Китайский дракон выдавливает русского медведя из Средней Азии

Не так давно власти Казахстана с гордостью заявили о небывалом росте товарооборота с Китаем. По словам чиновников, наибольший рост показал контрольно-пропускной пункт Хоргос, грузооборот через который составил в 2015 году 22 миллиона тонн. На фоне этого продолжается планомерное проникновение Пекина во внутриэкономическую жизнь Казахстана, где уже на официальном уровне звучат призывы ко всеобщему изучению казахами китайского языка. При этом стоит отметить, что подобная тенденция отмечается во всех государствах Средней Азии, которые «китайский дракон» рассматривает как зону своих геополитических интересов.

В Астане отмечают, что основными экспортными товарами, поставляемыми в КНР, являются природный газ и пушнина. Между тем Китай экспортирует в Казахстан текстильную продукцию, одежду, обувь, продукцию машиностроения, плюс электронные изделия и сельскохозяйственные товары. При этом в ближайшее время Хоргос планируется расширить, что сделает его крупнейшим логистическим пунктом в Среднеазиатском регионе. Заинтересован в этом, прежде всего, Пекин, который планирует выделить на развитие Хоргоса более 600 миллионов долларов до 2020 года, расширяя, таким образом, окно для экспансии своих товаров в Среднюю Азию и дальше в Европу.

На фоне активной экономической экспансии Поднебесной в соседние страны, дочь президента Казахстана Дарига Назарбаева, официально занимающая  пост заместителя премьер-министра республики (а на деле, по некоторым слухам, являющаяся чуть ли не вторым лицом в государстве после отца), заявила, что казахам, помимо английского и русского, стоит активно изучать китайский. «Нам нужно научить своих детей добывать знания как минимум на трех языках. В недалеком будущем все равно нам всем нужно будет знать еще и китайский. Это наш великий южный сосед, это наш друг, это наша судьба», – заявила она. Также Назарбаева отметила, что Пекин – это самый крупный инвестор в экономику Астаны. И действительно, эксперты отмечают, что из $27 миллиардов накопленных к 2015 году китайских прямых иностранных инвестиций в наиболее крупных экономиках бывшего СССР $23,6 приходится на Казахстан. При этом большинство инвестиций КНР (98%) связаны с топливным комплексом – добычей и транспортировкой нефти и природного газа, в которых так нуждается полуторамиллиардный Китай.

Председатель КНР Си Цзиньпин и президент Казахстана Нурсултан Назарбаев

***

То же самое отмечается и в Киргизии, руководство которой клятвенно увещевает Россию в приверженности дружбе и крепких узах в совместной семье Таможенного и Евразийского союзов. Между тем Китай намерен в ближайшее время приступить к крупному инфраструктурному проекту на юге республики, который заключается в строительстве газопровода и распределительного терминала. По словам официальных чинов КНР, на этот проект Поднебесная готова выделить полтора миллиарда долларов (порядка 114 миллиардов рублей). При этом китайцы заверяют Бишкек, что выгоду получит не только Пекин – доходы от транзита газа, по словам руководства Китая, составят для Киргизии порядка 200 миллиардов рублей в ближайшие 30-35 лет. Неудивительно, что нищая республика, польза которой от экономической интеграции с Россией на данный момент не так уж велика, серьезно заинтересовалась этим предложением.

Однако помимо экономических проектов, китайцы применяют для своей экспансии в Киргизию и другие инструменты так называемой «мягкой силы». Так, Пекин активно проводит конкурсы на выявление талантливых школьников в школах республики, выделяя затем гранты на их обучение в ведущих ВУЗах Китая. К примеру, в прошлом месяце старшеклассник из Бишкека занял призовое место в конкурсе «Китайский мост», организованный при активном участии открытого в 2009 году в Киргизии Института Конфуция (подобные институты есть и у нас) и дипломатического представительства КНР. Его наградой стала стипендия для обучения в течение полугода в одном из лучших ВУЗов Поднебесной – Шанхайском университете.

Кроме этого, китайский дракон с упорством, достойным лучшего применения, пропагандирует себя через киргизские СМИ. Над созданием позитивного имиджа КНР как «друга Киргизии» трудится канал «CCTV Русский», щедро финансируемый из бюджета Поднебесной. Передачи о Китае и дружбе с ним выходят и на каналах «КТРК» и «ЭлТР», а сайт национального информагентства Киргизии «Кабар» содержит целый блок новостей крупнейшего китайского информагентства «Синьхуа».

***

Похожая ситуация наблюдается и в Таджикистане, где последние годы отмечен бум изучения китайского языка. И это на фоне критического ослабления позиций русского языка, который за последние 20 лет практически исчез из употребления во многих районах Центральной Азии (островками употребления языка Пушкина и Гоголя являются сейчас лишь более-менее крупные города региона). «Всё больше и больше таджикских молодых людей учат китайский язык. Число таджикских студентов, отправленных в Китай, постоянно растёт», – заявил недавно новый посол КНР в Таджикистане Юе Бинь. Он также добавил, что отношения Душанбе и Пекина сейчас «переживают лучшие времена за всю историю». Объяснил это дипломат тем, что между двумя странами стремительно растут объемы двухсторонней торговли, а на китайские инвестиции начата реализация таких крупных инфраструктурных проектов, как строительство ТЭЦ «Душанбе-2», железнодорожного тоннеля «Яван-Вахдат», а также Хатлонского сельскохозяйственного научно-технического сада. Помимо этого, продолжается претворение в жизнь крупнейшего экономико-геополитического проекта Китая – нового Великого шелкового пути.

Китайцы активно осваивают энергетические ресурсы Средней Азии

При этом в ближайших планах у китайцев строительство железной дороги для Душанбе, проект которой поддержал президент республики Эмомали Рахмон. Еще бы, ведь сейчас с торговыми партнерами Таджикистан связывает только железная дорога через соседний Узбекистан, отношения с которым у Душанбе, мягко скажем, не самые хорошие. Следует ли говорить, что новая железная дорога из Китая в Таджикистан серьезно привяжет в экономическом плане Душанбе к Пекину, ослабив затем влияние России на процессы в республике? Кстати говоря, в конце прошлого месяца в Душанбе прошел масштабный концерт под названием «Таджикистан – Китай – одна семья», приуроченный к наступлению китайского нового года. Песни на эстраде исполняли таджикские и китайские артисты, а наблюдали за всем этим первые лица двух стран. И данное событие российские СМИ совершенно проигнорировали. Может, зря?

***

Не обходит своим пристальным вниманием китайский дракон и крупнейшую по населению центральноазиатскую республику – Узбекистан. Там в прошлом месяце завершилась прокладка электрифицированной железной дороги, которая позволила соединить Ферганскую долину с остальной частью страны. Профинансировано это предприятие было, естественно, китайцами, которые выдали Ташкенту кредит в размере 350 миллионов долларов. Кроме этого, Китай в рамках проекта энергетической артерии Шелкового пути начал строительство газопровода из Туркмении через Узбекистан, что позволит увеличить объем подаваемого из среднеазиатских месторождений в Китай газа до 30 миллиардов кубометров, что, по прогнозам экспертов, составит пятую часть всех потребностей Поднебесной в газе к 2020 году. Между тем уже упомянутая Туркмения после отказа Газпрома закупать её газ ищет теперь новых потребителей своего голубого топлива. И единственным крупным покупателем, который может заменить российского энергетического гиганта, является Китай, с которым Ашхабад сейчас ведет соответствующие переговоры.

Все вышеприведенные факты напористого китайского экономико-геополитического вторжения в сферу влияния русского медведя вовсе не отражают весь масштаб проблемы, с которой России и среднеазиатскому региону предстоит столкнуться. Фактически скупая экономику стран Средней Азии, Китай планомерно подчиняет местные республики своему влиянию. К примеру, КНР уже несколько лет удерживает первенство по инвестициям в Казахстане, уверенно обходя Россию, а 30 процентов всех казахских энергоресурсов уже принадлежат китайским корпорациям. При этом китайский юань сейчас одна из самых популярных валют в обменниках, а на улицах Бишкека и Астаны всё больше китайских автомобилей. К тому же китайские бизнесмены, ищущие способ выгодно инвестировать свои деньги, не гнушаются никакими контрактами. Доходит до смешного – на улицах Душанбе все люки канализации теперь с китайскими иероглифами. Вместе с тем на улицах среднеазиатских городов и даже небольших поселков появляются китайские рестораны, службы обслуживания и тому подобные вещи. То есть в регионе себя чувствует вольготно не только крупный, но и мелкий бизнес граждан Поднебесной.

Душанбинские люки

***

Но кроме экономики Пекин стремится прибрать к рукам и пограничные земли среднеазиатских республик. История эта не нова, и началась еще в начале 90-х, когда после распада СССР Китай заявил о необходимости «корректировки» своей западной границы. В итоге Пекин забрал у Казахстана 407 квадратных километров Алматинской области, у Киргизии китайцы отторгли 1160 километров квадратных территории в горах Тянь-Шань, а Таджикистан под напором своего большого соседа вынужден был передать ему «по-дружески» 1358 квадратных километров по реке Маркансу и в Мургабском районе. И вряд ли аппетиты Поднебесной были удовлетворены этими территориальными захватами.

Вместе с тем стоит отметить, что экономическая экспансия Пекина естественным образом порождает экспансию миграционную. При этом увеличение мигрантов из Китая, произошедшее в последнее время на фоне поступательного вхождения в Казахстан крупных корпораций и мелкого-среднего бизнеса из Поднебесной, вызывает серьезную обеспокоенность местных жителей. Так, в Казахстан идет активное переселение китайских рабочих и крестьян, сооружающих оросительные каналы и направляющих воду в засушливый китайский регион Синьцзян. Также происходит активное проникновение китайского населения в Киргизию и Таджикистан. Только по официальным данным в Таджикистане проживают сейчас 80 тысяч китайцев – бизнесмены, торговцы, фермеры. Но, как известно, официальная статистика далеко не всегда отражает реальное положение вещей. «Только согласно контракту на строительство автомобильных дорог в Таджикистан въехали 100 тысяч рабочих из Китая. По договорённостям, «гастарбайтеры» имеют законное право привозить сюда членов своих семей… Так что смело умножайте эту цифру на три. Китайцы также возводят в соседних Казахстане, Узбекистане и Киргизии здания банков, многоэтажки, железные дороги. А ведь в этих республиках масса коренных жителей, включая строителей, маются без работы», – заявил экс-сотрудник МВД Таджикской ССР Игорь Копельский.

Стоит отметить, что проникновение китайского этноса на другие территории – один из самых действенных способов захвата новых земель. На фоне всё более уменьшающегося русского населения в странах Средней Азии китайское планомерно возрастает. Возможное демографическое будущее Средней Азии в ближайшие десятилетия могут хорошо проиллюстрировать регионы самого Китая, в которых китайцев когда-то было меньшинство. Здесь самым ярким примером является Тибет, в котором еще 30-40 лет назад китайцев практически не было. Теперь же самих тибетцев осталось меньше половины, тогда как китайцы становятся преобладающим большинством. Также весьма показателен пример Синьцзян-Уйгурского автономного района (известного тлеющей на протяжении нескольких десятков лет вооруженной борьбой за независимость от Пекина). На данный момент уйгуры уже находятся в меньшинстве, уступая по численности завезенному сюда китайскому этносу. То есть Китай действует не грубой, но мягкой силой, не захватывая армией, но колонизируя регионы с помощью своего огромного трудолюбивого населения. А оттуда, куда пришел китаец, можно быть уверенным, он не уйдет никогда. Поэтому местное население Средней Азии и опасается, что однажды и в своих республиках они окажутся в меньшинстве. И вряд ли китайцы будут также обходительны с местными как русские, поднявшие в своё время регион из дикого средневековья. Альтруизм – совсем не китайская черта.

При этом политологи отмечают, что экспансия КНР в среднеазиатское «подбрюшье» русского медведя полностью устраивает Вашингтон. «США уже давно хотят добиться уменьшения зависимости Центральной Азии от России и наладить отношения с государствами этого региона в сферах экономики и безопасности. Разумеется, все предпочли бы, если бы это были европейцы или американцы, однако справиться с конкретной задачей по сбалансированию роли России в Центральной Азии способен пока только Китай, политика которого может послужить укреплению автономии отдельных государств этого региона», – заявил китаевед Германского фонда Маршалла Эндрю Смолл.

Таким образом, если резюмировать, то следует отметить, что чем больше уменьшается экономическое, политическое и культурное влияние России в Средней Азии, тем сильнее становится там Китай. При этом КНР работает над долгосрочными проектами, прежде всего в рамках нового Шелкового пути, что уже предполагает под собой наличие стратегии по завоеванию экономики региона. У России, к сожалению, подобной стратегии как не было, так и нет. Мы продолжаем помогать местным государствам за красивые слова о вечной дружбе, мы принимаем к себе на заработки жителей региона. В то же время Поднебесная опутывает его кредитами, наводняет рынок своими товарами, после чего диктует свои условия местным правительствам. Чья стратегия выгоднее, думается, очевидно. И если русский медведь не изменит свой подход к региону в экономике, политике и культуре, то рискует очень скоро окончательно его потерять, что похоронит под собой любые интеграционные проекты на пространстве бывшего СССР. Ведь политику, как известно, во многом диктует именно экономика.

Иван Прошкин