Правительство движения в никуда

В пятницу 13-ого ноября Государственная Дума РФ в первом чтении приняла представленный правительством бюджет страны на следующий год. Краткое резюме мук творческой работы кабинета министров над документом можно свести к следующему: на чем бы еще сэкономить и где бы найти стабильные несырьевые точки роста, которых не нашли за 25 лет. Никакой просчитанной и четко расписанной комплексной национально-ориентированной стратегии развития хозяйственного комплекса страны за этим бюджетом не просматривается. И основные оппозиционные фракции нижней палаты парламента констатировали это как факт.

Бюджет по-прежнему сырьевой. Выступая перед депутатами, министр финансов РФ Антон Силуанов сказал: «Мы сейчас работаем над новыми бюджетными правилами, которые временно приостановили на 2016 год. Эти правила должны учитывать новую ситуацию на мировых рынках по экспорту нашего сырья». Иными словами, куда ситуация на мировых сырьевых рынках, туда и мы с бюджетом. Всё, в том числе бюджетные правила, будут корректироваться и подстраиваться под эту ситуацию. То есть полная зависимость. А в условиях полной зависимости самостоятельно развиваться невозможно. Можно лишь в разной степени успешности подстраиваться под чью-то волю и, улучив удачный момент, залатать в Тришкином кафтане национальной экономики наиболее мерзнущее место. Сделав это за счет менее, но всё равно мерзнущего.

Еще одним фактом, подтверждающим данную зависимость, является то обстоятельство, что бюджет принимается всего на год, а не на три, как было до этого. Низкие цены на сырье заставляют настолько быстро и таким кардинальным образом всё переверстывать, что о каком-либо даже среднесрочном планировании в рамках бюджета речи уже не идёт. Год, не больше. Какая в этих условиях может быть экономическая стратегия? О том, что её нет и, как говорится, не предвидится, можно судить и по высказываниям главы Центробанка Эльвиры Набиуллиной. В своих выступлениях последнего времени она постоянно употребляет выражение «в условиях внешней неопределенности». И старается обходить то обстоятельство, что, благодаря проводимой Центробанком и всем финансово-экономическим блоком правительства политике, эта неопределенность способствует тому, что весь постсоветский период (а это без малого четверть века) граждане России живут в постоянном стрессе. Ожидании кризиса, состоянии кризиса, выхода из кризиса, и всё по новой. В условиях этого постоянного стресса и неопределенности невозможно делать накопления. К примеру, до последнего момента нас всё время убеждали, что их надо держать только в рублях. А потом, как при Чубайсе (кризис в августе 1998 года), так и после него (вплоть до нынешнего момента), говорили, что всё под контролем, но снова и снова врали. Отпустили рубль в свободное плавание, и его курс полетел к чертям. Такая же песня получилась с валютной ипотекой. Да и вообще со всеми кредитами. Вся экономическая ситуация поменялась. Человек, который брал кредит (особенно крупный), рассчитывал, как и за счет чего он будет его отдавать. Теперь – крутись с этим кредитом, как хочешь. Опять история с валютой вернулась в 90-е годы. Рубль так и остался «деревянным». А ответ на всё это один – условия внешней неопределенности и внешних шоков. Все 25 лет одна сплошная внешняя неопределенность и внешние шоки. Всё кто-то виноват. А вы тогда на что, а ребята?

Еще один ответственный товарищ из экономического блока правительства – министр экономического развития Алексей Улюкаев. Министр есть, а развития нет. Зачем же нужен министр того, чего нет? Тем более что развития этого и не предвидится. Думцы, критикуя бюджет, приводят следующие цифры и факты.

Инвестиции в экономику страны планируется снизить на 7,5% (на 1,2 триллиона рублей). Общая сумма расходов по разделу «Национальная экономика» должна в 2016 году составить почти 2,6 триллиона рублей. При этом 23% этих средств (577,9 миллиарда рублей) будут зарезервированы. Данные средства планируется использовать в режиме «ручного управления».

То есть в пожарном порядке на спасение ситуации или «на поддержание штанов» в вялотекущей. Это не стратегия и не инициативная экономика. Это реакция примитивной, дегенеративной полностью зависимой от внешних факторов экономики на независящие от неё изменения. Чем первобытный человек отличался от цивилизованного? Тем, что первый был целиком зависимым от неподвластной ему стихии. Жил, что называется, наудачу. Убил кого-то на охоте, поел. Не убил, протянул ноги. Цивилизованный, исходя из данного горького опыта, сделал всё, чтобы максимально снизить эту зависимость. Начал разводить скот. Не собирать плоды, а сеять съедобную растительность самостоятельно. Планировать он начал свою жизнь и своё хозяйство! И чем лучше он это делал и грамотнее занимался хозяйством, тем лучше жил и меньше зависел от любых внешних факторов. Такое правило актуально и сейчас. У нас оно тоже работает, только в обратную сторону. Нужен пример? Пожалуйста. На финансовое обеспечение прикладных научных исследований в области национальной экономики на 2016 год планируется выделить 140,9 миллиарда рублей – менее половины той суммы, которая предусматривалась на эти цели годом ранее. Ассигнования на поддержку и развитие таких ключевых несырьевых отраслей промышленности, как электроника и радиотехника, в принятом в первом чтении проекте бюджета снижаются почти на 10%. А от чего вы тогда ждёте роста? От вложений в московские велодорожки или в спортивную и сопутствующую инфраструктуру? Много Сочи в бюджет дают? А вложили во всё это олимпийское действо порядка 50 миллиардов долларов. На такие деньги, да если не воровать, да по нашим расценкам можно было построить самый передовой полноценный научно-производственный кластер шестого технологического уклада. Которых в мире можно пересчитать по пальцам, а у нас в стране нет вообще. Вот это была бы точка роста. Ведь максимальную ренту дает не сырье. Это – примитив, и цены на него сильно переменчивы. Максимальную ренту дают передовые технологии, цена на которые не зависит от кризисов. А с превращением в товары и услуги только растет. Полученная в результате их реализации прибыль опять же не разворовывается, не вывозится за границу, а вкладывается в человеческий капитал, способный генерировать технологии, плодить и размножать точки роста экономики. Хорошо зарабатывать и хорошо жить. У нас же ничего подобного не происходит.

Последние исследования Фонда «Общественное мнение» свидетельствуют: почти половина наших сограждан – 46% – сокращают траты на еду, прежде всего, на мясо, сыр, колбасу и рыбу. На непродовольственных товарах, в первую очередь на одежде и обуви, стали экономить 51% опрошенных.

Это на заметку министрам торговли и социального развития, не отстающим в вопросах планирования от своих коллег. Еще один факт, за все постсоветские годы потребление в России так и не смогло достичь далеко не самого лучшего 1990 года – последнего года существования СССР. А рост благосостояния людей (реального благосостояния, а не закредитованности) и рост экономики – взаимозависимые вещи. И в этот рост, как во всякий иной, надо вначале активно вкладывать и всячески стимулировать, а не вывозить излишки капитала за рубеж, покупая американские трежерис и инвестируя, таким образом, в чужую экономику. У нас же делается, как раз второе, причем под самым благовидным и благородным предлогом: дескать, нужна подушка безопасности на чёрный день, надо думать о будущем. Подушка безопасности нужна дегенеративно-примитивной сырьевой экономике, полностью зависимой от конъюнктуры мировых рынков и их модераторов. При неизменности этой модели. В противном случае, эта подушка безопасности изготавливалась бы внутри страны в виде инвестиций в собственные точки роста и человеческий капитал способный их генерировать. Экономическая архитектура планировалась бы, а в соответствии с этими планами шли структурные преобразования и коррекции.

Ведь подумать только, у нас всё есть своё – любые виды ресурсов, отличные кадры, базовая инфраструктура, выгодное географическое положение, хорошие торгово-экономические партнеры. Всё, что необходимо для стратегического планирования собственного экономического развития с самой минимальной оглядкой на внешние факторы. Но уже 25 лет этого не происходит. Либеральные правительства, сменяя одно другое, продолжают проводить линию на консервацию сырьевой, отсталой и ведомой экономической модели. Единственный момент, когда власть в лице Ельцина, или того, кто стоял за ним и реально управлял, испугавшись социального взрыва, в 1998 году на короткое время призвала на помощь государственников Примакова, Маслюкова и их команду. Но как только угроза миновала, всё опять вернулось на круги своя.

Сегодняшняя российская экономика, а вслед за ней и вся ситуация в стране, качается на своеобразных качелях, на амплитуду движения которых министры и руководимые ими аппараты не оказывают практически никакого влияния. Они только докладывают положение вещей по своим направлениям Думе, Совету Федерации, президенту, по сути дела, лишь констатируя ситуацию.

Единственное, что они могут, это побороться за «шагреневую кожу» бюджетных расходов и деньги пока еще существующего резервного фонда, доложив потом, что направили на улучшение ситуации, поддержку сектора, социальные выплаты и так далее энную сумму. Насколько эффективно и продуктивно она была потрачена, что конкретно изменила, никто анализ не проводит и об этом не докладывает. Во всяком случае, публично, чтобы и народ знал. А между тем главное именно это. Ведь в лечении больного важно не количество съеденных таблеток, а действуют они или нет. И не имеет ли место побочный эффект от такого лечения. Пока же мы видим, что все 25 лет либерального оздоровления отечественной экономики не принесли ей стабильного наполнения жизненной энергией. Почему же мы, имея такой уже достаточно богатый негативный опыт, упорно продолжаем держаться за эту тупиковую модель развития и назначать на ключевые посты её апологетов? Может пора попробовать государственников? Ведь не убери их Ельцин после кризиса 1998 года, неизвестно, как бы сейчас жили.

Вадим Бондарь