Неприкрытая и тайная власть гей-сообщества попахивает диктатурой

Количество гомосексуалистов на высших государственных постах западных государств стремительно растет. Этим летом ЛГБТ-сообщество отпраздновало очередную серьезную победу. Открытый гомосексуалист стал премьер-министром страны, еще недавно считавшейся одним из основных оплотов католицизма в Европе – Ирландии. Сын индийского иммигранта и ирландской медсестры Лео Варадкар, уже давно не скрывающий своих «нетрадиционных» сексуальных наклонностей, стал главой влиятельной либерально-консервативной партии Фине Гэл, а затем – и правительства. Учитывая тот факт, что Ирландия – парламентская республика, Варадкар теперь де-факто является первым лицом государства.

Впрочем, на карте Европы «поголубевшая сверху» Ирландия – не исключение. До Варадкара премьер-министром Исландии уже была лесбиянка Йоханна Сигурдардоттир (первая в мире глава правительства, вступившая в однополый брак), Бельгии – гомосексуалист Элио ди Рупо. А правительство Люксембурга еще в 2013 году возглавил гомосексуалист Ксавье Беттель, также официально зарегистрировавший свои однополые «отношения».

Содомия в Европе – явление далеко не новое. Еще в Средние века ходили слухи о нездоровых наклонностях некоторых монархов и их придворных (особенно в Англии и Франции), но тогда это отнюдь не было поводом для гордости и, по возможности, не афишировалось. Борьба за влияние привела европейских гомосексуалистов в первой половине ХХ века в стан радикалов. Они сделали огромный вклад в становлении гитлеровской партии НСДАП, но подверглись нападкам со стороны нацистского руководства после того, как их внутрипартийные претензии стали попросту неприличными.

Демократические процедуры же на протяжении десятилетий играли роль естественного барьера на пути гомосексуалистов в западную политику. Воспитанные, что на протестантских, что на католических традициях, жители Европы и Америки просто не выбрали бы на почетные общественно значимые должности людей, страдающих известным пороком. Но в 1960-е - 1970-е годы ситуация начала стремительно меняться.

В 1961 году гомосексуалист был впервые избран мэром американского города. В 1970-ом в американский суд было подано первое заявление с требованием зарегистрировать однополый брак (отвергнутое чиновниками и ставшее причиной многолетних судебных разбирательств).

В 1978 году открытый гомосексуалист Харви Милк был избран членом наблюдательного совета Сан-Франциско. В ноябре того же года Милка вместе с мэром города застрелил член горсовета Дэн Уайт. И это стало поводом для грандиозной PR-кампании. В СМИ застреленного гомосексуалиста называли «мучеником», «Тайм» включил его список «100 героев ХХ века», а Барак Обама посмертно наградил Президентской медалью свободы.

Одновременно, в 1970-е, положительные герои гомосексуалисты появились в кино, на телевидении и в популярных спектаклях. А Американская психиатрическая ассоциация под открытым давлением представителей ЛГБТ-сообщества, несмотря на бурные протесты значительной части своих членов, формально исключила гомосексуализм из числа заболеваний (несмотря на то, что в научных опросах большинство психиатров однозначно называли содомию расстройством, в ходе голосования членов Ассоциации победила позиция сторонников гомосексуализма). До начала XXI века упоминание о гомосексуализме, как о болезни, было вымарано из международных классификаторов и западной медицинской литературы. Врачи по-прежнему прекрасно осознают, что это болезнь, но вслух говорить не любят – заклюют.

Еще в 2004 году 73% жителей США выступали против однополых браков. Сейчас таких остался только 41%.

Исследования американских социологов показывают, что процент американцев ведущих сугубо гомосексуальный образ жизни в Штатах за последние десятилетия практически не изменился (речь идет о 3 – 4%), но зато в 2,5 раза выросла доля так называемых «бисексуалов» (то есть тех, кто практикует извращения сугубо из распущенности). А количество содомитов на высших государственных должностях в западном обществе и вовсе растет с космической скоростью. Помимо вышеназванных премьер-министров, открытиями представителями ЛГБТ являются министр армии (аналог главкома Сухопутных войск) США Эрик Фэннинг, министр иностранных дел Латвии Эдгар Ринкевич, экс-мэр Парижа Бертран Деланоэ и бывший градоначальник Берлина Клаус Воверайт. А также – многие другие политики и чиновники.

Еще в 1980-е – 1990-е годы некоторые «топовые» западные СМИ (даже уровня «Нью-Йорк Таймз») позволяли себе писать о «гей-мафии», говоря, в частности, о засилье гомосексуалистов в правительстве Великобритании. Теперь же подобные темы в популярных газетах больше не обсуждают. В наши дни на Западе вопросы о секретах влияния ЛГБТ-сообщества задаются либо в местной прессе, либо на страницах консервативных изданий «второго эшелона». Например, в южнокаролинской газете «The Post and Courier» вышла статья политолога Киркпатрика Сейла «Как гей-сообщество приобрело такое большое влияние?», автор которой поднял вопрос непропорциональности политического веса ЛГБТ в американском обществе их количеству. По его словам, права азиатов или индейцев, которых в США живет значительно больше, чем гомосексуалистов, защищены гораздо хуже. Однако все это – «глас вопиющего в пустыне» на фоне ЛГБТ-пропаганды Голливуда и ведущих медиа, а также – лоббистской деятельности открытых гомосексуалистов, заседающих в американском парламенте.

Проникли открытые представители ЛГБТ и во власть на территории стран, входящих в православно-славянскую цивилизацию. По инициативе президента Сербии Александра Вучича, премьер-министром страны недавно стала лесбиянка Ана Брнабич, долгие годы работавшая в Агентстве США по международному развитию (USAID), тесно сотрудничающим с ЦРУ. Такой вот двойной плевок в лицо православным традиционалистам на Балканах. Значительная часть сербов от такого назначения, мягко говоря, не в восторге, но масштабных протестов тоже не наблюдается. Людей, словно подопытных животных, практически силой учат воспринимать содомию, как норму. В Западной Европе и США – уже приучили.

Кстати, на самом деле гомосексуалистов в евроатлантической элите может оказаться еще больше, чем нам кажется. Недавно журналисты обратили внимание на тотальную бездетность, охватившую европейских власть имущих. Нет наследников у политических лидеров Германии, Франции, Великобритании, Италии, Швеции, Нидерландов, а также – у председателя Еврокомиссии, предшественника ЛГБТ-премьера Люксембурга Жан Клода Юнкера. Такое единодушие выглядит подозрительно. Эксперты говорят о том, что браки глав европейских демократий могут быть фиктивными, призванными скрывать до поры до времени истинные наклонности президентов и премьер-министров. Наиболее «близким к провалу» представляется брак Эмманюэля Макрона, женатого на своей бывшей учительнице, которая старше его на 24 года. Французский депутат Николя Дайк открыто назвал Макрона «куклой в руках гей-лобби», а журналисты обвиняли его в гомосексуальных связях. Обществом манипулируют по принципу «Окна Овертона», приучая к определенным неприемлемым вещам постепенно. Вроде бы все подозревают, что Макрон гомосексуалист, постепенно свыкаются с этой мыслью, а он сам общество пока не эпатирует скандальными признаниями – и на том спасибо.

Профессор психологии из Университета Сан-Диего Джин Твенге, активно пропагандирующий гомосексуализм в США, связывает рост влияния гомосексуалистов с популяризацией индивидуализма в его западном, неолиберальном понимании. По его мнению, так ломаются «культурные правила».

Если перефразировать сказанное Твенге, мы можем говорить о том, что при помощи пропаганды индивидуализма и гомосексуализма ломаются системы ценностей и целые цивилизации. Если человека приучить к культурному шоку тем фактом, что лидером его страны является содомит, то другие посягательства на его ценности, традиции и свободы будут восприниматься притупленно. А это – шаг к превращению культурного многообразия человечества в серую безликую биомассу, лишенную традиционных связей, а также - представлений о добре и зле.

Святослав Князев