Харьков на грани взрыва

Кому и зачем нужны теракты в прифронтовом городе?

Серия терактов в Харькове, прогремевшая в конце 2014 - начале 2015 года, не только подорвала репутацию города как мирного и спокойного, но и стала поводом для создания многочисленных теорий заговора. Несмотря на то, что формально ответственность за взрывы взяли на себя «Харьковские партизаны», складывается впечатление, что теракты становятся поводом для дискредитации антимайдановского движения и нагнетания антироссийской истерии.

Первый взрыв, прозвучавший в харьковском рок-пабе «Стена» 9 ноября 2014 года, был серьезным потрясением: казалось, что в мирном Харькове такое произойти просто не может. Затем в течение недели прозвучали еще несколько взрывов – на железной дороге, возле теплоцентрали на Журавлевке, около ворот воинской части. Только в результате первого взрыва тринадцать человек попали в больницу. Правоохранительными органами все взрывы были признаны терактами, после чего виновных искать долго не пришлось.

Ответственность за взрывы взяли на себя так называемые «Харьковские партизаны» – группа активистов Антимайдана, которые в своих обращениях в социальных сетях неоднократно угрожали сторонникам киевской власти, «Правого сектора», национальной гвардии Украины силовыми акциями.

Следует отметить, что рок-клуб «Стена» последнее время был известен как любимое место именно этой категории посетителей. В дальнейшем взрывы происходили в среднем раз в две недели. Их целью становились объекты, так или иначе касающиеся снабжения и деятельности украинской армии, в частности воинские части и магазин волонтера, помогавшего армии. Поиски террористов правоохранительными органами результатов не давали.

Между тем 22 февраля возле Дворца спорта в Харькове прогремел взрыв прямо во время  шествия Евромайдана, приуроченного к годовщине госпереворота. Четыре человека погибли, в том числе сотрудник милиции, двое подростков и один из лидеров харьковского Евромайдана. Около 20 человек получили ранения разной степени тяжести, некоторые из них находятся еще в больнице.

Противопехотная мина с дистанционным управлением была заложена в сугробе рядом с маршрутом следования колонны и приведена в действие, когда рядом проходили первые ряды демонстрантов. 6 марта в харьковском районе Салтовка аналогичным устройством взорвали микроавтобус «Фольксваген», в котором находились комбат батальона «Слобожанщина» Андрей Янголенко и его жена Ирина. После тяжелых операций оба чудом остались живы. По словам взрывотехников, на месте происшествия нашли еще одну, неразорвавшуюся мину.

В социальных сетях моментально поднялась истерическая волна, обвиняющая в жертвах чуть ли не лично президента РФ Владимира Путина, расправляющегося с харьковчанами руками партизан и сепаратистов. Но никаких доказательств причастности «Харьковских партизан» к взрывам найдено не было. Формально по подозрению во взрывах были произведены задержания, но кто эти подозреваемые, и действительно ли они причастны к терактам, следствие умалчивает.

***

«Когда митинги ходили по центру города, я хотя бы понимала, куда и когда детей не отпускать. А теперь вообще непонятно, когда и где рванет», – жалуется домохозяйка Тамара.

Ее дети учатся в школе на Рымарской улице в Харькове, где прозвучали уже два взрыва.

Руслан живет в Харькове в районе Новые дома, 22 февраля собирался с женой и детьми идти в торговый центр как раз мимо места проведения митинга.

«В последний момент меньшая дочка раскапризничалась, жена психанула, и они остались дома. Я сам пошел просто за продуктами. Только захожу в квартиру, жена ко мне бросается – возле метро что-то взорвалось», – говорит мужчина.

По его словам, он уже давно не чувствует себя безопасно в родном городе: «Было бы куда – давно бы уехал. Многие сейчас пытаются выехать, боятся, что у нас, как в Донецке, начнется».

***

Евгений Сколко, социолог и социальный психолог, убежден, что «Харьков раскачивают, чтобы избежать возникновения тут сепаратистских настроений. Как ни противоречиво это звучит, но раскачивают, чтобы он стал устойчивее для киевской власти. Убежден, что организаторы первой и второй серий взрывов разные люди. Представьте: взрослый, жестокий и прагматичный человек наблюдает, как мальчик дразнит девочку, вырывая шерсть у ее любимого кота. После чего отрывает у кота лапу, уже точно понимая эффект и увеличив его в сотни раз. Сравнения, может, и глупые, но дают представление о произошедшем. Партизаны своими взрывами, с одной стороны, слегка напугали Евромайдан, а с другой, как ни парадоксально, вызвали у жителей страх перед ополченцами. Затем их наработками воспользовались скорее всего украинские спецслужбы, чтобы сделать эффект максимальным».

Мнение о том, что взрывы – это инструмент подавления любых протестных настроений украинских спецслужб, является самым распространенным. Но, по словам независимого политолога Романа Храмченко, «сохраняется вероятность, что идея подобного рода инцидентов могла родиться в кругах, близких к действующему мэру. Тем самым он укрепляет общественное мнение, что только благодаря ему в Харькове сохраняется подобие общественного порядка и стабильности».

Эксперт в качестве доказательств своей версии приводит, например, тот факт, что среди задержанных есть бывшие сотрудники охранных фирм, близких к окружению Геннадия Кернеса.

«Кроме того, подобные истории вполне в духе нашего иезуистского градоначальника – вначале создать проблему, потом героически ее решить. Запуганность населения, особенно накануне местных выборов, ему на руку», – считает Храмченко.

Правоохранители пока однозначны в своих выводах – во всех взрывах они видят российский след. Якобы задержан ряд исполнителей, которые признались, что ими курировали люди из Белгорода. Достоверно узнать, кто был заказчиком взрывов в Первой столице, мы вряд ли сможем в ближайшее время. Остается надеяться, что врожденная выдержка и толерантность харьковчан помогут им не дать окончательно раскачать город.

Анастасия Лесная

Фото ЦОС УМВДУ в Харьковской области