Узбекистан после Каримова – головная боль или новый шанс для России?

Как изменятся отношения двух стран в случае смены власти в республике.

Вторые сутки после публикации сообщений о вероятной смерти президента Узбекистана Ислама Каримова не прояснили ситуацию вокруг подлинного состояния здоровья главы государства. Однако политическое окружение ослабленного лидера страны уже не стесняясь обсуждает кандидатуры его преемника, которому вскоре предстоит озвучить внешнеполитические приоритеты страны.  

Тяжелая болезнь первого президента Узбекистана Ислама Каримова, почти три десятилетия бывшего олицетворением стабильного развития страны, в теории была ожидаема многими, однако на практике стала контекстуально неожиданной. Ведь в сложившихся обстоятельствах, вопреки восточным традициям, поиски сменщика главы государства проводятся в спешке, поскольку возможный уход Каримова совпал с предстоящими 31 августа торжествами по случаю 25-летия независимости республики, который не может пройти без первого лица.

Сохраняется интрига, кто из числа руководителей республики в отсутствие патриарха узбекской политики завтра обратится к нации и зачитает официальное поздравление от имени пока еще действующего президента.

Принятые в конце 2010 года в конституцию страны поправки предусматривают, что подобное заявление в случае недееспособности президента должен сделать председатель Сената страны. Однако учитывая особенности местной политической культуры, элитам удастся договориться о преемнике, но судьбоносные для страны решения завтра может озвучить вовсе не спикер Нугматулла Юлдашев, заявил в интервью «Колоколу России» эксперт Российского института стратегических исследований Аждар Куртов.

«Если версия о кончине Ислама Абдуганиевича Каримова найдет подтверждение, то главой правительственной комиссии по организации похорон, скорее всего, станет не глава верхней палаты парламента, а один из руководителей исполнительных органов власти вроде главы кабинета министров, который на сегодняшний день является одним из вероятных преемников Каримова. Все называемые преемники долгое время были в правительственной когорте. Ислам Каримов приближал людей и по деловым качествам и, что традиционно для восточной системы правления, по мотивам личной преданности. Я не ожидаю, что в ближайшем окружении Каримова найдется человек, который будет резко менять политику государства. Ведь резкие перемены для Узбекистана чреваты как раз появлением неприятных последствий вроде народных волнений, социально-экономических неурядиц и так далее. В переходный период, который может продлиться до года, серьезных перемен ни во внешней, ни во внутренней политике, не будет.

Что касается отношений с Россией, в любом случае не следует ожидать каких-то радикальных улучшений, учитывая, что все последние годы в Узбекистане историю преподают таким образом, что Россия – это исторический враг узбекского народа».

По мнению Куртова, если власть получит премьер-министр Шавкат Мирзияев, то в перспективе Ташкент может пойти на сближение с Россией, что не означает полного возвращения Узбекистана в  ОДКБ или возможности его вступления в Евразийский союз. Наследникам Каримова будет нужна реальная поддержка, и в Москве ее готовы будут предоставить.

«В этом отношении новый человек во главе Узбекистана может пересмотреть прежнюю позицию диалога с Москвой, – продолжает Куртов в беседе с корреспондентом «Колокола России». – Имидж Каримова завязан на мифологию обретения независимости, то есть годами в обществе пропагандировалась идея, что усилиями Каримова Узбекистан обрел независимость от России. У нового человека подобного бэкграунда не будет, а значит, теоретически он может пойти на вхождение страны в какие-то объединения, отказаться от надуманных формулировок потери независимости в случае присоединения к интеграционным проектам на постсоветском пространстве».

При этом, как подчеркивает Куртов, неясностью ситуации могут воспользоваться силы, заинтересованные в дестабилизации ситуации в стране, силовом приходе к власти или, как минимум, стремлении напомнить о себе. Среди подобных политических сил эксперт называет, во-первых находящуюся в эмиграции прозападную либерально-демократическую оппозицию, противостоящую Каримову с начала 1990-х годов, а во-вторых, исламистов-радикалов, ожидающих повода для своего возвращения при поддержке извне.

***

Политическая элита Узбекистана сейчас действительно консолидирована, и кандидатура преемника Каримова будет итогом ее согласованного решения, считает директор Института современного государственного развития Дмитрий Солонников. В интервью «Колоколу России» политолог не исключил повторения в Узбекистане «туркменского сценария» 2006 года и появления лидера на основе сдержек и противовесов между отдельными кланами. По мнению Солонникова, несмотря на разногласия, подобранные Исламом Каримовым на руководящие должности кадры, как минимум, первое время продолжат внешнеполитический курс первого президента:

«В случае смерти президента новый лидер появился, когда правящий режим внутри себя окончательно договорится обо всех перестановках, новых правилах игры, главное из которых – не менять коренным образом сложившуюся политику страны. С формально-правовой точки зрения, обращаться к нации по случаю очередной годовщины независимости  завтра должен спикер Сената Нугматулла Юлдашев – это его конституционная прерогатива в случае болезни или смерти президента. Однако больше шансов возглавить Узбекистан в случае кончины Каримова у нынешнего премьера Шавката Мирзияева.

Две эти фигуры, на мой взгляд – потенциальные фавориты, поскольку оба демонстрируют готовность сохранить статус-кво в республике. Мирзияев входит в число наиболее приближенных к президенту лиц, имеет хорошие отношения с силовиками, давно находится на государственной службе. Политический рост Юлдашева начался только в 2010-е годы, когда Каримов сделал его главой Минюста, а затем назначил руководить Сенатом. Юлдашев – профессиональный юрист, знакомый с особенностями государственного строительства, и в текущей ситуации это большой плюс, чтобы влиять на управляемость в процессе передачи власти. Возможно, он будет использован как фигура переходного периода, призванная правовым путем обеспечить смену власти. Как спикер Сената Юлдашев крайне мало встречался с российскими коллегами и, видимо, в случае победы будет ориентироваться на мнение выдвинувших его групп».  

По мнению Солонникова, России не следует ожидать серьезных перемен в поведении Узбекистана, поскольку в республике практически нет сильного зарубежного влияния. В интервью «Колоколу России» эксперт отметил, что Каримов поддерживал контакты с Россией, США, Китаем и Ираном, однако никому не позволял обзавестись доминирующим влиянием на узбекистанские политические элиты. Не секрет, что больше других узбекский президент противодействовал попыткам России прорастить свое серьезное лобби в стране.  

«В этих условиях сказать, что кто-то из руководства страны по своей воле пойдет на радикальное изменение расстановки сил, нельзя, поскольку это моментально сыграет против него как подстрекателя борьбы властных группировок и агента зарубежного влияния. Кланы, желающие резких перемен, интенсивного сближения будь то с Западом или Россией, есть, но к настоящему времени они уже выведены из числа представителей элиты. Любой новый лидер будет позиционировать себя продолжателем курса Каримова, поэтому я полагаю, что внешняя политика Узбекистана на первых порах серьезных изменений не претерпит», – заключил Солонников.

***

Сможет ли Россия обеспечить себе стабильные геополитические перспективы в Узбекистане, покажут ее ближайшие шаги по отношению к стоящей на пороге перемен республике. Пока, как полагается в подобных случаях, Кремль на спекуляции вокруг возможной кончины Каримова бурно не реагирует и ограничивается заявлениями об отсутствии подтверждений этой информации. Последний на текущий момент официальный комментарий такого рода озвучил пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков.

Есть вероятность, что политика «открытых дверей» на постсоветском пространстве в логике прощения долгов в обмен на гарантии равноудаленности Ташкента от конкурентов Москвы в Центральной Азии, уйдет в прошлое. Ведь не в последнюю очередь благодаря политике Москвы в Узбекистане стало возможным существование политического режима по типу северокорейского, в котором даже слухи о болезни лидера способны спровоцировать неконтролируемое брожение в обществе, возможные территориальные претензии со стороны Таджикистана и вероятность исламистского реванша.

Придерживаясь версии о болезни Каримова, Россия, безусловно, не будет выносить в публичное пространство вопрос о выстраивании нового вектора отношений с Узбекистаном и форсировать его включение в свою геополитическую орбиту. Чтобы не допустить дестабилизации страны, Москва, вероятнее всего, сделает ставку на сохранение нынешних общественно-политических тенденций в Узбекистане и поддержит способного удержать ситуацию кандидата, более других связанного с силовыми структурами Узбекистана. Однако и сейчас, и впоследствии отношение Москвы к Ташкенту не изменит главного принципа: не может быть геополитического влияния без формирования лояльного общества в стране-партнере. Без продвижения работы на этом направлении российская поддержка любого потенциального преемника Ислама Каримова всегда будет иметь для нового президента второстепенное значение на фоне активности других геополитических игроков.

Александр Андреев

Фото: Brendan Smialowski / AP