Тереза Британская как иствикская ведьма европейской политики

На Западе устанавливается матриархат — ненавистник России

Великобритания узнала имя своего нового премьер-министра: Тереза Мэй и связывает с ней самые оптимистичные ожидания от будущего непрямого лидерства в Европе. Однако с усилением на Западе необаятельного матриархата России следует готовиться к еще более жестким вызовам и угрозам.  

Интриги по кандидатуре нового лидера Великобритании нет. После отказа от борьбы за лидерство последнего претендента Андреа Лидсом уходящий премьер-министр Дэвид Кэмерон с удовольствием и почти в песне сообщил, что уже завтра его кресло займет нынешний министр внутренних дел Тереза Мэй, которую он намерен всецело поддерживать.

Последний раунд выборов, в котором посредством почтового голосования членов Консервативной партии определился бы новый премьер-министр Великобритании, должен был пройти 8 сентября. Но рядовых партийцев спрашивать не пришлось. Британский истеблишмент слишком увлечен выгодами от скорейшего развода с ЕС, и ожидать еще два месяца, видимо, считает неприличным.

Впрочем, такому развитию событий многие рады. По данным соцопросов, жители Великобритании с одобрением воспринимают перестановки в правительстве. Британцы надеются на новую, более свободную и влиятельную роль своей страны в делах Европы. По их мнению, такую роль Соединенному королевству в состоянии обеспечить Тереза Мэй.

Парадоксально, но после Brexit Консервативную партию и всю Великобританию возглавит не евроскептик. В отличие от бывших конкурентов, Мэй проявляла лояльность политике Дэвида Кэмерона и высказывалась в пользу сохранения Британии в Евросоюзе, но в дни перед референдумом разумно взяла паузу и своих убеждений публично не демонстрировала.

Вероятно, это обстоятельство помогло Мэй победить на внутрипартийных выборах и открыло дорогу к креслу главы правительства. Осторожность министра внутренних дел позволила ей не набрать антирейтинга упрямого консерватора (в отличие Кэмерона) и не вызвать чересчур восторженных ожиданий сторонников Brexit (как флагман Brexit, экс-мэр Лондона Борис Джонсон). В итоге в верхах Консервативной партии срединное положение Мэй вызвало наименьшие споры и раздражение.

Как отмечает The Guardian, Мэй действительно является опытным политиком, который имеет опыт хозяйственной работы и не будет долго вникать в текущую геополитическую обстановку вокруг Британских островов. По утверждению издания, будущий премьер – настоящий прагматик и в свое время успела предложить Брюсселю множество полезных инициатив, которые впоследствии нашли применение на практике – от компромиссных решений по миграционной политике до обеспечения коллективной безопасности в Европе. 

Учитывая репутацию рассудительного политика с аналитическим складом ума, эксперты часто сравнивают Мэй с немецким канцлером Ангелой Меркель. Обеих роднит происхождение – будущие политики росли в семьях священников и вместе с соответствующим строгим воспитанием получили еще и тягу к власти. Мэй и Меркель в своих странах возглавляют правоцентристские партии, способны на выигрышные аппаратные интриги. Оба политика известны как жесткие и прямолинейные переговорщики, не желающие уступать в мелочах.

В этой связи будет интересным наблюдать дипломатический торг двух «железных леди» об условиях развода Британии с ЕС. Мэй заявила, что намерена выполнить все свои обещания и одной из первых отвергла возможность переголосования о судьбе Великобритании.  «Brexit значит Brexit! Мы извлечем из него максимум выгоды», – пообещала она сразу после объявления результатов.

Какими средствами Меркель будет противостоять такому напору и как намерена сократить экономические и репутационные потери Европы, покажет первая предметная встреча двух лидеров. Впрочем, возможности для маневра есть у обеих дам, ведь одно дело – публичные заявления, и совсем другое – политика за закрытыми дверьми, когда две женщины будут более расположены к взаимному компромиссу.

С другой стороны, выдержит ли Европа двух авторитетных женщин-политиков, еще вопрос. Звезда Мэй только поднимается, чего не скажешь о положении Меркель в преддверии будущих парламентских выборов. Вероятно, Лондону и Берлину еще предстоит выработать новый формат общения друг с другом, и Мэй, очевидно, будет делать это с новым немецким визави. Пока любые переговоры будут касаться текущих, а не перспективных планов взаимодействия и сведутся к последствиям Brexit.

Здесь Мэй занимает более выигрышные позиции. Действительно, пока европейцы готовы добровольно пожертвовать суверенитетом, контролем над национальными армиями и спецслужбами в рамках идеи о «супергосударстве», для англосаксов лучше усилить давление на континентальную политику со стороны, по линии военной структуры НАТО, и, получив официальную свободу вне рамок Шенгена, торговаться с Брюсселем с козырем на руках.

Осуществление данной политики станет приоритетом для Терезы Мэй. Очевидно, что новый премьер откажется без обсуждения закрепить право граждан Евросоюза на постоянное проживание в Великобритании, а увяжет его с правовым статусом британских подданных в ЕС после Brexit и беспошлинной торговлей. Заняв прагматичную и жесткую позицию, Мэй продолжит диалог с Брюсселем о миграционном регулировании.

В области европейских дел Мэй должна оправдать надежды британцев и доказать свою способность быть второй Маргарет Тэтчер. Туманный Альбион уверен, что новый премьер поможет сохранить британское влияние на континент и найти приемлемый для ЕС формат отношений, не разрушить сложившиеся основы общего европейского законодательства.

***

В области внутренней политики у Мэй также есть все шансы на успешное премьерство. За плечами у лидера консерваторов долгая аппаратная карьера. Она возглавляла финансовые структуры и социальные ведомства. Наибольшей популярности Мэй добилась именно на посту министра внутренних дел, призывая к толерантности и делая ставку на свой позитивный женский образ. Ее относят к умеренным сторонникам ограничения миграции, хотя сама она не устает утверждать, что источник решения проблем с безопасностью в британском обществе – преодоление общественного недоверия через расширение социального взаимодействия с нацменьшинствами. В последние годы на посту главы МВД этот тезис Мэй представлялся общественности больше как политический ход, направленный на расширение электоральной поддержки Консервативной партии за счет приезжих из бывших британских колоний. Первые реальные шаги нового британского лидера на этом направлении будут зависеть, в том числе, от того, насколько сильные изменения претерпит состав кабинета министров, который достанется Мэй в наследство от предшественника.

В отношении России сложившейся официальной позиции у нового премьера пока нет. Должность главы МВД не предполагала, что ранее Мэй должна была высказываться по внешнеполитическим вопросам. В любом случае ожидать, что глава тори изменит к лучшему политику официального Лондона в отношении Москвы, не следует.

Натянутые отношения между Великобританией и Россией носит системный характер и не зависит ни от конкретного лица в кресле премьер-министра, ни даже от смены правящей партии на Даунинг-стрит, 10. Уже больше десяти лет между странами сохраняется острое взаимное недоверие по линии сотрудничества спецслужб после истории про шпионский камень англосаксонской разведки у здания ФСБ и особенно после «дела Литвиненко».

Отметим, что этим резонансным разбирательством занималась именно Тереза Мэй. Однако можно предположить, что обострять и так тупиковые отношения с Москвой новый глава британского правительства не будет. В январе этого года она свела на «нет» волну скандала после новых публикаций по отравлению российского перебежчика, где главным заказчиком был назван Кремль в лице секретаря Совбеза России Николая Патрушева и лично Владимира Путина. 

При этом вносить позитив в двусторонние отношения Мэй не намерена. С ее слов, Великобритания продолжит «сдержанно взаимодействовать с Россией» только в том, что необходимо для британских интересов – то есть война в Сирии и роль России в борьбе с международным терроризмом.

С появлением Терезы Британской западная политика демонстрирует свой новый демократический тренд – повсеместное торжество матриархата, который, однако, отнюдь не живет в сугубо женских ожиданиях возвышенного и прекраснодушного мира без войн и конфликтов. Напротив, в скором времени компанию Мэй и Меркель,  видимо, составит Хиллари Клинтон, после чего мир ожидает непредсказуемый период новой турбулентности, а оформление антироссийского триумвирата Запада окончательно обретет формат дамских посиделок.

Огорчает только, что будущие собрания закадычных подруг будут похожи на встречи иствикских ведьм – недовольных жизнью женщин постбальзаковского возраста, которые коротают время в компании друг друга, пьют мартини и занимаются деструктивной политической магией. При этом трех влиятельных и продвинутых дам объединяет дружба. Дружба против мужчины, который способен дать адекватный ответ на их новую, куда более жесткую и беспринципную антироссийскую истерию.

Александр Андреев