Кого готовит новая система духовного образования?
Протоиерей Максим Колесник рассказывает, как священников из ревнителей веры превращают в экуменистов-приспособленцев.
Настоятель храма Новомучеников и исповедников Домодедовских, выпускник Московской Духовной семинарии и академии, Аспирантуры ОВЦС, Общецерковной аспирантуры и докторантуры (ОЦАД) протоиерей Максим Колесник рассказал о проведении тихой богословской революции в сфере духовного образования внутри церковной ограды и поведал об учебной программе ОЦАД, возглавляемой митрополитом Иларионом.
Долгое время православное духовное образование было представлено в виде трех ступеней: училище, семинария и академия. Духовные училища были необязательной начальной ступенью духовного образования, семинарии являлись высшим церковным образованием, лучшие выпускники которых продолжали обучение в духовных академиях. Обучение в академии предполагает защиту диссертации и присвоение ученой степени кандидата богословия. Срок обучения в семинариях и академиях составлял по четыре года. Этого было вполне достаточно для подготовки как будущих пастырей, так и преподавателей. Существовала еще аспирантура при Отделе Внешних Церковных Связей со сроком обучения два года, в которой готовили узких специалистов для ответственных и руководящих должностей.
В 1998 году произошла первая реформа духовного образования, в результате которой срок обучения в семинариях увеличился до пяти лет, а в академиях сократился до трех лет. Данная реформа была направлена на повышения качества образования выпускника семинарии, а также более узкой специализации выпускника академии. Часть предметов, которая ранее изучалась только в академиях, стала частью программы старших курсов семинарии. Также значительно возрос объем часов для изучения истории и древних языков – латинского и греческого. Многолетнее изучение древних языков в семинариях стало явно избыточным – данные знания смогут понадобиться только узкому кругу студентов академии. В академиях была внедрена специализация и деление на кафедры, что позволило за более короткий срок подготавливать специалистов в конкретных областях богословия, истории и других дисциплинах.
В 2009 году произошли кадровые изменения в управлении РПЦ. После кончины патриарха Алексия II новым предстоятелем был избран председатель ОВЦС митрополит Кирилл. На освободившуюся должность назначили вызванного из Европы епископа Венского и Австрийского Илариона (Алфеева-Дашевского) – доктора философии, выпускника Оксфордского университета. Сразу же была начата новая реформа высшего духовного образования – переход на болонскую систему и учреждение Общецерковной аспирантуры и докторантуры. Также была поставлена задача добиться признания дипломов духовных ВУЗов государством, что требует изменения самой структуры учебной программы для адаптации под государственные стандарты.
В новом церковном ВУЗе с трехгодичным сроком обучения было учреждено нескольких кафедр, одна из которых была преемницей Аспирантуры ОВЦС. В ОЦАД вместо привычной семестровой лекционной системы была внедрена система триместров и сделан упор на изучение новых языков и самостоятельную работу. Если статус докторантуры был вполне очевиден – подготовка кандидатов богословия к защите докторских диссертаций, то аспирантура стала параллельным по отношению к академиям учебным заведениям. Позже к ОЦАД была добавлена новая образовательная ступень магистратуры, низшая по отношению к аспирантуре.
Затем была проведена значительная реформа образования в семинариях и академиях, в результате которой высшее духовное образование было полностью переформатировано под западную болонскую систему: бакалавриат, магистратура, аспирантура. Данное следование чужим, светским и далеко не лучшим стандартам вызывает серьезные опасения и справедливую критику, поскольку многими специалистами болонский процесс глобализации образования был признан ущербным – вместо целостного фундаментального образования он дает фрагментированные знания в виде узких компетенций. Болонская система образования (как и система ЕГЭ) провоцирует студента не столько учиться, сколько искать максимально легкий путь накопления необходимых баллов, а преподавателя не столько учить, сколько натаскивать студентов на сдачу самой простой программы, доступной большинству.
Главным инициатором перевода всего высшего духовного образования РПЦ на болонскую систему является председатель ОВЦС и ректор ОЦАД митрополит Волоколамский Иларион. Именно в ОЦАД стали приглашаться с выступлениями иностранные гости, представители инославия и иноверия, прослеживается стремление к диалогу с католицизмом, протестантизмом и иудаизмом. Студентам предлагается пройти стажировку за границей, в том числе в неправославных ВУЗах. Такая реформа духовного образования повторяет тенденции в светском образовании после развала СССР, когда плавно уничтожалось все свое и то лучшее, что было достигнуто у нас, и заимствовалось все чужое и худшее, что есть за границей.
Если рассмотреть аспирантскую программу на официальном сайте ОЦАД, то недельное распределение учебных пар вызывает недоумение: три пары богословия, одна пара философии, одна пара спец.семинара кафедры и целых 8 пар для двух новых языков – изучение современных языков занимает больше времени, чем все остальные предметы вместе взятые (см.: Важнейший фронт противостояния верных и модернистов: О состоянии духовного образования в РПЦ). Такое образование вряд ли можно назвать духовным – это скорее подготовка кадров для активного экуменического диалога. Обязательное многолетнее обучение древним и новым языкам не может проходить без ущерба другим предметам.
Недавнее решение Синода в конце 2016 года о прохождении каждые семь лет всеми священнослужителями обязательных Курсов повышения квалификации можно рассматривать как новую реформу, но не cтолько образования, сколько пастырского служения и духовного уклада Церкви. Положение о Курсах предусматривает в случае непрохождения итоговой аттестации отстранение священнослужителя от исполнения богослужебно-пастырских обязанностей, отчисление за штат и даже запрет в священнослужении. Данные прещения по отношению к опытным священнослужителям, которые в силу возраста не смогли сдать экзамены наравне с молодым поколением, совершенно необоснованы и противоречат каноническим правилам Церкви.
Если бы Курсы предназначались для определенного круга лиц, несущих ответственное административное служение, например, благочинных и епархиальных работников, то обязательное повышение уровня их квалификации было бы востребовано и оправдано. Но предлагается поголовная и постоянная переподготовка всех священнослужителей до 65 лет, в результате которой могут быть «отсеяны» не справившиеся с объемом информации опытные духовники, преждевременная замена которых на молодых «специалистов» прервет духовное преемство и нанесет существенный вред Православной Церкви.
Объявленные задачи Курсов повышения квалификации вызывают ряд вопросов и недоумений:
«Актуализация богословских и пастырских знаний с учетом развития богословской науки» – святоотеческое православное богословие давно уже актуализировано и не нуждается в адаптации под экуменический иудео-католическо-протестантский дух мира сего, а пастырские знания вполне можно актуализировать на регулярных собраниях духовенства в благочиниях и епархиях.
«Повышение уровня освоения профессиональных компетенций» – для узкого круга лиц, несущих специфические виды служения, это будет полезно, но для подавляющего числа священнослужителей основной деятельностью являются не узкие компетенции, а регулярное совершение богослужений, Таинств и треб, проповедь, а теперь еще и составление многочисленных отчетов.
«Знакомство с современной проблематикой жизни РПЦ и оценка новых социальных явлений в жизни общества» – благочестивый священнослужитель видит проблемы и суть современных явлений порой глубже, чем об этом поверхностно вещают официальные уполномоченные лица РПЦ.
«Знакомство и овладение новыми методиками и технологиями…» – нужно вводить для изучения подобные предметы еще в семинариях, а в зрелом возрасте новшества тяжело усваиваются и малопродуктивны; для священнослужителя полезней не столько овладение новыми знаниями, сколько верное следование святоотеческому преданию и эффективное использование уже полученных навыков.
«Определение уровня знаний священнослужителей» – оценки в дипломах духовных ВУЗов теперь уже не актуальны или требуется определение степени лояльности священнослужителей к современным модернистским тенденциям в Церкви?
Очевидно, что изменения (реформы) в духовном образовании принесут свои плоды (в нашем случае перехода на болонскую систему – негативные) в долгосрочной перспективе, а чтобы добиться результата за более короткий срок, нужно периодически переформатировать сознание священнослужителей согласно изменяющемуся духу мира сего и отсеивать упорных хранителей отеческих традиций. В итоге вместо опытных и благочестивых священнослужителей, верных многовековому преданию Православной Церкви и своему пастырскому долгу, но не прошедших «экуменическую лоботомию», в храмах будет преобладать молодое поколение дипломированных книжников и фарисеев-требоисполнителей, выращенных на новой экуменической закваске. Может подобные опасения касательно обязательных Курсов и преувеличены, но такие последствия крутых реформ духовного образования нельзя исключить.
В последнее время наблюдается тенденция превращения Церкви в придаток государства и молчаливый бюрократический институт социально-религиозного обслуживания населения и оказания ритуальных услуг. В такой системе для церковного руководства предпочтительней иметь юных и энергичных священнослужителей, которые усвоили новые нормы, не имеют своего устоявшегося мнения, готовы строчить отчеты о показных мероприятиях и механически выполнять бюрократическую работу, которая с каждым годом все больше подменяет собой пастырское служение. Но верующие люди ищут в православных храмах противоположного – отрешенных от мирской суеты духовных наставников, проповедников и молитвенников.
Светскую систему образования сейчас активно ломают и постоянно реформируют с целью ограничения и примитивизации знаний, чтобы вырастить новое дебилизированное поколение потребителей, оторванных от своих корней и лишенных нравственных ориентиров. Настоящее классическое образование оставлено только в закрытых ВУЗах для узкого клана управляющей элиты. Не к этому ли пути предлагают нам присоединиться, предлагая вместо постоянства в догматах веры и верности святоотеческому преданию вечно переучиваться и приспосабливаться изменчивому духу мира сего?
Конечно не стоит впадать в крайность и отвергать необходимость хорошего богословского образования и последующей самоподготовки. Только духовное образование должно быть связано с духовным воспитанием и возрастанием, приводить человека к познанию Бога, а не уводить от Него. Духовное образование не должно превращаться в сумму знаний и компетенций, которые сами по себе не способны остановить наблюдаемый ныне процесс упадка благочестия в обществе и снижения нравственных устоев. Большим преимуществом ряда семинарий является их соседство с монастырями, что благотворно сказывается на духовном возрастании студентов. Очное обучение в семинариях предполагает проживание студентов в семинарских общежитиях, что дает определенный опыт монастырского быта и духовную закалку, столь необходимую будущим пастырям, что не менее важно, чем получение знаний. Недостаток образования можно компенсировать и восполнить твердой верой и личным благочестием, но отсутствие последних никакими знаниями не исправить.
Главная проблема современного высшего духовного образования заключается не в отсутствии нужных знаний у священнослужителей, а в тяготении к светскости и в неполной востребованности полученных навыков на практике. Если семинарского образования хватает с запасом для пастырского служения на любом месте, то для получившего более высокое образование не созданы необходимые условия для реализации его потенциала. В итоге большинство ученых мужей становятся рядовыми клириками приходов или вовсе остаются чтецами. Причем вышестоящее церковное руководство нередко имеет более низкое духовное образование, не заинтересовано в активности священнослужителей вне стен храма и вместо поддержки только подавляет инициативы молодых специалистов.
P.S. Из личного опыта очного обучения в стенах четырех духовных ВУЗов констатирую, что качество духовного образование в МДАиС несравненно выше, чем в Аспирантуре ОВЦС и ОЦАД.
«Такая система кого может готовить? – задается итоговым вопросом батюшка. – Она может готовить либо „утечку мозгов", либо специалистов по „диалогу" с инославными».
Похожие публикации
