Власть стариков: США повторяют губительный опыт СССР?

Одряхление американской элиты ставит под вопрос способность США быть единственной сверхдержавой

Выходящая на финишную прямую президентская гонка в США запомнится, помимо всего прочего, скандалами, связанными со здоровьем кандидата от Демократической партии Хиллари Клинтон. Политик, которой на момент вероятного избрания главой Белого Дома исполнится 69 лет, как утверждается, имеет целый букет заболеваний, что ставит под вопрос её способность исполнять президентские обязанности. Между тем, оппонент Клинтон – представитель республиканцев Дональд Трамп хоть и не имеет, судя по известным данным, никаких серьезных проблем со здоровьем, тем не менее, уже перешагнул 70-летний возрастной рубеж. Получается, что вне зависимости от того, кого американцы выберут президентом, это будет уже довольно пожилой человек, который вполне соответствует постепенно стареющей нынешней американской элите. В этом плане сегодняшние США напоминают СССР рубежа 70-80-х годов, одряхлевшая элита которого не смогла справиться как с внутренними, так и внешними проблемами государства.

Ситуация, когда высшая власть практически монопольно принадлежит исключительно пожилым людям, имеет свой научный термин – геронтократия. Истоки этого явления уходят своими корнями в глубокую древность, когда руководство племенами и союзами племен осуществляли старейшины и их совет. После появления первых государственных образований и становления системы публичного управления власть старейшин официально сменилась властью одного единственного верховного правителя – вождя, князя, императора и т.д. Однако в любой государственной системе старейшины, так или иначе, сохраняли свою власть и влияние, давая верховному правителю советы, за которыми к ним обращался государь. Считалось, что эти люди в силу своего возраста и богатого жизненного опыта являются наиболее мудрыми советчиками.

Однако зачастую накопленные за всю жизнь мудрость и знания шли рука об руку с косностью, консерватизмом, нежеланием менять устоявшиеся правила, даже когда этого настойчиво требует ситуация, да и просто неудовлетворительным состоянием здоровья, что являлось очевидной помехой для исполнения возложенных на человека обязанностей. Пример подобного мы уже видели в СССР, когда высшие партийные чиновники из состава Политбюро выступали резко против любых, даже самых незначительных перемен в общественно-политической жизни страны, а также её позиции на международной арене.

Что касается Соединенных Штатов, то Хиллари Клинтон, которая, кажется, цепляется за президентскую гонку из самых последних сил, являет собой типичный пример политического геронтократа. Кандидату на пост главы Белого дома на данный момент 68 лет. Не слишком уж много, но и не мало. К тому же, несмотря на то, что в своих выступлениях она старается держаться бодрой, веселой и активной, постоянные приступы неизвестной болезни, которая вырывается наружу в виде сильных приступов кашля, а также странные судороги и прочие проявления подкосившегося здоровья Клинтон, являют нам истинное лицо кандидата от Демократической партии: старая, больная женщина, которая волей или партийных соратников, или собственного тщеславия стремится взойти на самый верх американской политической системы. Впрочем, победить на выборах недостаточно. Необходимо еще и пережить четырехлетний президентский срок. В свете последних событий многие уже начали сомневаться в способности Клинтон это сделать.

Солидный возраст и у кандидата на пост президента от республиканцев Дональда Трампа. В этом году политику и медиамагнату исполнилось 70 лет. Следует отметить, что информации о здоровье кандидата от республиканцев на данный момент весьма мало. Некоторое время назад ходили слухи о том, что Трамп якобы имеет определенные проблемы с нервной системой, и даже упоминалось, что у него выявлена болезнь Альцгеймера. Сам Трамп сразу после приступа своей соперницы заявил, что медосмотр его засвидетельствовал, что он полностью здоров. Однако подтвердить правдивость этих слов вряд ли представляется возможным.

***

Так или иначе, но президентская гонка 2016 является самой «возрастной» во всей истории соединенных Штатов. Сравнить её можно разве что с кампанией 1981 года, когда на пост главы государства был избран 69-летний Рональд Рейган. Теперь американцы будут или повторять этот рекорд, или ставить новый, избрав в президенты 70-летнего Трампа. Другие участники президентской гонки и те, кто имеет к ней какое-либо отношение, также являются довольно старыми людьми. Так, соперник Клинтон на праймериз американский социал-демократ Берни Сандерс перешагнул рубеж в 75 лет, а кандидату от Партии зеленых Джилл Стайн стукнуло уже 66 лет. Кандидату о Либертарианской партии Гэри Джонсону (не так давно заявившему, что ему неизвестно слово «Алеппо») – 63 года.  На этом фоне уходящий глава Белого дома Барак Обама, занявший высший государственный пост в 47 лет, кажется самым настоящим юношей. Впрочем, прошлые президенты США также занимали свои должности в гораздо более ранних годах, чем нынешние кандидаты. Так, Джордж Буш-младший стал президентом в 54 года, супруг Хиллари Клинтон Билл – в 46 лет.

Что касается остальной элиты, то она также демонстрирует тенденции ко всё большему превращению Соединенных Штатов в страну победившей геронтократии. Так, ближайший соратник Хиллари Клинтон вице-президент США Джо Байден, который, по некоторой информации, рассматривается Демократической партии в качестве замены Клинтон в случае её дальнейших проблем со здоровьем, в ноябре этого года достигнет возраста 74 лет. Примечателен также состав американского Сената, средний возраст членов которого колеблется в районе 65 лет, а у отдельных старожилов превышает 75-летний порог. Наиболее яркими примерами геронтократов здесь являются 80-летний сенатор от штата Канзас Пэт Робертс, заседающий в верхней палате Конгресса еще с 1981 года, представитель Оклахомы 82-летний Джеймс Инхоф, занимающий сенатское кресло с 1987 года, конгрессмен от Кентукки Митч Макконнелл, в этом году справивший своё 74-летие и заодно 21-летний срок нахождения в Сенате. Рекорд же держит конгрессмен из штата Юта, 82-летний Оррин Хэтч, который пребывает в Сенате уже без малого 39 лет. Таким образом, старение Сената сделало его самой «возрастной» государственной структурой США.

Джо Байден

Тенденция к одряхлению и старению американской элиты налицо. Американский истеблишмент, в отличие от прошлых лет, по тем или иным причинам не представил публике ни одного условно молодого кандидата возрастом менее 60 лет. О 45-50-летних и говорить нечего. Государство концентрирует в высших эшелонах власти косных, консервативных и не желающих менять что-либо в системе внешнеполитических, общественных и идеологических координат, сложившихся во многом именно в эпоху Холодной войны.

***

Примерно с такой же элитой остался к началу 80-х годов Советский Союз. Страной руководила неофициально называвшаяся «номенклатурой» прослойка высших партийных чиновников, имеющих силу, влияние и соответствующие этому материальные блага. При этом их положение целиком и полностью зависело от внутриполитической стабильности государства, которое из-за обилия людей старшего возраста на всех уровнях госуправления иронически стали называть «Страной самых старых руководителей (СССР)». При Леониде Брежневе средний возраст членов Политбюро составлял 70 лет. Наиболее возрастными его членами были руководитель советского внешнеполитического ведомства Андрей Громыко, глава КГБ Юрий Андропов, первый секретарь Компартии Казахстана Динмухамед Кунаев, министр обороны Дмитрий Устинов, секретарь ЦК КПСС Константин Черненко, председатель Комитета партийного контроля Михаил Соломенцев. Всем им было от 70 до 75 лет. Пальму первенства среди них держал глава Совета министров СССР Николай Тихонов, отправившийся на пенсию лишь в 1985 году в возрасте 80 лет.

Со смертью Брежнева в 1982 году на смену ему пришел Андропов, который, однако, скончался уже в начале 1984 года. Затем Андропова сменил Черненко, бесцветное правление которого закончилось уже в начале следующего года. Период Андропова-Черненко принято характеризовать как наиболее показательный период эпохи застоя и власти геронтократии как одной из составляющих той эпохи. Проблемой обоих генсеков, а также возглавляемой ими всё более дряхлеющей элиты стала невозможность принятия адекватных решений в стремительно меняющейся ситуации как внутри государства, так и за его пределами, и неспособность противостоять тем вызовам, которые были брошены стране в плане госбезопасности и идеологии.

Живя представлениями прошлых лет, советская элита однозначно делала ставку на крепкую плановую экономику, избегая после косыгинской реформы любого внедрения в экономическую модель государства рыночных элементов. По их мнению, экономика страны и так работала неплохо, нужно было всего лишь устранить наиболее неприглядные её проявления, в том числе путем усиления дисциплины на рабочем месте. Да и вообще, считали они, советское общество продолжает верить в идеи коммунизма, а значит, ни о какой оппозиции и угрозе внутренней стабильности речи не шло. А даже если бы угроза и была, то её вполне, по мнению тогдашних руководителей страны, можно было бы купировать силовыми средствами.

Советские геронтократы просто отказывались понимать, что мир уже изменился, что прежние инструменты уже не работают, а система нуждается в серьезной трансформации. Не понимали они и того, что победить можно не танками и ракетами, но пропагандой и нужными словами в определенный момент. В итоге при малейшем ослаблении государственной власти вся конструкция СССР посыпалась как карточный домик. Именно поэтому засилье геронтократов в высшем руководстве страны стало одной из причин её падения.

Тем не менее, даже тогдашняя советская элита была в целом не старше нынешней американской. Тот же Брежнев умер в возрасте 76 лет – примерно тот же возраст, в котором, теоретически, может закончить свои президентские полномочия второго срока один из нынешних кандидатов в главы Белого дома.

***

Американские геронтократы, родившиеся в 40-50 годах, а затем выросшие и вошедшие в большую политику во времена глобального противостояния с СССР в Холодной войне, до сих пор мыслят именно её установками и категориями. С одной стороны, это проявляется в стремлении сдерживать Россию, отказывая Москве в возможности вести самостоятельную внешнюю политику даже в соседних государствах бывшего СССР, которые являются естественной сферой влияния нашей страны. С другой стороны, американские геронтократы устойчиво цепляются за однополярную модель глобального мироустройства, где США играли бы роль несомненного лидера со статусом единственной сверхдержавы. «Священной коровой» остается, помимо всего прочего, и глобалистская финансовая модель, завязанная на США, вернее – на Федеральную резервную систему в качестве главного мирового эмиссионного центра.

Наиболее последовательно такие установки исповедует Хиллари Клинтон, являющаяся типичным представителем косной американской геронтократии. Однако здесь велик риск получить «американского Черненко», если она сразу после избрания начнет руководить страной не из Овального кабинета, но из больничной палаты. Что касается Трампа, то он, судя по всему, вполне мог бы выступить в качестве «американского Андропова». Несмотря на его громкие заявления, американская политическая система, что при демократах, что при республиканцах, всегда демонстрировала один и тот же вектор развития, который не меняет своего магистрального направления, хотя и подразумевает некоторые изменения в пределах установленных рамок. Поэтому даже в случае победы Трампа его деятельность в смысловом направлении сведется к тому же, чем был занят Андропов: внешняя реставрация и отказ от коренной модернизации.

Тем не менее, очевидно, что мир вступил в эпоху глобальных перемен. Однополярный мир уже перерос самого себя, ему тесно в своих нынешних формах. В мире поднимают головы новые центры силы, которых не устраивает прежнее положение дел, их роль в системе международных отношений Pax Americana. Это уже привело к началу борьбы за перераспределение сфер влияния в мире. То же касается и мировой финансовой системы, которую периодически лихорадит от разного рода кризисов. Всё больше стран отказывается от долларов во взаиморасчетах друг с другом, всё чаще можно слышать о необходимости создания альтернативных ФРС-эмиссионных центров, что стало бы концом доллара как главной мировой резервной валюты, а значит, и концом той глобалистской финансовой системы, предложенной США и работающей в их интересах.

Вероятно, и Клинтон, и Трамп осознают сущность происходящих на планете процессов, которые играют совсем не на руку Белому дому. Тем не менее, кандидат от демократов, живя представлениями прошлого, вряд ли пойдет на коренной пересмотр внешнеполитических, финансовых и иных постулатов американской политики. Трамп же, в случае избрания, скорее всего займется внешними улучшениями, так же не решившись по тем или иным причинам тронуть прогнившую суть. Как первый, так и второй подход не сулит для Соединенных Штатов ровно ничего хорошего.

Стабильность общественно-политических, экономических, военных и иных парадигм в сознании высшего политического истеблишмента хороша лишь в соответствующую этому стабильную как во внутреннем, так и во внешнем плане эпоху. Когда же государственный корабль вступает в период бурь и движется на рифы серьезных потрясений, задача руководства заключается в осознании опасностей и принятии мер по их преодолению. Но этого невозможно сделать с теми, кто находится в плену прошлой эпохи. А это значит, что таких людей нужно менять. Американский же корабль продолжает вестись людьми другого поколения, ошибки которых когда-нибудь будут расхлебывать уже их более молодые и по-другому мыслящие преемники.

Иван Прошкин