Ма-нежный погромщик

О произошедшем в Манеже инциденте на выставке «Скульптуры, которых мы не видим» «Колокол России» решил узнать из первоисточника. Далее приводится интервью с Дмитрием Цорионовым (Энтео), лидером православного общественного движения «Божья воля».

Колокол России: Расскажите, пожалуйста, что произошло в Манеже, и какова была ваша мотивация?

Дмитрий Энтео: Прежде всего, я хочу заявить, что на вашем сайте ранее была опубликована статья, которая приписывает мне прямой призыв к экстремизму. Если бы у меня было бы чуть больше времени, я обязательно бы обратился в суд. Никогда не видел ничего подобного! Речь в ней идет о якобы моем твитте, в котором говориться, что я призвал сорвать концерт Мэрилина Мэнсона экстремистскими методами. Существование этого твитта автор взял из головы! Если бы я даже позвонил (чего я не делал), то никогда не стал бы об этом писать. Это уголовно наказуемый поступок!

КР: Хорошо, мы эти ваши слова опубликуем, а правдивость или ложность этой информации остается на вашей совести и совести нашего автора. Разумеется, это произойдет, если вы мне дадите комментарий по текущему моменту, а иначе не будет повода публиковать ваши возражения.

Д. Э.: Давайте поговорим.

КР: Давайте. Прежде всего, меня интересует информация из первых уст про то, что произошло в Манеже, а также, повторяю, причины, которые толкнули вас и ваших соратников на этот поступок. СМИ пишут о скандале и погроме, но само событие, которое стало поводом для таких публикаций, описано скупо. Хотел бы узнать о случившемся от самого «виновника торжества».

Д. Э.: Резоны наши очень просты: в день церковного праздника в самом центре Москвы открывается выставка, которая не имеет прецедента в новейшей истории России. Мы видели разные способы глумления над православными святынями, была целая череда случаев конфронтации между представителями искусства и христианской общественностью. Они происходили потому, что верующие в художественных произведениях видели акт кощунства. Но ничего подобно тому, что происходит на выставке в Манеже, я не видел. Это несколько десятков работ самых разных авторов, в том числе и современных, которые являются кощунственными. Это порнография с использованием образа Христа. Это хуление на Божью Матерь, на святых. И это глумление показано в такой изощренной форме, что это просто немыслимо.

Как развивался инцидент? В нормальном обществе мы бы просто позвонили, приехала бы полиция, увидела бы все это, сочла бы, что нарушается закон Российской Федерации, например статья 148 УК РФ (Нарушение права на свободу совести и вероисповеданий — ред.), приостановила бы эту выставку, изъяла бы экспонаты, провела бы оперативно экспертизу. В нормальном обществе полиция бы призвала к ответственности тех экстремистов, тех провокаторов, которые устраивают такие мероприятия с целью создания острой социально напряженности. К сожалению, закон о защите наших святынь не работает. Мы подавали тысячи заявлений по 148 статье, и ни одно из них не имело никакого результата. По сей день статья за оскорбление чувств верующих остается без судебного прецедента. В условиях, когда государство отказывается защищать верующих, мы вынуждены делать это сами. Бог — высшая ценность жизни, и мы не можем проходить мимо случаев, когда его ритуально попирают. Для нашего религиозного сознания это неприемлемо.

Что было на самом деле? Мы с группой неравнодушных людей пришли в это помещение. С нами были юристы, операторы, мы все это видели своими глазами.

Действительно, это было страшное кощунство. Далее: я не могу похвастаться тем, что мы устроили какой-то хороший погром, хотя мне бы было это лестно — то, что там происходило, надо выжигать каленым железом. Мы просто вызвали полицию для того, чтобы она приехала и пресекла это правонарушение. Мы также потребовали присутствия директора или ответственного лица, которое отвечает за проведение этой выставки. Ни одна скульптура из этой экпозиции не пострадала, даже пальцем не трогали. Была разбита одна тарелка из магазина «Икея» стоимостью в один доллар, на которой стояла голова монстра, которая, оказывается, символизировала голову Иоанна Крестителя. Я лично разбил эту тарелку, чтобы показать руководству выставки, что все зашло слишком далеко.

КР: Я слышал, что речь идет о каких-то линогравюрах, которые вы все-таки попортили…

Д. Э.: Да, когда пришла полиция, и мы увидели, что она ничего не собирается делать, девушка взяла два куска линолеума с кощунственным изображением Иисуса Христа и бросила их на пол. Вот, условно говоря, все то, что мы сделали. Если кто-то считает это погромом, то он не знает, что такое настоящий погром. В данном случае я считаю, что были бы оправданы и более радикальные меры — с моральной точки зрения.

Я считаю, что эта проблема очень опасна. Подобные выставки и мероприятия происходят постоянно по всей России: вспомним историю с «Тангейзером» в Новосибирске, вспомним выставку «Осторожно, религия!». Кстати, многие из тех молодых людей, которые ее громили лет десять назад, стали священниками.

КР: Давайте немного вернемся к причинам. Как я понял, вы исчерпали «мирные» методы, поэтому пошли на такой радикальный шаг?

Д. Э.: Да, мы подавали тысячи заявлений, в частности, в прокуратуру, в МВД, писали письма на имя высших лиц государства, в мэрию — и все это по конкретным поводам, реальным событиям. И ни разу, ни по одному заявлению по 148 статье за последние два года не был дан ход. Лишь в самых резонансных случаях, когда, например, подавались депутатские запросы, речь могла идти о назначении экспертизы. При этом следствие отказывалось назначать независимых экспертов. Такая экспертиза длится в среднем полтора года. Спустя этот срок мы всегда слышали отказ в возбуждении уголовного дела под предлогом того, что оскорбления чувств верующих эксперт не нашел. И подпись, которая явно указывает на то, что эксперт не относится к православной вере.  

Но что бы с нами не делали, мы не будем проходить мимо. Неужели это им непонятно? Представьте, если в каком-либо городке кто-то сделает выставку, экспонаты которой оскорбляют чью-то мать, дочь, жену. Конечно, тот, чьих близких людей опозорили, не останется к этому равнодушным. То же самое касается и религии. А когда мы говорим о религии, мы говорим об очень серьезных вещах — гораздо более значимых для человека, чем даже его семья.

А данная экспозиция вся, целиком, была посвящена теме богохульства с прямыми намеками на педофилию и т.д. Если кто-то думает, что на выставке было представлено академическое искусство — это не так.

К.Р.: Вы говорите об «очагах напряженности». Но вас обвиняют в том, что вы сами создали такой очаг. И, кстати, подано заявление с требованием возбудить уголовное дело против вас.   

Д. Э.: Тут надо задать вопрос, кто нарушает закон: те, кто публично и осознанно показывает кощунство и порнографию с Иисусом Христом и ждет реакции общества; или те, кто на это реагируют, потому что не могут пройти мимо в силу своих религиозных убеждений? Если бы этого богохульства не было, неужели бы кто-то приходил и устраивал скандалы? Конечно, нет. У нас что, других дел мало? Россия, например, лидирует по количеству абортов. Мы лучше будем с женщинами разговаривать, с молодежью, а не тратить себя на подобные скандалы. Поэтому мне непонятны обвинения нас в том, что мы провоцируем социальную напряженность. В этом можно, например, обвинить депутата Госдумы от ЛДПР, главу комитета по религиозным объединениям Нилова. Его комитет сделал этот закон, хотя ему и говорили эксперты, что он не будет работать. И именно потому, что не работает этот закон, по всей России вспыхивают эти очаги напряженности. Тем более что Россия огромна. Мы, например, не имели отношения к тому, что происходило недавно в Новосибирске. Но христиане не могут не реагировать на это. Хорошо, что мы все очень разные. Кто-то прошел горячие точки, у кого-то расшатана психика, поэтому формы протеста очень разные. Мы, я считаю, отреагировали вполне адекватно, мирно. Мы не сделали больше того, что требуется для достойного ответа на такие факты. Если кто-то не будет чувствовать той границы, за которую мы не заходим уже в течение трех лет, устраивая наши акции, то это может привести к страшной трагедии. А спрашивать, в первую очередь, нужно с тех, кто не создал правовых рычагов решения данных вопросов, а, во вторую очередь, с тех, кто устраивает подобные провокационные выставки.

Мы на организаторов выставки подали иск. Ждем возбуждения уголовного дела. Они тоже подали иск. Ну что ж, судья им скажет, что он думает о перспективах такого дела.

(смеется)

КР: То есть, вы не боитесь уголовного преследования?

Д. Э.: Конечно, нет!

КР: А то, смотрите, сейчас прошли суды над русскими экстремистами, которые получили большие сроки. Не боитесь попасть под горячую руку, под образцово-показательный суд, чтобы другим было неповадно?

Д. Э.: Мы были бы рады стать мучениками, но современная правовая система не позволит нам этого сделать в рамках того, что произошло. 

КР: Вас не смущает, что РПЦ не поддержала ваш поступок. По крайней мере, Чаплин прокомментировал его очень сухо, а один из не последних людей в церкви высказался в таком духе, что, если бы православные действовали не методами Pussy Riot, то они бы стали более православными. 

Д. Э.: Я не знаю, что это за человек, но мне искренне его жаль, и нет разницы, какой чин он занимает. Нас поддерживают священники по всей России –– говорят добрые слова, молятся за нас. Да, некоторые религиозные лидеры ответили сухо. Чаплин, например. А что он еще должен говорить? Он сказал, что должен был сказать: кощунство недопустимо, противостоять ему нужно в рамках закона. Какие проблемы? Позиция нормальных верующих на наш счет — абсолютно однозначна.

КР: А у меня есть совершенно другие данные и тоже от «нормальных верующих». Есть мнение, что вы все это делаете только в целях самопиара — преследуете исключительно личные цели. Что вы на это скажете?

Д. Э.: На это я могу только усомниться в компетентности тех православных, которые так говорят. Я сам-то свое сердце не знаю, не то что другие люди. Если рядом с вами насилуют девушку, а вы вступились, это самопиар?

КР: А как же «Бог поругаем не бывает», подставь другую щеку и т.д.?

Д. Э.: Бог поругаем не бывает, но отношение наше к его имени, к его святыням — это отношение к Нему. Поэтому святые нетерпимо относились к кощунству. Мы можем вспомнить знаменитую речь Иоанна Златоуста, в которой говориться о том, что надо делать с кощунниками, и почему. Многие святые силой пресекали кощунство и благословляли на это других. Тот, кто спокойно смотрит на то, как хулят Христа, просто не знает Иисуса Христа. Я в этом уверен. И если кто-то думает, что мы, наоборот, привлекаем внимание к кощунству, которое происходит на главной выставочной площадке страны, которое освещают несколько федеральных каналов, то это вздор. Мы привлекаем внимание только к одному: русским людям надо просыпаться, приходить в себя. Надо делать выбор: допустимо ли богохульство или нет. В конец ли мы осатанели, или что-то человеческое в нас еще есть?

КР: Про вас также говорят, что вы своими действиями позорите православие и православное сообщество. К тому же, вы не похожи на боевика. Почему вы выбрали именно такие методы? Собственно, весь наш разговор сводится к допустимости подобных методов. То, что кощунство надо пресекать, у меня возражений нет, прежде всего, потому, чтобы у нас не повторился «шарли». Но методы…

Д. Э.: У всех должны быть такие методы, когда Бога хулят. Неважно, молод ты или стар, силен или слаб. Если бы у нас христиане были бы христианами, то в тот же день от этой выставки камня на камне не осталось бы, и все ответственные лица, которые это допустили, слетели бы сразу! И по-другому нельзя!

КР: Я усматриваю в этом все-таки, если позволите, мусульманский метод.

Д. Э.: У православных христиан на протяжении всей истории были такие методы. Христианство — религия сильных. Религия, которая покорила Римскую империю. Нельзя заменять христианскую веру гуманистическими суррогатами. Этот осатанелый мир хочет видеть, простите за выражение, кастрированную версию христианства. Когда евангельские принципы, относящиеся к личности, вроде подставь другую щеку, применяют ко всему христианству, это очень странно. У святых отцов говорится, что если вас оскорбили лично, то человек должен божьей милостью попытаться преодолеть обиду и подставить вторую щеку. Но, если речь идет о ближнем, неужели мы должны подставлять его вторую щеку? Конечно, нет — мы должны обязательно его защитить. Тем более, если речь идет о наших святынях. Безусловно, мы должны их защищать. Всегда христиане были воинами.

КР: Каков идеальный вариант, которого вы добиваетесь относительно кощунства, относительно подобных выставок?

Д. Э.: В данном случае мы добиваемся просто закрытия выставки.

КР: А она работает до сих пор?

Д. Э.: Да, без четырех экспонатов. Остальные стоят. Реальным результатом для нас было бы, чтобы закон об оскорблении верующих стал прецедентным или подвергся изменениям. Это нужно для его функционирования. Я хочу, чтобы с помощью этого закона был найден правовой выход из данной ситуации, чтобы у нас были эффективные инструменты для преодоления подобных конфликтов, чтобы мы мирно, спокойно жили, чтобы не могли бы так страшно друг друга провоцировать, и чтобы мы уважали святыни друг друга.

КР: Напоследок. Говорят, у вас есть серьезная поддержка со стороны партии «Единая Россия», и в это можно поверить, учитывая то, что вы действуете методами движения «Наши».

Д. Э.: Это очень пошлое сравнение. Меня тошнит от подобной политоты. Когда-то мы разорвали связь с одной церковной структурой только потому, что нам предлагали делать что-то подобное. Для нас это неприемлемо, поскольку мы должны делать то, что должны делать православные христиане. Повестка дня современной пропаганды и христианская повестка дня — совершенно разные вещи! Мне глубоко неприятно то, что делают эти совершенно не независимые люди. К партии «Единая Россия» я тоже не имею абсолютно никакого отношения.

КР: Резюмируем. Вы абсолютно независимая организация, неподдерживаемая никем из власти, и единственным вашим «мотором» является божья воля. Вы –– выразители воли божьей, ведь так называется ваша организация?

Д. Э.: Мы –– молодые люди. Как мы можем со своими пороками, со своими «тараканами» быть выразителями божьей воли? Это все равно, что сказать про организацию Opus Dei («Дело божье»): «Все, что они делают — дело божье». Мы просто поставили в название ту высшую ценность, которую мы видим в нашей жизни, поскольку считаем, что воля Бога, которая выражена в Библии, имеет ответы на самые острые вопросы современности.  

Беседовал Михаил Сарафанов