Холмогоров определил истоки западнического культурного поворота

Публицист Егор Холмогоров объяснил полезность для современного общества «прививки старообрядчеством». Он написал статью для издания «Ум+» по мотивам встречи российского президента с предстоятелем Русской православной старообрядческой церкви Корнилием, состоявшейся вчера в Москве:

От бабки-староверки мне остались две иконы и литой складень.

На одной из икон – две черты, прочерченные красноармейским штыком в годы большевистских гонений. Выросшая среди беспоповцев и носившая красивое имя по старым святцам – Олимпиада, моего отца бабка отнесла крестить в «патриаршую» церковь. Так в моей семье воссоединились старообрядчество и Русская Православная Церковь. И я регулярно молюсь о том, чтобы то, что стало возможно для отдельных людей, стало возможно и для всего русского народа, чтобы длившееся три с половиной столетия нелепое противостояние России своим корням, от которых мы были во многом оторваны надуманной церковной реформой, прекратилось. И вот на этом пути вспыхнула новая надежда.

Визит Президента России в старообрядческий духовный и культурный центр на Рогожском кладбище – событие, без преувеличения, эпохальное. С самого момента русского церковного раскола в середине XVII века государство ожесточенно преследовало старообрядцев

Сперва, в эпоху царей и императоров, за неподчинение официальной церковной власти, – казни, повышенные налоги, ограничения в правах, запечатанные алтари храмов…  Затем, в советскую эпоху, гонения были частью общей атеистической политики. Да и в современной России невежественные чиновники зачастую не могут отличить конфессию, хранящую древнюю русскую церковную традицию, от новомодных сект.

Поворот Президента лицом к старообрядчеству – поддержка празднования 400-летия со дня рождения протопопа Аввакума, выдающегося исторического деятеля и ярчайшего писателя, посещение выставки «Сила духа и верность традиции» в Рогожской слободе, регулярные встречи с предстоятелем Русской Православной старообрядческой Церкви митрополитом Корнилием, – всё это говорит о том, что Владимир Путин твердо намерен покончить с религиозной гражданской войной, раздирающей русское православие три с половиной столетия.

Переход на новый обряд был затеян, прежде всего, по геополитическим мотивам и поддерживался куда в большей степени силой государства, нежели волей православной церковной иерархии

Царь Алексей Михайлович рассчитывал осуществить великий «восточный проект» и ради этого принес в жертву исторические обряды Русской Церкви идее единства с восточными православными церквами.

Из геополитических затей ничего не вышло, зато наша Церковь была расколота, так, что из неё ушло значительное число энергичных, преданных вере до смерти прихожан. Было подорвано духовное единство русского народа и, разумеется, за этим ослаблением религиозного фундамента Святой Руси закономерно последовал западнический культурный переворот, который закрепил раскол вестернизированной элиты и значительной части народа, особенно энергичных горожан, купцов, свободных крестьян, сохранившей верность старым обрядам. Трудно даже вообразить, сколь великолепна была бы история России XVIII-XX столетий, если бы не этот раскол не только церковный, но и цивилизационный, усугублявшийся насильственным культурным «онемечиванием».

Мало у кого вызывало сомнения, что именно старообрядчество сохранило, насколько это было в его силах, дух и нравственную силу Древней Руси, пронеся его через годы гонения и отчуждения самого государства от этого духа

Поразительно то, что и в этом отчуждении старообрядцы сохранили как православное религиозное, так и национальное сознание. Достаточно вспомнить ту решающую роль, которую старообрядцы Западного Края сыграли в подавлении польского мятежа 1863 года, когда именно наличие мощной народной опоры в виде староверов позволило графу Муравьеву Виленскому уберечь Российскую Империю от распада.

Один этот факт опровергает распространяемые сейчас иной раз безграмотные бредни о, якобы, антигосударственной роли русского старообрядчества, попытки обвинить его… в революции – типичная попытка перевалить вину за русскую смуту ХХ века с больной головы (большевиков), на здоровую (старообрядцев). Причем мотивы этой попытки совершенно ясны, сделать ответственными за революции не чуждые русскому духу идеи и течения, а сам русский народ и хранителей его цивилизации.

Умнейшие и дальновиднейшие церковные деятели прошлого считали раскол пагубным, а произнесенные на Большом Московском соборе 1666 года чужеземными патриархами анафемы на старые обряды – вредоносными.

Так возникло движение среди православных сперва за «единоверие» (то есть создание приходов Русской Церкви, где под властью её иерархии совершалось бы служение по старому обряду), а затем все более энергично раздавались голоса за полный отказ от душепагубного курса Большого Московского собора, за полную отмену любых «клятв» на старые обряды, за поиск путей исцеления затянувшегося разделения.

В 1971 году Поместный собор Русской Православной Церкви отменил все антистарообрядческие постановления «яко не бывшие». Началась долгая и трудная работа по взаимному сближению. Эту работу осложняет и раздробление старообрядчества на многочисленные поповские и беспоповские толки, между которыми не всегда существует взаимопонимание и взаимное доверие, и накопившиеся многочисленные обиды старообрядцев на официальную церковь, и сама длительность раскола, которая выкристаллизовала старообрядчество в определенный социальный феномен, и определенный страх, что «никониане» просто хотят использовать сближение для поглощения древлеправославия с целью его уничтожения… Преодоление стены непонимания – это долгая и многотрудная работа.

С другой стороны, вокруг вращается достаточно политических спекулянтов, которые на любой ситуации хотят наварить рыбки для своего котелка.

Профаны «политологи», а точнее фабрикаторы помоечных слухов, уже сочинили версию, что президент, якобы, таким образом «ставит на место» Русскую Православную Церковь, мол не вы одни православные в этой стране. Это полнейшая ахинея, так как именно из церковных кругов исходит сам импульс исторического примирения

Никто больше иерархов и служителей Русской Православной Церкви не сделал для того, чтобы государство заинтересовалось вопросом старообрядчества и проявило заботу о его сохранении и развитии. Сближение со старообрядцами – именно церковный проект, получивший отклик у государства, а не наоборот.

Разумеется никто не питает иллюзий, что восстановление утраченного в XVII веке единства будет настолько же легким делом, как и восстановление единства с Русской Зарубежной Церковью, состоявшееся 10 лет назад, но ведь, когда-то, и это казалось невозможным! Важно пройти какую-то часть пути навстречу друг другу, тем более, что для Русской Православной Церкви это будет сделать несложно.

Достаточно произвести системную переоценку событий XVII века и признать очевидный факт, – защита старого обряда была не защитой суеверия, а обороной русской церковной традиции от произвольных экспериментов и была, в этом смысле, нравственно оправданна. И сегодня ничто не мешает не только признать старый обряд равночестным и равноспасительным, но и содействовать его распространению в нашей Церкви. Без всякого насилия, разумеется, – не дай Бог нам еще и «новообрядческого раскола». Но, полагаю, многих верующих и священников старый обряд привлечет своей строгостью и красотой, лучащейся подлинной традицией.

Традиция – это именно то слово, которое может стать ключевым при исцелении старых ран русских Церкви и народа

Мы слишком дорого заплатили за церковную «революцию» XVII века, в том числе и тем, что революции большие и малые пошли после этого косяком. И сегодня возвращающаяся к Православию Россия чувствует себя, порой, слишком одинокой в постхристианском мире, временами слишком напоминающем Содом.

И, чтобы не сломаться под давлением развращающих «очевидностей» этого мира, нам сегодня как нельзя кстати прививка старообрядчеством, показавшим русскому народу успешный опыт многовековой верности традиции вопреки гонениям, ненависти и совращению. Прививка готовности, если надо, идти против всего мира. Но, чтобы русским народу и Церкви быть устойчивыми в этом святом противоречии и блаженном несогласии, необходимо единство и согласие внутри самой Церкви и нации. Именно ради этого призвание нашей эпохи – преодоление раскола. Преодоление любовью, истиной, православием и традицией.