Бетонное гетто вместо хрущевок: как россиян готовят к бунту

Снос хрущевок и строительство на их месте кварталов многоэтажек может привести к росту социального недовольства и увеличению протестного потенциала в стране

На прошлой неделе президент России Владимир Путин на встрече с мэром Москвы Сергеем Собяниным заявил о целесообразности сноса всех так называемых хрущевок в столице. По словам главы российского государства, расселение этих домов и строительство на их месте нового жилья отвечает ожиданиям жителей города. Действительно, строившиеся в эпоху Никиты Хрущева здания уже выработали свой ресурс, посему естественным образом встает вопрос их замены. Другое дело, что вместо аккуратных, тихих и зеленых районов, состоящих из хрущевок, мы можем получить кварталы многоэтажек, что приведет к перегрузке существующей инфраструктуры и общему ухудшению социально-экономической ситуации в столице. А это, в свою очередь, чревато серьезными социально-политическими проблемами в масштабах всей страны.

Как заявил глава государства, он поддерживает снос хрущевок, однако в то же время Путин в беседе с Собяниным фактически поставил под вопрос финансовую возможность столицы для осуществления столь масштабной программы. Собянин, тем не менее, не растерялся. И если еще недавно мэрия заявляла, что ресурсов на снос всех хрущевок у нее нет, то на встрече с президентом городской голова бодро отрапортовал, что бюджет у Москвы «достаточно устойчивый», запас прочности приличный, а значит, и финансовые возможности для такой нелегкой задачи у города найдутся.

С одной стороны, необходимость сноса хрущевок назрела далеко не вчера. Дома, построенные во второй половине 1950-х и начале 1960-х годов, устарели не просто морально, но и физически. В те годы руководство страны предполагало, что это жилье будет временным и прослужит максимум 20-25 лет до наступления пресловутого «светлого будущего», которое, как говорили тогда с высоких трибун партийные руководители, должно было осчастливить своим пришествием жителей страны Советов уже в 1980 году. Тем не менее, ни в 1980, ни тем более в 1990 коммунизм не наступил, и хрущевки остались стоять.

Первой сносить их начала Москва еще при прошлом мэре Юрии Лужкове в конце 1990-х годов. Принятая еще при нем программа предполагала расселение жителей 1600 домов и строительство на месте этих зданий нового жилья. Казалось бы, что плохого, ведь жители взамен старой тесной квартиры в хрущевке с изношенными коммуникациями получают современное комфортабельное жилье, которое, по словам президента, «идет им на пользу и улучшает их жизнь».

Действительно, ничего плохого в улучшении жилищных условий нет, наоборот, за получивших новые квадратные метры людей можно только порадоваться. Другое дело, что на месте 4-5-этажных хрущевок вырастают 20-этажные монстры. За примерами далеко ходить не надо, стоит лишь обратить внимание на районы столицы, где ранее уже были снесены хрущевки. Вместо небольших компактных домов там выросли огромные жилые комплексы, которые превратили ранее тихие, спокойные и зеленые районы в типичные «бетонные джунгли».

Между тем, количество квадратных метров в предполагаемых к сносу хрущевках составляет 25 миллионов квадратных метров – это восемь тысяч домов. И живут в них более полутора миллиона человек – восьмая часть всех официальных жителей российской столицы. При этом стоит отметить, что находятся все эти «сносные» дома в достаточно престижных районах, которые наверняка являются лакомым кусочком для московских строительных девелоперов. Еще бы! Ведь места под застройку в столице катастрофически не хватает. Все, что можно было застроить, уже застроили, в том числе методами пресловутой уплотнительной застройки, которую очень любил практиковать Лужков и продолжает, несмотря на все свои заявления, нынешний мэр. Конечно, есть возможность для застройки многочисленных московских промзон. Проблема, однако, в том, что их реновация – процесс небыстрый, посему мало кто захочет в первое время жить в окружении полузаброшенных заводских цехов, гаражей и прочих сомнительных объектов.

Другое дело – застроенные хрущевками районы. Как правило, это располагающие всей необходимой инфраструктурой, в том числе транспортной, районы, которые, в отличие от промзон, не требуют их приспособления для повседневной человеческой жизни. Посему в условиях жесткого дефицита свободной земли столичный стройкомплекс, имеющий, как говорят, колоссальное по силе лобби не только в администрации города, но и на федеральном уровне, с радостью ухватится за предоставленные за счет сноса хрущевок новые площади под застройку.

И вряд ли стоит ожидать того, что вместо снесенной пятиэтажки девелопер построит равнозначное или хотя бы приближенное по высотным параметрам хрущевки жилье. А зачем, если на месте снесенного жилья можно поставить новый 20-этажный дом? Предположим (а оно, скорее всего, так и будет), что вместо всех этих восьми тысяч пятиэтажных домов построили восемь тысяч многоэтажек с условными 20 этажами. На первый взгляд, всем хорошо. Жители довольны новым жильем, инвестор считает полученную от продажи дополнительных квадратных метров площади прибыль, а власти в очередной раз могут отчитаться о заботе о населении в надежде на высокий результат во время следующих выборов.

На месте снесенных хрущевок возникают огромные многоэтажки

Однако с таким подходом общая площадь жилья в реконструируемых районах увеличится с 25 до 100 миллионов квадратных метров. Соответственно, в те же четыре раза увеличится количество потенциальных жителей: вместо полутора миллионов в новые дома в старых районах можно заселить не менее пяти миллионов человек. Пять вместо полтора. Разница в три с половиной миллиона – это две трети населения Санкт-Петербурга, два Новосибирска, три Самары или семь Рязаней – кому как больше нравится. В итоге мы получаем очередное сверхуплотнение и ускорение процесса концентрации населения в Москве, плотность жителей которой на один квадратный километр уже превышает соответствующие показатели в крупнейших китайских мегаполисах.

Столь значительное увеличение населения в реконструируемых районах приведет к колоссальной нагрузке на транспортную и социальную инфраструктуру (больницы, школы, детские сады и прочее). И если в плане транспорта жителей этих районов хоть как-то будет спасать метро, то мест в детских садах и школах в условиях четырехкратного увеличения населения будет катастрофически не хватать. Не будут справляться с нагрузкой и медицинские учреждения, которые в этих районах просто не рассчитаны на столь большое количество посетителей. Такой же коллапс стоит ожидать и с парковочными местами, которые в условиях сверхуплотнительной застройки станут жестким дефицитом для местных жителей.

***

Таким образом, реконструкция старых районов с хрущевками при нынешнем подходе рискует превратить их в классические спальные гетто со взрывоопасной социальной обстановкой. Опасность ситуации в том, что происходить это будет в столице, от внутреннего спокойствия в которой зависит внутриполитическая стабильность в стране в целом.

Здесь необходимо отметить, что в Москве ранее уже неоднократно проходили митинги против уплотнительной застройки. Так, в прошлом году жители районов Тропарево-Никулино и Теплый Стан провели серию акций протеста против строительства в непосредственной близости от их домов на месте скверов 25-этажного жилого здания и 18-этажного отеля. Несмотря на то, что акции эти были достаточно малочисленны и не собрали даже тысячи человек, тем не менее, они демонстрируют как городским, так и федеральным властям недовольство простых граждан продолжающимся в столице градостроительным безумием.

Кроме того, насторожить власти должен тот факт, что оседлать совершенно справедливый протест москвичей пытаются всевозможные деятели из либерально-демократического лагеря. Так, первую скрипку в упомянутых выше протестных акциях попытались играть члены партии «Демократический выбор». Неоднократно замечался среди протестующих жителей города и поддерживаемый «Яблоком» и ПАРНАСом либеральный активист Константин Янкаускас, ранее участвовавший в думской кампании по одному из московских одномандатных округов. Однако помимо Москвы «борцы за народное счастье» пытаются оседлать протест против градостроительной политики властей и в крупнейших подмосковных городах, таких как Химки и Балашиха.

Таким образом, порождаемые «крепким и нерушимым» союзом властей и девелоперов новые районы высотных домов могут повысить протестные настроения среди местных жителей, чем поспешат воспользоваться в своих корыстных целях члены оппозиционного лагеря. И прошедшая в прошлом году парламентская кампания, выявившая наименьший уровень поддержки у партии власти именно среди москвичей, должна заставить инициаторов перестройки старых районов не повторять ранее допущенных в этом деле ошибок.

В противном случае, уровень доверия к государству среди рядовых москвичей продолжит падать. В конце концов, власть имущим всегда стоит помнить, что как бы их ни поддерживала провинция, но политика всегда делается именно в столице. Равно как и происходящие в главном городе страны социально катаклизмы оказывают в итоге решающее влияние на весь государственный механизм. Это мы за всю нашу богатую историю проходили уже неоднократно.

***

Вместе с тем необходимо учитывать, что огромное количество ветхого жилья имеется и в регионах. И зачастую качество этих домов гораздо хуже, чем предполагаемые к сносу московские хрущевки. При этом программа расселения ветхих домов в регионах тормозится. Так, из запланированного по стране на 2014-2017 годы объема расселения ветхого и аварийного жилья было выполнено лишь немногим более 50 процентов. По всей видимости, поставленная президентом задача завершить соответствующую программу до сентября 2017 году выполнена не будет.

Главными аутсайдерами здесь являются Амурская, Иркутская, Тульская и Архангельская область, общий объем аварийного жилья в которых превысил 700 тысяч квадратных метров.

И в большинстве случаев состояние этих домов гораздо хуже, чем готовящихся пойти под снос московских хрущевок. Одним из наглядных примеров здесь является район Первых Пятилеток в Архангельске, в народе – просто «Сульфат». Построенные еще в 30-е годы деревянные дома последний раз ремонтировались несколько десятков лет назад. Многие из них давно непригодны для жизни, разве что потолок на крыши жителей пока не валится. Катастрофическое состояние жилого фонда дополняется полной разрухой снаружи: мусор, грязь и отсутствие нормальных дорог производят воистину гнетущее впечатление. О районе неоднократно рассказывали местные СМИ, писали блогеры, в том числе из Москвы, но местные власти, кажется, судьбой района вовсе не заинтересованы.

Архангельский «Сульфат»

Конечно, очень хорошо, когда москвичам предоставляют жилье в новых домах взамен старых. Но кто подумает о людях, живущих в таких нечеловеческих условиях? А ведь таких «сульфатов» в стране огромное количество. Нет, понятно, что Москве и москвичам в силу некоторых особенностей уделяется гораздо больше внимания, чем провинции и провинциалам. Вот только столь обидная «избирательность» создает у людей в регионах устойчивое и все более крепнущее чувство того, что власть о них банально забыла.

И тенденция эта крайне опасна, поскольку зачастую из-за неудовлетворительной работы местных чиновников последней инстанцией для отчаявшихся людей является руководство страны. В большинстве случаев – президент. А теперь получается, что глава государства озабочен, в первую очередь, проблемой «бедных москвичей», которым больше невмоготу жить в тесных хрущевках. Как в таком случае должен чувствовать себя человек, живущий в деревянном бараке с падающим потолком? Чего он должен ждать и на кого уповать?

***

Исходя из всего вышесказанного, хочется надеяться, что, во-первых, сносимые в Москве районы хрущевок не будут массово застраиваться очередными высотками, а во-вторых, проблема ветхого и аварийного жилья в регионах наконец-то разрешится. Москвичи не должны быть заложниками хищных девелоперов, а люди в регионах не должны чувствовать себя брошенными и забытыми.

Дмитрий Ковалев