Распад национальных государств и Россия в услужении Китая

Новое Средневековье глазами ученого-футуролога из США.

«Безгосударственный мир»: правительства передают множество своих обязанностей третьей стороне, которая затем организует анклавы, действующие по своим собственным законам. Будущее Евразии похоже на её средневековое прошлое. Китай соединится с Западной Европой сетью скоростных железных дорог; жизнь в Евразии будет вдоль этих путей и в нескольких мегаполисах. Также в ближайшее десятилетие все режимы Евразии ждёт оттепель или падение. Таким видит мир будущего старший научный сотрудник «The New America Foundation» Параг Ханна.

Параг Ханна работает старшим научным сотрудником в американском мозговом тресте «The New America Foundation» («Фонд Новой Америки»). Ранее он работал был советником в Совете по национальной разведке США (NIC), участвовал в разработке программы Глобальных трендов — 2030 (NIC — структура внутри IC-разведывательного сообщества США, в которое входит ЦРУ, и всё это подчиняется директору Национальной разведки). Также Ханна работал в группе советников по внешней политике при Бараке Обаме во время его первой предвыборной кампании. В 2007-м он служил в Ираке и Афганистане в качестве советника по геополитике в Войсках специального назначения США. С 2002 по 2005 год Ханна был сотрудником мозгового треста The Brookings Institution по программе Глобального управления.

В 2010 году Ханна написал книгу «Как управлять миром». Основная идея работы, что мир вступил в новое Средневековье — без единого центра управления, поскольку США уже не способны управлять миром напрямую. Он говорит о том, что наряду с традиционными государствами и правительствами в большой политической игре участвуют транснациональные корпорации, религиозные группы, некоммерческие и неправительственные организации, правозащитники, церкви, ЧВК и т.п.

Описание этого грядущего нового мира приводится в газете «Суть времени» (она принадлежит методологу и политтехнологу Сергею Кургиняну), №141 (статья «Актуальные мироустроители»).

Современный мир, как считает Ханна, уже состоит из таких крупных игроков, как мегаполисы, которые стали центрами ведения международного бизнеса и контролируют большинство финансовых ресурсов и потоков. Они являются современными аналогами средневековых торговых городов-государств. В этих условиях суверенитет национальных государств неизбежно ставится под вопрос. Этот мир Нового Средневековья будет сформирован к 2030 году.

По мнению Ханны, существующая модель управления миром через ООН под сильным влиянием США и Европы полностью неэффективна: «Однако основная масса бюрократов в международных организациях больше занята формулированием задач и целей, созданием новых дорогостоящих структур, нежели оказанием реальной помощи в поиске решений. Это продиктовано стремлением международных чиновников вновь продемонстрировать, насколько они нужны и значимы, и привлечь ещё большее финансирование на бессмысленную деятельность с нулевым результатом».

Ханна пишет, что формализованные мировые и государственные структуры не нужны, как не нужны и сами государства. Всё уже происходит без них: «Мир отчаянно нуждается в сильных региональных организациях безопасности, которые стали бы главным оплотом стабильности в своих регионах. Мало того, такие региональные группы — а вовсе не Франция с Великобританией, — должны иметь статус постоянных членов Совета Безопасности ООН».

Что касается некоторых государств, то «есть только один способ привести недееспособные государства в соответствие с нормами цивилизации — отказаться от отстаивания их суверенитета в пользу гибридной государственности». Там, где рост и инновации были наиболее успешными, гибридная связка публичного с частным и отечественного с зарубежным лежит в основе чуда. Это не государства, это «пара-государства», или «особые экономические зоны»». Это своего рода тот самый мир городов, причём в основном приморских, нацеленных на морскую торговлю.

Параг Ханна не видит будущего и у национальных государств. Их заменят блоки государств, а внутри них — регионализм, скопление мелких пара-государственных образований, как в классическом средневековье. Ханна пишет по этому поводу:

«Мы должны думать за рамками чётко определенных наций и национального строительства. Мыслить надо в направлении интеграции быстро урбанизирующегося мирового населения прямо в региональные и международные рынки. Это, а не следование по пути посредничества центрального правительства, является вернейшим путем к увеличению доступности основных товаров и услуг, снижению бедности, стимулированию роста и увеличению общего качества жизни».

«Нигде больше, кроме как на Ближнем Востоке, важность переосмысления понятия «государство» не играет такой роли. Грустно осознавать бессмысленность множества ежедневной аналитики по Сирии и Ираку, которая не может уловить того, что нет государства, обладающего божественным правом на существование. Арабский мир не будет воскрешён в своей былой славе до тех пор, пока его карта не будет перерисована так, чтобы быть похожей на собрание автономных национальных оазисов, соединенных Шёлковым путем коммерции».

Параг Ханна продолжает: «Глобализация разбила мир на множество действующих лиц, однако технология позволяет им быстро объединить стратегические силы и воссоединиться. В отличие от консервативного вальса из протокольных ритуалов одних лишь правительств, мегадипломатия больше похожа на быстрый танец со специфическими партнёрами. Это коалиции министерств, компаний, церквей, фондов, университетов, активистов и других сознательных и предприимчивых граждан, объединяющихся для достижения конкретных целей. Вызовам XXI века могут успешно противостоять коалиции из неравнодушных правительств, корпораций и гражданских объединений, которые окажут помощь не на словах, а кадрами и ресурсами. Мегадипломатия олицетворяет торжество стороннего мини-действия над многосторонней проблемой».

Как эти города-государства будут связаны между собой?

На этот вопрос Параг Ханна отвечает в работе «Новый Шёлковый путь сделан из железа и простирается от Шотландии до Сингапура» («The new Silk Road is made of iron — and stretches from Scotland to Singapore»), опубликованной в октябре 2012 года. В ней он говорит о том, что и будущее Евразии похоже на её средневековое прошлое. Китай должен быть соединен с Западной Европой сетью скоростных железных дорог. Из Китая будет выходить 5 веток нового «Шелкового пути». При этом вся «переходная зона» будет выглядеть как набор «ресурсосодержащих» локаций.

По мнению Ханны, Китай видит мир именно так: «В рамках постмодернистской китайской модели мира Монголия — не земля Чингисхана, а рудники, Туркмения — не древняя цивилизация на караванном пути, а бензоколонка. В XXI веке своего рода промышленными караван-сараями станут гигантские безликие торговые центры вроде дубайского Dragon Mart. В них будут стекаться товары со всей Евразии, которые потом будут массово продаваться рачительным путешественникам, двигающимся в обоих направлениях».

Кроме того, жизнь в Евразии будет сосредоточена вдоль этих китайско-европейских путей (прообраз этого — цепочка российских поселений вдоль Транссиба). Чем дальше от дорог, тем меньше жизни там будет (ареал жизнедеятельности — до 150 км от «Шёлкового пути»). Жизнь в России также останется в нескольких крупных агломерациях.

Россия в этой картине Ханна и китайцев — это всего лишь территория для прокладывания железной дороги и в будущем — место расселения китайцев, которые начнут активное освоение природных ресурсов. Но для того, чтобы эта картина выстроилась, должны произойти определенные разрушительные процессы:

«В ближайшее десятилетие все режимы Евразии ждёт оттепель или падение. Этой участи не избегнет никто — ни Молдавия, ни Белоруссия, ни Сирия, ни Иран, ни Узбекистан, ни Мьянма. После этого их общества превратятся в дефицитные рынки, на которые хлынут товары, а через их территорию протянутся соединяющие Восток и Запад железные дороги. Существует множество претендентов на звание места, «где встречаются Восток и Запад», — в частности, в их число входят Уральские горы, Стамбул и Дубай. Однако сжатие Евразии будет означать, что достанется этот статус не какому-то конкретному месту, а целой переходной зоне».

Источник