был прямо обвинен турецкими властями в организации военного переворота в ночь на 16 июля этого года.
75-летний старик, проживающий на вилле в городке Сейлорсбург штата Пенсильвания, предстал в образе серого кардинала, дергающего за ниточки и влияющего на судьбы едва ли не всего мусульманского мира. Притом до сих пор до конца не ясно, в чьих интересах – американского ли ЦРУ, турецкой оппозиции, мирового ислама или своих собственных.
Несостоявшийся переворот дал турецкому президенту долгожданный карт-бланш на борьбу с внутренними врагами и запуск репрессивной машины, которая катком прошлась по десяткам тысяч людей. Победа над путчистами, которая была преподнесена властями как победа демократии, внушила Эрдогану ощущение колоссального морального превосходства над своими противниками - как внешними, так и внутренними.
Анкара в считанные дни после неудавшегося восстания осуществила геополитический разворот на 180 градусов, окончательно свернула евроинтеграционный процесс и де-факто отказалась от попыток добиться от ЕС безвизового режима для турецких граждан.
Альтернативой сближению с ЕС Эрдоган неожиданно назвал Шанхайскую организацию сотрудничества, членами которой являются Россия и Китай. Президент Турции пошел на примирение с Россией, заливая тлеющий межгосударственный конфликт из-за сбитого турецкими ВВС в ноябре 2015 года российского самолета Су-24 своими письменными извинениями. Примирение с Россией развязало ему руки для начала масштабной военной операции в Сирии. Так внутренний турецкий конфликт выплеснулся за пределы Турции.
Несмотря на то, что путч был осуществлен руками военных, вся ответственность упала на плечи лидера движения «Хизмет» (в переводе – «служение») Фетхуллаха Гюлена. Его имя даже легло в основу нового, придуманного турецкими властями обобщенного названия для структур, так или иначе связанных с Гюленом – FETO.
Любой, уличенный в связях с FETO, более не мог чувствовать себя в безопасности. Чистки в правоохранительных структурах и армии дополнили массовые аресты преподавателей школ и университетов, журналистов и общественных активистов. Ни должность, ни влияние, ни народная любовь не могли более служить гарантией неприкосновенности.
На днях турецкая прокуратура выдала ордер на арест 87 преподавателей в одном лишь Стамбульском университете. Их подозревают в связях с FETO. На сегодняшний день в турецких тюрьмах находятся около 40 тыс. человек по аналогичным обвинениям, свыше 100 тыс. ждут выводов следствия и с высокой долей вероятности окажутся там же, в тюрьме. Среди прочих арестован и брат Фетхуллах Гюлена. Все эти аресты вызвали неоднозначную реакцию в самой Турции и полное недоумение в странах Запада.
Само название FETO - не прихоть, но необходимость. Оно призвано разорвать историческую связь между возглавляемым Гюленом движением «Хизмет» и самим Эрдоганом.
Именно «Хизмет» в свое время помог Эрдогану укрепить свою власть в извечном противостоянии с националистами и армией, и это то прошлое, которое сегодня президент Турции хотел бы забыть. Или, по крайней мере, чтобы о нем забыли другие.
Отныне угроза для Турции максимально персонифицирована, имя ей — Фетхуллах Гюлен. Не проходит и дня, чтобы политики, чиновники и СМИ в Турции не осыпали последнего самыми настоящими проклятиями. Вся политическая верхушка Турции в едином порыве демонстрирует свою ненависть к Гюлену.
И хотя последний был объявлен вне закона за несколько лет до попытки переворота, именно сейчас тлеющий конфликт разросся в пожар. В августе этого года Эрдоган публично потребовал от Вашингтона экстрадиции Гюлена в Турцию. Последний проживает с 1999 года в США, куда он отправился на лечение, а затем остался там, назвав это добровольным изгнанием.
Несмотря на то, что между Турцией и США подписан договор об экстрадиции, Госдепартамент, ссылаясь на отсутствие явных доказательств участия имама в подготовке переворота, выдавать того не спешит.
В США не сочли убедительным признание адъютанта главы генштаба вооруженных сил Турции Левента Тюрккана в участии в «террористической организации Гюлена» и попытке переворота, в ходе которой погибли 265 человек. На видео у Тюрккана заметно повреждены лицо и руки – вполне вероятно, что показания он давал под пытками. Не вызывают доверия в Америке и другие доказательства причастности Гюлена к перевороту, как то переписка между участниками путча в закрытых группах интернет-мессенджеров.
Впрочем, победа на президентских выборах США Дональда Трампа сулит перемены в американо-турецких отношениях. Правда, пока до конца не ясно, к лучшему или худшему. С одной стороны, сам Трамп намекает – а его советники говорят прямо – о вероятной выдаче Гюлена Турции. С другой, Трамп в ходе своей предвыборной кампании анонсировал запрет на въезд мусульман в США и пристальный контроль спецслужб над мечетями, что едва ли понравится мусульманской Турции.
Реджеп Тайип Эрдоган, как может, подогревает решимость будущей администрации США изменить отношение к Фетхуллаху Гюлену. Эрдоган даже заявил о том, что структуры Гюлена финансировали кампанию Хиллари Клинтон.
Сложность для Эрдогана состоит в том, что просто запретить неугодную организацию, как например, запретили коммунистическую партию в Украине или в Прибалтике, он не в состоянии. У FETO нет формальной структуры, ячеек, писаного кодекса, а сама принадлежность того или иного человека к организации не очевидна. Она существует на стыке образования, научной и религиозной доктрины.
Главное скрепляющее вещество разрозненных «агентов FETO» по всей стране и за ее пределами – человеческая привязанность и благодарность. Эти чувства, с которыми бороться традиционными методами государственной монополии на насилие, сложно, если не невозможно.
Кошмарный сон Эрдогана
Мне довелось оказаться в Турции спустя всего несколько дней после попытки госпереворота, в приграничном городе Карс на северо-востоке страны. Именно здесь, на границе двух бывших империй – Российской и Турецкой - подписывался знаменитый Карский договор, призванный помирить закавказские республики Грузию, Армению и Азербайджан между собой и с Турцией. Карс - место действия романа «Снег» лауреата Нобелевской премии по литературе и самого известного современного турецкого писателя Орхана Памука. Роман, в общем и целом, о том, как внутри турецкого сознания уживаются и конфликтуют светские ценности и вера в Аллаха.
Карский мейдан
В тот день праздновать победу над путчистами на главную площадь Карса - мейдан вышли тысячи турок. Во всем была видна хорошая подготовка: сцена, проекторы, громкоговорители, ораторы. Такие же сборища одновременно проходили и в других турецких городах, но в Карсе празднование имело особое значение. Танк, бронетранспортер и военные в полном обмундировании на главной площади города должны были показать – армия с народом. По крайне мере, большая ее часть. Тех, кто не с народом, уже допрашивают и, вероятно, пытают в тюрьмах по всей стране.
Военная техника и солдаты выполняли одновременно и вполне прикладную миссию по защите центральной площади Карса, праздновавшей «победу демократии». Эту самую демократию трудно себе представить вне светского устройства Турции. А Карс, в отличие от космополитических мегаполисов на западе страны - Стамбула, Измира, Эфеса и других, - консервативен и религиозен. Треть его населения состоит из беспокойных курдов, у которых и к светскому устройству государства и к личности Эрдогана отношение, мягко говоря, скептическое.
На стене дома, служившей огромным экраном для портативного проектора, то и дело появлялось лицо турецкого президента. В это же время в телевизорах тех, кто остался дома, чаще появлялось другое лицо. Исламский проповедник Фетхуллах Гюлен в зацикленном видео вздымает руки верх, опускает вниз и снова поднимает. Повторенные многократно, эти кадры должны были отпечатать в сознании турок образ врага государства №1 именно таким – фанатичным нурситом в медитативном угаре.
Гюлен – последователь Саида Нурси, современника Ататюрка и главного его оппонента. Мустафа Кемаль Ататюрк, очистив турецкие системы образования и госуправления от «исламского рабства», нажил себе тем и сторонников, и врагов. Последние объединились вокруг Нурси.
Созданное им движение представляет собой модернистское течение ислама, которое противопоставляет себя консервативным салафитам, алавитам и ваххабитам. Нурсизм предполагает образованность, не чужд веяниям прогресса, и пропагандирует религиозную терпимость.
Гюлен пропустил учение Нурси через собственное мировосприятие, осовременил его, сделал более гибким и прикладным. Он не был лично знаком с Саидом Нурси, их не связывала тесная дружба. В некотором смысле это высвободило в Фетхуллахе Гюлене энергию его личности, вылившуюся в создание собственного учения – гюлензима.
«Кто хочет изменить мир к лучшему и приблизить светлое будущее, обязан правильно соизмерить свою волю, душевные силы и материальные возможности с реалиями внешнего мира и вызовами своей эпохи. В противном случае его вовлеченность в водоворот глобальных процессов может погубить его», — Фетхуллах Гюлен.
«Последний» переворот
Когда военные в ночь на 16 июля взяли под контроль турецкий государственный телеканал TRT, а ведущая с суфлера зачитывала написанный не ею текст, в нем ни разу не прозвучало знаменитое «иншалла» («даст бог»), в чем легко было бы угадать стиль сторонников исламских порядков. Зато были постоянные отсылки к речам Ататюрка, столь свойственные людям военным. Бывший имам Гюлен никак не проявил себя ни до, ни во время, ни после попытки военного переворота.
Но именно он был назван Эрдоганом организатором путча. Армия в устах Эрдогана – лишь инструмент, которым воспользовались гюленисты, проникшие и в эту, казалось бы, неприступную структуру. Дело в том, что со времен Ататюрка система подготовки военных кадров в Турции была закрыта для людей с улицы. К армейскому уставу приучали с младых ногтей, у армии – свои школы, университеты и военные лагеря. И все же, по словам Эрдогана, гюленисты проникли и туда.
В общественном сознании турецкие военные – не просто люди, которых отличает ношение погон, но охранители светских порядков. Они пользуются неизменно уважительным отношением. По крайне мере, так было до сих пор.
Но все меняется, - считает Ильгар Велизаде. «Чтобы понять происходящее сегодня, мы не можем мыслить категориями двадцатилетней и даже десятилетней давности. За последнее десятилетие Эрдогану удалось сделать умеренный исламизм мейнстримом в Турции. Идея светскости, как и образ Ататюрка, постепенно блекнет, и с этой данностью смирились даже люди военные», - убежден азербайджанский политолог.
Добиться этого Эрдогану во многом помог Гюлен: гибкость его учения объясняет привлекательность заданной им системы координат для многих турок, которым больше не нужно было выбирать между жесткими нормами шариата и наслаждениями, которые несет в себе светский мир.
«Я говорил ранее и повторю еще раз: республиканский строй и секуляризм, служащие благим целям, благословлены Аллахом», — Фетхуллах Гюлен.
Слова, однажды произнесенные Гюленом с экранов телевизоров, показали: имам, умевший соединять несоединимое, тем самым купил себе поддержку одновременно и светских властей, и исламистов.
«В Турции было три военных переворота – в 1960, 1971 и 1980-х годах – и все три успешные, - рассказывает Ильгар Велизаде. Провал последнего путча свидетельствует: армия уже не та, что раньше, в армии раскол, и именно этот раскол стал главной причиной постигшей военных неудачи». Военные в ту ночь и вправду действовали нерешительно и не слаженно, а безоружные турки, вышедшие по призыву Эрдогана на улицы, останавливали танки и производили гражданские аресты солдат.
Но почему в таком случае Эрдоган прямо обвинил в путче Гюлена, а не армейское командование? - «Это было бы равносильно борьбе с молотком, а не с рукой, которая его держит», - отвечает на вопрос Велизаде. - «Армия может взять власть, но не может управлять страной – у нее просто нет такого менеджерского ресурса. Судя по всему, именно гюленисты должны были подхватить власть по соглашению с военными после свержения Эрдогана. И в этом смысле события 15-16 июля должны были стать «последним переворотом» в истории современной Турции», - размышляет политолог.
Демонизация Гюлена – это еще и продуманный тактический ход Эрдогана. Арестовывая генералов, он не выступает против армии – все еще влиятельной и опасной силы, а лишь преследует гюленистов в ее рядах. Арестовывая учителей и университетских преподавателей, он борется не с инакомыслием, а лишь с раковой опухолью гюленизма, опутавшей Турцию.
Но почему один проповедник вызывает у президента страх, более сильный, чем извечная угроза военного переворота?
Ответ на этот вопрос во многом лежит в особенностях личности Гюлена и его учения. Богослов, собиравший в свое время толпы слушателей на улицах Стамбула, прослыл великолепным оратором.
Его выступления, столь эмоциональные, что лежат на грани между проповедью и незаурядной актерской игрой, завораживали слушателей. В свое время в Турции он стал воплощением мудрости, иконой.
«Однажды он выступал перед своими сторонниками и ел апельсины, - рассказывает Эльхан Шахиноглу, руководитель аналитического центра «Атлас» в Азербайджане. Он бросал шкурки от апельсинов в толпу слушателей, и люди подбирали их, уносили домой и хранили». Подобных историй немало.
Кыргызстан: новая колониальная политика
После развала СССР турецким властям представилась уникальная возможность расширить свое влияние на сопредельные, в первую очередь, тюркоязычные государства. Экономическое положение в закавказских и среднеазиатских республиках резко ухудшилось – бедность, инфляция, безработица.Развалилась и система государственного образования.Школы и университеты были предоставлены сами себе и выживали, как могли, а одним из главных способов этого выживания стали коррупция и поборы.
Турция же к концу 80-х обладала развитой системой частного образования, связанного с именем Гюлена. В 1960-х он открывает свои первые школы в Измире, после чего сеть стремительно разрастается на протяжении последующих сорока лет. Фундаментом организации становятся тысячи школ, разбросанных по всему миру, преимущественно в странах с сильной исламской традицией и значительной долей мусульманского населения.
В хаосе 90-х турки экспортируют свою систему частного образования в Азербайджан, Казахстан, Таджикистан, Кыргызстан, Монголию, Молдову, Россию и Украину. Такие школы есть в Кении, где они называются «Академией света», «Пак-турк» - в Пакистане, «Себат» - в Кыргызстане. Всего такие образовательные учреждения присутствуют в 164 странах мира. Это огромная сеть, разрозненные части которой могут называться по-разному, иметь разных учредителей, но всех их объединяют специфическая образовательная модель и имя Фетхуллаха Гюлена.
В последние годы Анкара изо всех сил давит на Баку и Бишкек, требуя от них пресечь деятельность гюленистов. Центр активности гюленистов сейчас передислоцировался именно туда. Кыргызстан, — утверждает исследователь феномена гюленизма Агиг Алескер, - находится в наихудшем положении из всех стран, где пустила корни сеть.
«Эта страна пребывает в зависимом от Гюлена положении. Ее экономика рухнула, бедность расшатала государство, и нет никого, кроме членов этой секты, кто бы инвестировал в страну», - считает Алескер.
Именно Кыргызстан сейчас является главным оплотом гюленистов в государствах тюркского пояса после их изгнания из Турции.
В Бишкеке неспокойно
Американцы в Бишкеке – нередкие гости. Их много среди преподавателей популярного у местных абитуриентов Американского университета Центральной Азии, ими же пополняются кадры частных курсов английского языка. «Не уверен, что там хорошо учат английскому, но одно знаю точно — среди учителей немало мужчин с армейской выправкой и манерами, а преподавание языка им явно в тягость», - говорит мой бишкекский проводник, один из тех, кто соблазнился такими курсами.
Спустя десять дней после неудачной попытки свергнуть Эрдогана, 25 июля турецкий министр иностранных дел Мевлют Чавушоглу обратился к руководству Кыргызстана с требованием «разобраться с бандой Гюлена». В противном случае, по словам министра, «изменится наше отношение» к Бишкеку, и ясно дал понять, что самой республике грозит переворот по турецкому образцу.
Объявив Гюлена врагом государства в Турции, Эрдоган пожелал, чтобы его примеру последовали и лидеры других тюркских государств, где высока концентрация приверженцев идей проповедника.
Ясно и то, что заявление главы турецкого МИДа было сделано на эмоциях, и в случае с Бишкеком Эрдоган просчитался. «Это абсурд. Если такие умные, то почему у себя проспали переворот? Конечно, мы все советы выслушаем и информацию проверим. А пугать или учить нас не надо. Пуганые мы».
Слова кыргызского президента Алмазбека Атамбаева стали холодным душем для официальной Анкары. До недавнего времени именно Турция делала за Кыргызстан членские взносы в ООН. Один этот факт говорит о том, что диалог Бишкека и Анкары отнюдь не был диалогом равных.
Но в последние годы ситуация меняется. Сделав ставку на Россию, Бишкек может позволить себе поскалить зубы на Анкару. Кыргызский лидер дал понять, что не потерпит вмешательства в суверенные дела государства даже со стороны дружественной Турции.
Власти Кыргызстана не пожелали становиться частью внутритурецкой борьбы за власть, обозначив, что для Бишкека Эрдоган не равен Турции, пусть даже у последнего на сей счет никаких сомнений.
Монополия на элиту
В Кыргызстане «Себат» (в переводе — упорство, настойчивость) — не просто сеть частных среднеобразовательных школ и лицеев, но синоним качества. В шестимиллионном Кыргызстане действуют 25 таких школ, в них учатся 12,5 тыс. ребят. Именно эти школы, по словам Агила Алескера, являются главным рассадником идей Фетхуллаха Гюлена.
Разница между «Себатом» и обычной государственной школой колоссальна. «Себатовцы» чаще других становятся победителями олимпиад, почти 100% их выпускников поступают в университеты – как местные, так и в престижные вузы за рубежом. В «Себате» учатся дети и депутатов парламента, и министерских чиновников, и крупных бизнесменов.
Но «Себат» — не только для детей элиты. Скидки, вплоть до бесплатного обучения, позволяют учиться в турецких школах и ребятам из бедных семей. Бесперспективные дети отсеиваются внутренним тестированием в школах. Начиная с 8 класса все точные науки (математика, физика, химия и биология) преподаются исключительно на английском языке.
«Держаться подальше от точных наук из страха, что они могут исказить веру – это признак младенчества, незрелости ума. А считать, что наука никак не связана с верой, что она неизбежно ведет к безверию – признак невежества и предубежденности», — Фетхуллах Гюлен.
Лучший из «себатовских» кыргызско-турецкий лицей для мальчиков назван именем великого писателя Чингиза Айтматова.Лицей расположен на окраине Бишкека. Новое трехэтажное здание, большой внутренний двор, рядом с учебным корпусом — общежитие для учащихся. «Себат» практикует интернатовскую систему: ученики проводят большую часть времени с учителями, а родители забирают их только на каникулы и праздники.
В гюленовских школах царит особая атмосфера. Встречаясь в классах и школьных вестибюлях, ученики и учителям приветствуют друг с другом теплым рукопожатием. Школа больше, чем место учебы, а учителя — больше, чем просто учителя. Они становятся друзьями учеников и их родителей, они вхожи в семьи.
Обучение раздельное – мальчики и девочки учатся в разных школах. Досуг – тоже в рамках школы: ученикам доступны футбол, волейбол, шахматы и другие полезные развлечения. Регламент дня жесткий, все расписано по часам – времени на «ничего не делать» просто нет. Ученикам запрещено иметь смартфоны, все ходят с так называемыми «простушками» — обычными телефонами для связи с родственниками. Запрет на смартфоны, как и одинаковая для всех школьная форма, служат важнейшей цели: школьники из элитных и бедных семей ничем не отличаются друг от друга - для всех одни правила, у всех одинаковые возможности.
Днем ранее в администрации «Себата» меня уверяли: ученики не знают, кто такой Гюлен, и не особо этим интересуются. Но, зайдя в школьную библиотеку, я в этом усомнился. На видном месте – стенд с периодикой, который пестрит изданиями фонда «Диалог Евразия». Почти на каждой обложке журнала – лицо Фетхуллаха Гюлена.
«Он не только проповедник, но и великий гуманист, - отвечает на мой немой вопрос замдиректора лицея Арстанбек Секимов. - Его тезис о диалоге цивилизаций заочно противопоставляет себя идеям Хантингтона, который говорил о столкновении цивилизаций».
Упоминание «Диалог Евразия» напомнило мне слова другого моего собеседника, Агила Алескера. «В каждой стране, кроме последователей Гюлена есть еще «агенты, оказывающие определенное влияние. Они в основной своей массе находятся под крышей платформы «Диалог Евразия», - говорил Алескер. Эта общественная организация присутствует в Казахстане, Беларуси, Кыргызстане, есть она и в российском Татарстане. «Диалог Евразия» является площадкой для продвижения идей Гюлена на высоком интеллектуальном уровне с привлечением лидеров общественного мнения.
Последние социологические опросы среди кыргызских школьников и студентов показали, что лишь 8% из них считают себя патриотами. В таком вакууме можно реализовать любую геополитическую авантюру. Но вот, что странно: «Себат» - единственные школы, которые практикуют пение кыргызского гимна перед началом занятий и преподают основы патриотического воспитания.
«В турецких школах внедряется такое понятие национального патриотизма, которое сопряжено с осознанием факта, что подъем Кыргызстана возможен только при условии следования западному курсу. Уже сейчас большинство местных лидеров общественного мнения – выпускники американского университета АУЦА и получатели грантов Сороса. Именно они определяют сегодня мейнстрим в общественном дискурсе страны», - отметил знакомый кыргызский журналист.
«США – это капитан на судне мира, ни одна из организаций, вступающих с ними в противоречие, не может добиться успеха», — Фетхуллах Гюлен.
В одном из своих интервью Гюлен прямо говорит о Штатах, как единственном мировом лидере, способном на изменения в глобальном масштабе.
«Секта работает и как шпион США, и как двойной шпион» - утверждает Агил Алескер. По его мнению, умеренный ислам Гюлена полностью отвечает интересам Вашингтона, который видит в его ускоренном распространении возможность совладать с популярностью радикальных трактовок Корана.
Источник 1
Похожие публикации
