После войны сталинский уклад доказал своё превосходство над капиталистическим

Много пишется о подвиге советского народа во Второй мировой войне и историческом значении его в разгроме фашизма. При этом почти не поднимается тема вызовов, вставших перед страной после окончания боёв

После того как к ступеням мавзолея Ленина были брошены знамёна поверженных хозяев Европы и отгремели праздничные салюты, во весь рост встала проблема самых разных ожиданий, которые люди связывали с будущей мирной жизнью. При этом многие из них были адресованы напрямую власти. Представляли собой общественный запрос на перемены и одновременно формулировали контрольные вопросы проверочной работы, которую должно было выполнить руководство страны на новом историческом этапе. Если обобщать всю проблематику - это был исторический вызов лично Сталину, которому предстояло провести корабль страны между своеобразными Сциллой и Харибдой подобных настоятельно-требовательных ожиданий.

В чём заключались опасности этого периода и исторического маневра?

Не будем забывать, что после Отечественной войны 1812-ого и заграничных походов 1813-1814 годов вернувшиеся домой русские офицеры, насквозь продутые в Европе либеральными и революционными ветрами, устроили заговор и подняли восстание декабристов.
После Первой мировой, которую в России многие называли второй Отечественной, вернувшиеся солдаты и офицеры устроили революцию победившего социализма.
После окончания Великой Отечественной многие ждали революции демократической и потребительской на манер «жирного» Запада.

Люди устали быть солдатами «трудовой армии». Спать у станков, есть, что придётся, ходить в штопанной-перештопанной одежде, жить тесно, скученно, практически без удобств.

Творческой интеллигенции, в свою очередь, надоело быть «солдатами политпропа» и писать «василиев тёркиных», «убей немца» и прочие «острые и нужные вещи». Ей хотелось самовыражения. «Кипучей славы» блестящих декадентов начала ХХ века. Хотелось «Дыр-бул-щил» (стихотворение Алексея Елисеевича Кручёных, написанное с использованием «заумного» языка, в котором, по словам самого автора, «больше русского национального, чем во всей поэзии Пушкина»), а не скучного соцреализма. Хотелось авангардных ярких пиджаков с морковкой в кармане, хотелось быть кумирами стиляг и экзальтированных девушек в фильдеперсовых чулках, а не отвечать на «примитивные» вопросы на творческих встречах с рабочей молодёжью.

На последствия победы очень многие возлагали очень разные надежды. 
Были откровенные западники – представители, как мы сейчас говорим, «пятой колонны», которые считали, что раз Сталин под давлением союзников в 1943 году распустил Коминтерн, этим дело не кончится, и Запад заставит его отказаться от колхозов, партуправления жизнью страны, социалистических догм, разрешит многопартийность, мелкобуржуазное предпринимательство, свободный въезд и выезд за границу. СССР возьмёт кредиты и на пока ещё пустых полках магазинов в изобилии появятся красочный заморский ширпотреб и аппетитная снедь.

Группа этих «ждунов» была достаточно велика. В неё входили, прежде всего, представители богемы обеих столиц и крупных городов, спекулянты всех мастей, тыловые дельцы, благополучно отсидевшиеся выходцы из бывших привилегированных сословий, занимавшие порой весьма высокие должности при новой власти, и даже партийные функционеры, в тайне стоявшие на троцкистских и оппозиционных генеральной линии позициях.   
Ещё одну группу, ожидавшую перемен, представляли бонапартисты, которые считали, что «война и народ в её ходе, выдвинули новых героев», имея в виду, прежде всего Жукова, и они должны отстранить партию «когда-то узурпировавшую власть в России» от управления государством и обеспечить переход к народовластию.

Эта группа была тоже довольно многочисленной, и входили в неё люди довольно широкого спектра политических взглядов – от профессиональных военных до бывших эсеров, «крепких хозяйственников» и жаждавших больших свобод национальных меньшинств.

К этому следует добавить ещё один очень важный момент. Общественно-политические оценки происходящего и ожидания будущего порой диаметрально разводили известных и влиятельных в то время людей, которые вполне способны были повести за собой своих почитателей и сторонников взглядов, создавая, таким образом, очень опасный раскол в обществе. Его тенденции наметились ещё в ходе войны.

Обратимся к документу под названием: «Спецсообщение Управления контрразведки НКГБ СССР «Об антисоветских проявлениях и отрицательных политических настроениях среди писателей и журналистов», 24.07.1943г. В нём отражены настроения, носящие угрозу как с правого, так и с левого фланга. Вот два характерных примера.

«Никандров Н. П., писатель, бывший эсер: Мы прошлым летом ждали конца войны и освобождения от 25-летнего рабства, в этом году, этим летом, и произойдёт освобождение, оно только произойдёт несколько иначе, нежели мы думали. Большевизм будет распущен, как Коминтерн, под давлением союзных государств.

Сейчас, прежде всего, нужно ждать реформ в сельском хозяйстве – там должна быть введена частная инициатива и взамен колхозов созданы кредитные товарищества. Потом должны быть реформы в области торговли. В области же морали в первую очередь должны быть уничтожены или как-то приведены к ограничению евреи. Еврейский вопрос – это военный вопрос каждого русского».

Светлов М. А., поэт, в прошлом участник троцкистской группы: Раньше я думал, что мы дураки, – мы кричали, что погибает революция, что мы пойдём на поводу у мирового капитала, что теория социализма в одной стране погубит советскую власть. Потом я решил: дураки мы, чего мы кричали? Ничего страшного не произошло. А теперь я думаю: боже, мы ведь, в самом деле, были умные, мы же всё это предсказали и предвидели, мы же кричали, плакали, предупреждали, на нас смотрели как на Дон-Кихотов, нас высмеивали. А теперь оказалось, что мы были правы.

Революция кончается на том, с чего она началась. Теперь процентная норма для евреев, табель о рангах, погоны и прочие «радости». Такой кругооборот даже мы не предвидели».

Эти настроения и ожидания опять толкали Советский Союз к гражданской войне. Одни, как Никандров, хотели «освобождения» в западническом духе и с элементами возврата к дореволюционным буржуазным и националистическим порядкам. Другие, как Светлов, напротив, кричали «караул» по поводу возвращения погон, норм для евреев и прочих, как им казалось, элементов «проклятых порядков прошлого».

Были и те, кто откровенно готов был ударить в спину победившему в войне социализму, если понадобится, действуя рука об руку с новыми интервентами.

Читаем в Спецсообщении НКГБ СССР: «Краснов П.Б., журналист: У меня вся надежда на Англию и Америку, которые нанесут немцам решающий удар. Но очевидно, что и Англия, и Америка не хотят целиком поддерживать сталинское правительство. Они добиваются мирной революции в СССР. Мои симпатии всегда на стороне демократических держав. В случае победы советской власти мне, старому демократу, ученику В. Г. Короленко, остаётся только одно – самоубийство! Но я искренне надеюсь, что царство тьмы будет побеждено и восторжествует справедливость. Из этих целей я уже сейчас подумываю о необходимости объединения демократических журналистов ... Я готов терпеть войну ещё хоть три года, пусть погибнут ещё миллионы людей, лишь бы в результате был сломлен деспотический, каторжный порядок в нашей стране. Поверьте, что так, как я, рассуждают десятки моих товарищей, которые, как и я, надеются только на союзников, на их победу и над Германией, и над СССР».

Были требовательные ожидания и откровенно националистического толка.

В том же документе приведены высказывания, благополучно почившего в 1965 году в подмосковном Переделкине, украинского кинорежиссёра, писателя и драматурга, народного артиста РСФСР и лауреата двух Сталинских премий (1941 и 1950 годов) Александра Петровича Довженко. «Украинские девушки, полюбившие немцев и вышедшие за них замуж, не виноваты в том, что у них нет патриотизма, а виноваты те, кто этого патриотизма в них не сумел воспитать, т.е. мы сами, вся система советского воспитания, не сумевшая пробудить в человеке любви к родине, чувства долга, патриотизма. Ни о какой каре не может быть речи, должны быть прощены все, если только они не проводили шпионской работы. (Ну, прямо как сейчас, они же дети, – прим. авт.). Тема обличения порочности советского воспитания, никчемности советского педагога, ошибочности пропаганды и трагических результатов этого должна стать основной темой советского искусства, литературы и кино на ближайшее время.

Возмущаюсь, почему создали польскую дивизию, а не формируют украинских национальных частей».

Таким образом, усреднённый и стандартизированный взгляд на постпобедный СССР, в который с окончанием боёв пришли всеобщее ликование и лучезарный взгляд в светлое будущее под руководством партии Ленина-Сталина, не совсем верен. Вызовы и запросы к власти были очень серьёзными.

***

Чем она на них ответила?

Ещё в ходе войны Сталин делал ставку не просто на восстановление страны после победы, а на её авангардный ренессанс с перспективными, опережающими темпами развития, от которых советский человек должен немедленно начать получать ощутимые выгоды. Этот план был всеобъемлющим и напоминал принятое 10 июля 1935 года Совнарком СССР и ЦК ВКП(б) постановление «О Генеральном плане реконструкции Москвы» на десятилетний период, призванное в корне изменить как облик столицы, так и жизнь москвичей. В столице тогда начали строить улицы и автострады, рассчитанные на загруженность машинами в сотни раз большей интенсивности, чем имевшийся в наличие автопарк. Сталин во всём смотрел на десятилетия вперёд. В одной из частных бесед с иностранными журналистами сразу после войны, когда ему начали приводить в пример европейские особняки, которых не имели советские люди, он ответил: «Да, мы не построили особняков, мы построили заводы. И скоро, очень скоро вы увидите плоды этого разного подхода к строительству». Собеседники генсека вежливо заулыбались: западные эксперты давали прогноз, согласно которому хозяйство СССР сможет выйти на уровень 1940 года только к 1965-ому, и то, при условии, что страна возьмёт иностранные займы. Это были мыслители-теоретики, подобные тем, что сегодня сидят у нас в Минэкономразвития и всяких кудринских стратегических конторах. Сталин же был стратег-практик. В результате мы неприятно удивили мировую и собственную «демократическую общественность», выйдя на уровень 1940-ого всего через 4 года (в 1949-ом) без всякой внешней помощи. Как этого удалось добиться?

Во-первых, советская денежная система, созданная в конце тридцатых годов, тщательно контролируемая и поддерживаемая Сталиным на протяжении всей войны, оказалась намного прочнее и эффективнее национал-фашистских.

Так, денежная масса в Германии за годы войны возросла в 6 раз (хотя немцы свозили к себе товары со всей Европы и значительной части СССР); в Италии – в 10 раз; в Японии – в 11 раз. В СССР же денежная масса за годы войны увеличилась только в 3,8 раза. Что касается Великобритании, которая не подверглась наземному вторжению и разорению подобно СССР, то она в ходе войны растратила весь свой золотой запас, который успешно перекочевал в США, и разнообразные карточки в ней отменили только в 50-х годах. Но Сталин опять же смотрел далеко вперёд. По свидетельству наркома финансов СССР Арсения Зверева (управлял финансами СССР с 1938 года) впервые Сталин поинтересовался о возможности денежной реформы в конце декабря 1942 года и потребовал представить первые расчёты в начале 1943 года. Итогом этой работы стало принятие 3 декабря 1947 года Политбюро ЦК ВКП(б) решения об отмене карточной системы и начале денежной реформы в СССР. Параллельно, сразу после окончания войны, государство начало претворять в жизнь целый пакет плановых мероприятий, направленных на укрепление денежной системы и рост благосостояния населения. Покупательный спрос стимулировался путём увеличения фондов заработной платы и снижением платежей в финансовую систему. Так, с августа 1945 года начали отменять военный налог с рабочих и служащих, окончательно ушедший в небытие в начале 1946 года. Снизили размер подписки на новый государственный заём. Весной 1946 года сберкассы начали выплачивать рабочим и служащим компенсацию за неиспользованные во время войны отпуска.

Постановление Совета министров СССР от 28 февраля 1950 года перевело рубль на постоянную золотую основу, привязка к доллару была отменена. Золотое содержание рубля устанавливалось на уровне в 0,222168 грамма чистого золота. С 1 марта 1950 года была установлена покупная цена Госбанка СССР на золото в 4 руб. 45 коп. за 1 грамм чистого золота. Как отметил Сталин, СССР таким образом был защищён от доллара.

Во-вторых, опять же ещё задолго до окончания войны, началось не просто восстановление предприятий, а их возрождение с модернизацией, параллельно с которой шел постепенный перевод всей промышленности на мирные рельсы. С фронта отзывались перспективные специалисты нужных профессий. В 1945 году ассигнования на науку превзошли довоенный уровень, увеличившись с 2,1 до 2,9 миллиарда рублей.

Госплану были даны указания подготовить свои соображения по тому, какие именно предприятия и специалисты из поверженной в будущем Германии нам будут нужны, куда и как их инфраструктурно инкорпорировать. Подготовить соответствующие выкладки по производственным циклам и межвидовой промышленной кооперации. Как только война окончилась, немецкие заводы, технологии и специалисты перебазировались в СССР на уже подготовленные площадки и немедленно встраивались и вливались в производственные цепочки и коллективы.

В-третьих, вопреки различным домыслам, важная роль в хозяйственной жизни страны отводилась, как бы мы сейчас сказали, малому бизнесу. Развитие артелей считалось важнейшей государственной задачей. В послевоенные годы в Советском Союзе было создано и успешно функционировало 114000 мастерских и предприятий самых разных направлений – от пищепрома и металлообработки до ювелирного дела и химической промышленности. На них работало около двух миллионов человек, производивших почти 6% валовой продукции промышленности. Артелями и промкооперацией производилось 40% мебели, 70% металлической посуды, более трети трикотажа, почти все детские игрушки. Мало того, в предпринимательском секторе работало около сотни конструкторских бюро, 22 лаборатории и даже два НИИ. В рамках этого частно-производственного, а не спекулятивного сектора действовала своя, негосударственная, пенсионная система. Артели предоставляли своим членам ссуды на приобретение скота, инструмента и оборудования, строительство жилья.

За счёт всего этого, а также благодаря реализации некоторых трофеев, стал расти товарный фонд. Он в свою очередь потянул за собой поощряемое государством развёртывание коммерческой торговли. Уже в следующем послевоенном 1946 году коммерческая торговля приобрела небывалый размах. Была создана широкая сеть магазинов и ресторанов, расширен ассортимент товаров, снижена их цена. В знаменитом детективе «Место встречи изменить нельзя» Фокса берут в одном из таких заведений – коммерческом ресторане «Астория».

Завершение войны привело к падению более чем на треть цен на колхозных рынках, а отмена карточек и денежная реформа повлекли за собой и постепенное общее удешевление товаров и услуг. С 1949 года ежегодное снижение цен на продукты массового потребления стало доброй весенней традицией. За 5 послевоенных лет цены на основные продукты питания, снизились более чем в 2 раза, в то время как в крупнейших капстранах эти цены возросли. Сейчас в это трудно поверить, но тогда в Великобритании начались забастовки шахтёров, которые требовали обеспечить им уровень жизни, как у шахтёров СССР.

Людей активно вовлекали в жилищное строительство, выдавая кредиты по 7-12 тыс. руб. на срок до 12 лет под 1% годовых. На эти стройки государство направляло в качестве рабочих рук военнопленных и осужденных по итогам войны советских граждан (предателей, коллаборационистов, дезертиров, бандитов, воров, спекулянтов), а в качестве производственных компонентов – сборные дома из Германии и Финляндии, получаемые по репарациям.

За первую послевоенную пятилетку в городах и рабочих поселках было построено и восстановлено 100 миллионов квадратных метров жилой площади, в сельской местности – 2,7 миллиона жилых домов.

В итоге страна стремительно восстала из руин, опровергнув и перечеркнув все негативные ожидания.
Вот характерный пример. 
Так выглядела площадь Сталина одного из самых пострадавших и разрушенных городов СССР – Киева, в 1948 году 

Была поставлена задача обеспечить население качественными и разнообразными потребительскими товарами и продуктами питания исключительно отечественного производства. Это именно в послевоенные годы сложилась установка на то, чтобы советские продукты и товары были только натуральными, абсолютно безопасными для человека, лучшего в мире качества и невероятной износостойкости. Для разработки бытовых приборов и товаров народного потребления перспективных дизайнерских и научно-технических моделей создавались специализированные НИИ и лаборатории, творческие мастерские и инженерно-конструкторские КБ. Как только появлялись новые тенденции в моде, они мгновенно отслеживались, и уже через пару месяцев модные товары появлялись на полках магазинов.

Кто не верит, отсылаю к каталогам продуктов и напитков (в том числе спиртных) 50-х годов, широко представленным в интернете. Там столько образцов, что приехавший к нам в ту пору европеец испытал бы такой же шок, как мы в конце 80-х от поездки в Европу.

Что касается моды и утверждения, что её в послевоенном СССР не было и страна жила чуть ли не в каменном веке, большевистском аскетическом аду, то вот фотографии тех лет говорят об обратном.

Солярии на крышах Москвы в начале 50-х.

В сентябрьском номере журнала National business за 1953 год в статье Герберта Гарриса «Русские догоняют нас» отмечалось, что СССР по темпам роста экономической мощи опережает любую страну и что в настоящее время темп роста в СССР в 2-3 раза выше, чем в США. И самое главное, эти темпы тут же реализовывались в конкретные блага для жителей страны.

Характерный пример. 26 ноября 1953 года газета «Московская правда» писала: с 25 ноября 1953 года в Москве введены междугородные телефонные разговоры с любого телефона-автомата. В столице сотни телефонов-автоматов. Они размещены повсюду. Поэтому такое новшество представляет большие удобства для москвичей. При пользовании телефоном-автоматом продолжительность разговоров с абонентом, находящимся в другом городе, не ограничивается! Для того чтобы получить право на междугородный разговор, достаточно приобрести талон в любом переговорном пункте или городском отделении связи Москвы. Пока по телефону-автомату можно разговаривать с абонентами городов Ленинграда, Калининграда, Новгорода и Владимира.

По предварительным планам, в 1960-ом году хлеб в СССР должен был стать бесплатным!

***

Бытие, как говорится, определяет сознание. Такие успехи сталинского социализма напрочь поменяли всю линейку ожиданий, сверху донизу.

Творческая среда в абсолютном своём большинстве отказалась от упадочнических и прозападных взглядов и ожиданий, сменив их вместе со всей страной на футуристические. Этому способствовал и активный ввод (кооптация) в союзы журналистов, писателей, художников, композиторов, кинематографистов и т. д. молодой свежей струи. И принятие в марте 1946 года постановления о повышении зарплаты деятелям науки и культуры. Об этом, в частности, пишет писатель и поэт Константин Симонов в своей книге воспоминаний «Глазами человека моего поколения».

Ставка определённых людей и сил на Жукова и других маршалов, как на будущих бонапартов, себя тоже не оправдала. Жуков был «бонапартом» по отношению к своим коллегам – военным, и никогда, во всяком случае, сколько-нибудь публично, не высказывался остро-критично по поводу Сталина или Советской власти.

Напротив, Жуков не раз подчеркивал, что «Сталин нигде не сказал про меня ни одного плохого слова», что «попробуй меня кто-нибудь при нём обидь – Сталин за меня голову оторвет». «И я, – отмечал Г. К. Жуков, – был, конечно, благодарен ему за такую объективность». Жуков говорил, что «Сталин уважал мою военную голову, а я ценил его государственный разум».

Ещё в конце 30-х годов Сталин планировал проведение политических реформ, направленных на передачу власти от партии к демократически всенародно избранным институтам, что означало бы установление прямого и непосредственного народовластия. Война нарушила эти планы. К ним Сталин вернулся в 1952 году.

На XIX съезде партии им был озвучен ряд предложений. В частности, речь шла об упразднении Политбюро, о его замене Президиумом ЦК КПСС. Как пишет Юрий Мухин в своей книге «Убийство Сталина и Берия», данный шаг означал, что «партия лишается органа, непосредственно руководящего всей страной, и ей создается орган, который руководит только партией и то в перерывах между пленумами ЦК». 

Ю. Н. Жуков в работе «Иной Сталин» пишет, что уже был заготовлен проект бюллетеня для выборов на альтернативной основе, фотокопию которого Жуков приводит в своей книге.

Но довершить начатое Сталину не дали. В 1953 году он неожиданно и скоропостижно покинул этот мир, а Хрущёв устроил форменный погром практически всем его начинаниям – от сельского хозяйства до возвращения к торговле за американский доллар.

***

В конце 80-х годов прошлого века страна тоже ждала перемен. Причём как научно-техническая база (по количеству зарегистрированных в год изобретений к середине 80-х годов мы вышли на первое место в мире), так и народ были готовы самым активным образом их поддержать и двинуть страну вперёд по обновлённо-модернизированному социалистическому пути. Но «хребет» этим ожиданиям и готовности был переломан вначале полным сливом всех и всяческих национальных интересов и интересов народов Советского Союза, замаскированным под мало кому понятным словом «перестройка», а затем «ельцинщиной», сделавшей контрольный выстрел в голову всем народным ожиданиям и устремлениям.

Сегодня от этих ожиданий и готовности поддержать начинания власти почти ничего не осталось.

Об этом говорят результаты исследования сотрудника РГГУ, социолога Ирины Воробьёвой под общим названием «Противоречия и парадоксы политических ориентаций в структуре жизненного мира россиян», опубликованные в журнале «Социологические исследования», №1 за 2016 год. Так, если в 1987-ом о своём активном интересе к политическим событиям заявляло 54,4% россиян, то в 2013-ом доля таковых снизилась до 27,1%. Одновременно с этим произошло заметное увеличение числа людей, вообще не следящих за политическими событиями: таковых в 2013 году было 12,9%, в то время, как в 1987-ом - чуть более 1%.

Подобный настрой почти 13% жителей страны свидетельствует не только о том, что эти люди не видят своего места в политической жизни собственного государства, ничего не ждут от этой насыщенной событиями жизни, но и о том, что они полностью разочарованы во всей линейке политических партий, сил и лидеров, активно функционирующих в России.

51% респондентов согласились с высказыванием: «Я не разбираюсь в политике». Такой ответ может быть свидетельством либо защитной реакции, которая, по сути, означает смысловую позиционную идентичность с 13-процентной группой откровенно не интересующихся собственными политиками, либо отсутствие чётко выраженной общественной и личной позиции в отношении существующих партий, содержательной основы их деятельности и основных воззрений.

На круг получается, что почти 64% населения не являются убеждёнными идейными сторонниками и защитниками существующего политико-экономического порядка в стране и не могут служить его твёрдой безусловной опорой. Не заполняет этот вакуум солидарного отождествления и поддержки и никакая другая из действующих в стране сил.

Далее социологи отмечают и вовсе парадоксальные вещи.

Существующую власть поддерживает более половины населения страны (55%), при этом только 21% считает, что она защищает интересы всех граждан. А с тем, что государство функционирует в интересах бедных, согласились менее 1%! В честность избирательных комиссий верит лишь 7%. Большинство россиян уверены, что избирательные комиссии подтасовывают результаты выборов (63%). В массовом сознании граждан сложилось стереотипное представление о выборах как формальной процедуре с заранее известными результатами. И это представление, по их мнению, от раза к разу оправдывается.

Из других опросов следует, что россияне задыхаются от недостатка денег и справедливости и поддерживают власть от безысходной безальтернативности. Исследование Фонда «Общественное мнение», опубликованное 27 апреля и посвящённое основным ожиданиям россиян, связанным с их повседневной жизнью, показал, что люди изменений не ждут.

Вадим Бондарь