Всеволод Чаплин: Вакханалию «пятой колонны» можно быстро остановить

Известный священник рассказал «Колоколу России» об эффективном методе оздоровления страны.

Предлагаем вниманию читателей вторую, заключительную часть интервью «Колокола России» с общественным деятелем, протоиереем Русской Православной Церкви Всеволодом Чаплиным, в которой священник делится своим мнением о культурном экстремизме, о скандальном фильме Алексея Учителя «Матильда», об опасностях «цифровой экономики», об отношениях с либеральными СМИ, а также дает оценку личности Сталина и двум революциям 1917 года.   

«Колокол России»: Как к вам пришла идея создания Совета православной патриотической общественности, сколько у вас активных сторонников, каковы его перспективы?

Всеволод Чаплин: Уже не помню точно, кто придумал эту идею, не уверен, что это был я. Скорее, Виктор Аксючиц. Изначально нас собралось примерно 30 человек, потом некоторые отошли, начали присоединяться новые люди. Я очень рад, что мы отказались от идеи выбора какого-то «фюрера», явного лидера. Большая беда нашего патриотического движения – битвы за ту или иную начальственную должность. Пока нам удалось этого избежать. В узкий круг авторов документов входят человек пять, есть также около 20-30 членов, представляющих разные направления мысли и общественные объединения.

Мы не гонимся за массовостью, не намерены обвешивать себя разными почетными титулами, стараемся быть группой людей, четко и оперативно формулирующих свою позицию по важнейшим вопросам развития страны. У подобных инициатив может быть достойное будущее, так как мы независимы, открыты к сотрудничеству с единомышленниками, стремимся избегать вождизма, мелких склок и послушности либералам во власти.

КР: Участники СППО – люди преимущественно правых взглядов. А могли бы вы принять в свои ряды, скажем, православных патриотов-сталинистов? Каково вообще ваше отношение к так называемому «православному сталинизму», к попыткам вырвать Сталина из контекста коммунистической идеологии?

В.Ч.: Сейчас я как раз готовлю материал по этому поводу. В минувшее воскресенье был с прихожанами в музее Великой Отечественной войны на Поклонной горе, где есть множество интересных артефактов, связанных со Сталиным. Позитивное отношение к этому человеку в нашем обществе достаточно распространено, почти никто сейчас не протестует против его «культа личности».

Я не считаю Сталина целиком положительным государственным деятелем. Полагаю, что его душа находится в аду. Есть определенные воспоминания о том, что Сталин в конце жизни каялся, но достоверных свидетельств на этот счет мало. Если такое покаяние имело место, оно должно было получить какое-то развитие. Но известно, что в конце жизни Сталин опять начал «прижимать» Церковь, он никогда не пересматривал публично своего отношения к атеистической, богоборческой философии СССР. Так что о покаянии тут говорить очень сложно, а вот невинной крови на руках вождя, конечно, немало – начиная с тех времен, когда он был молодым большевиком.

Другое дело, что история Сталина ясно показывает: в России правитель, который не способен "совпасть" с волей народа, с его православным миропониманием, с его исторической интуицией, не протянет долго в качестве вождя. Тот же Троцкий или Бухарин никогда не смогли бы долго править Россией, потому что попытки поломать народ через колено в его образе жизни, мировоззрении, видении прошлого и будущего всегда кончались большой кровью для народа, и уж точно лишением власти, а то и жизни тех правителей, которые эти попытки осуществляли.

Сталин подстроился под народ. Он понял, что без опоры на глубинные чувства народа к концу 1941 года он будет висеть на одной из башен Кремля. Оперевшись на патриотические чувства народа, он сумел выиграть войну. Поэтому Сталин не случайно перешел к более традиционной политике по сравнению с классическим большевизмом. Думаю, что обучение в семинарии помогло ему получить понимание православной геополитической интуиции – как в отношении Ближнего Востока, так и на Кавказе, и в Западной Европе.

Так что слабость Сталина заключалась в его связи с безумной идеей мировой революции, а сила – в повороте к православной политической интуиции и уважению мнения собственного народа. Если бы он не сделал этого поворота, тогда на российской земле установился бы западный режим. К 60-м годам гитлеризм сменился бы на очередную масонскую систему, и мы бы сполна познали весь трагизм поражения во Второй мировой войне.  

КР: То есть вы частично солидаризируетесь с работой Олега Платонова «Сталин как бич Божий»?

В.Ч.: Да, конечно. А почему сегодня так боятся Сталина? Потому что некоторая часть нашей интеллигенции, являющаяся «пятой колонной», прекрасно знает, как легко и быстро можно сделать из нее клубок дрожащих ничтожеств, полностью лишить ее возможности ощущать себя хозяевами этой страны, плюющими в душу народа и попирающими его святыни. Прекратить всю эту вакханалию можно буквально за месяц.

КР: Как раз об этом вы говорили в прошлом году в эфире на радио «Эхо Москвы», после чего либералы подняли истерику и начали обвинять вас в фашизме.

В.Ч.: Истерика у некоторых людей была очень сильной и показательной. Думаю, что в ком-то даже завопили бесы в этот момент. Это хорошо – вдруг выскочат.

КР: Вы и сейчас можете подписаться под каждым словом, сказанным тогда?  

В.Ч.: Конечно. Собственно, я всегда и ходил на «Эхо Москвы» исключительно ради того, чтобы вправить мозги как работающим там людям, так и их аудитории. Думаю, что мне это удалось. Несмотря на всю истерику, они услышали мою мысль и поняли, что их время прошло.

КР: Можете считать этот вопрос провокационным. После увольнения из ОВЦО вы много выступали на площадках либеральных СМИ – «Дожде», РБК, «Эхе Москвы», «Радио Свобода» – критикуя священноначалие и обнажая актуальные проблемы Церкви. Вы говорили о наболевшем, но ведь известно, что либеральные ресурсы рады использовать любую подобную критику, любой инсайд в своих интересах. Они не прочь спровоцировать раскол в Церкви и подорвать к ней народное доверие.

В.Ч.: Я говорю примерно одинаковые вещи в любой аудитории. Да конечно, я считаю, что в Церкви надо многое менять. Но гораздо больше надо изменить в мозгах нашей либеральной тусовки, так называемой просвещенной оппозиции. Ее необходимо просто обличить как полубезумную и одержимую демоническими силами. Кстати, патриотические СМИ долго пытались заглушить мой голос - некоторые пытаются до сих пор. Думаю, что по указке из разных кабинетов.

КР: СППО в последние месяцы опубликовал три значимых декларации по серьезным проблемам экономической, культурной и духовной жизни России. В частности, вы выступили против создания правительством единого реестра всех россиян без нашего согласия. Вы разделяете точку зрения христиан-зилотов и многих конспирологов о наступающем на всех нас электронном концлагере? Или, может быть, надо оставить эти мысли как мешающие спасению души и спокойно пользоваться всеми прогрессивными цифровыми системами?

В.Ч.: Есть достаточно своеобразные группы людей, ищущие везде определенные символы. Исходя из действительной или мнимой символики, они говорят о кощунственном характере тех или иных документов. Помню, в свое время приходили письма на имя патриарха Алексия II, в которых указывалось на изображения Бафомета, короны Люцифера, змеи, кусающей свой хвост, и на большое количество шестерок в бланке российского паспорта. Мне кажется, надо соблюдать определенную грань между разумным и неразумным.

В то же время, в церковных декларациях, которые мы разрабатывали вместе с представителями православной общественности, отмечалось: сама по себе система, в которой каждый человек будет вынужден постоянно проходить через электронную идентификацию, а без этой системы не сможет ничего продать или купить, даже просто пройти по улице – слишком уж напоминает то, что описано в Откровении Иоанна Богослова.

Некоторые рационалисты, в том числе как бы христианские, считают, что если речь идет только о технологии, это никак не связано с душевным состоянием человека. Точно так же иные утверждают, что они могут погружаться в блуд и прочие безобразия, но при этом держать свой ум «на высокой духовной волне» и таким образом сохранять духовную чистоту при совершенно порочной жизни. Это, конечно же, ложь и самообман.

Самообманом будет и попытка встроиться в такого рода глобальную систему с намерением держать ум и сердце вне ее. Она обязательно проникнет в интеллектуальную и духовную сферы личности. Система, которая пугает самим объемом информации, накопленной о каждом, которая будет отслеживать любые действия индивида, обязательно начнет загонять его в определенные рамки. Например, если она будет управляться нынешними западными элитами, то может требовать признания принципа толерантности, отказа от монополии той или иной доктрины на истину, признания права гомосексуалистов на брак и т.д. Все эти антихристианские установки уже навязываются жителям Запада как якобы обязательные, и чем дальше, тем этого будет больше.

Можно навязать человеку определенный тип мышления, мировоззрения через закрепление его в законах, социальных правилах, а система электронного концлагеря будет обеспечивать идеологический и духовный контроль. Так что у нас есть все основания ее опасаться.

КР: Что касается культуры, вы выступили за разумную цензуру в творчестве, которое затем демонстрируется массам, против «культурного экстремизма». Эта тема тесно переплетается со скандалом вокруг готовящейся премьеры фильма Алексея Учителя «Матильда». А в прошлом году патриотически настроенный активист движения Serb облил зловонной жидкостью фотографии авторства Джока Стёрджеса, тем самым прервав фотовыставку обнаженных детей. Какие все-таки методы, по-вашему, надо использовать для контроля в культуре?

В.Ч.: Надо действовать в рамках закона и нравственности. Не стоит подражать нашим недругам, которые используют методы, разрушающие не только мозги и души их аудитории, но и изменяющие самих авторов. В то же время, необходимо проявлять мирную гражданскую активность, постоянно говорить о том, что некоторые проявления современного «искусства» просто убивают духовную жизнь человека и лишают его блаженной вечности. Надо протестовать, пресекать действия, являющиеся нарушением закона, требовать от правоохранительных органов пресечения таких мероприятий.

Изменить культурную атмосферу в стране можно за несколько месяцев, – была бы политическая воля и твердое гражданское действие – в том числе и в среде православных. Антинравственный стандарт, который появился в нашем культурном пространстве в конце 80-х и начале 90-х, абсолютно ненормален для России. Он ненормален даже для большинства западных социумов, не говоря уже о китайском или исламском мире.

Нам надо добиваться, чтобы нравственная планка в культурной жизни по крайней мере вернулась на уровень 70-х годов прошлого века. Некоторые наглые тусовщики, имеющие доступ на верхушку власти, заявляют, что это нереально. Я бы изменил ситуацию за две недели, а за полгода эффект был бы вообще потрясающий.

КР: Вы говорите об изменениях на законодательном уровне?

В.Ч.: И не только. Достаточно полностью запретить в публичном поле нецензурную брань, пропаганду супружеских измен, разврата, сцены половых актов, "обнаженку", пропаганду наркотиков, пьянства, самоубийств. У нас и так закон против мата давно действует, однако группа «Ленинград» продолжает «радовать» им своих поклонников по всей стране. Далее – жестко наказывать за осквернение патриотических, государственных, этнических или религиозных символов, за оскорбление памяти умерших и доброго имени живых. Поймут сразу.

КР: Казалось бы, закон о защите чувств верующих должен был гарантировать невыход фильма «Матильда» на большой экран. Тем не менее, мы видим, что власти как-то не торопятся его запрещать.

В.Ч.: Вся проблема в том, что у фильма, на мой взгляд, есть определенные лоббисты. Подозреваю, что в первую очередь это господин Кожин (Владимир Кожин – помощник президента по вопросам военно-технического сотрудничества – прим. ред.). Проходила информация в СМИ, что он причастен к довольно решительным методам поиска денег на этот фильм и, вероятно, заинтересован в доходе от него.

Интуиция подсказывает, что кампания в поддержку фильма также инициирована из высоких кабинетов. Власть должна наконец выбрать, с кем она – с народом или прозападными элитами? Картина Учителя раскритикована очень многими, а положительно оценена только кругом людей, заинтересованных и дальше за государственный счет позволять себе любые вольности. Плюющих в душу нашему народу, оскверняющих значимые для него символы и образы, искажающих нашу историю.

КР: В год столетия февральской и октябрьской революции не могу не спросить вас об отношении к этому событию, кардинально изменившему историю России. Понятно, что однозначную и лаконичную оценку такому явлению дать очень сложно, и тем не менее.

В.Ч.: Я считаю, что бесспорно имел место заговор элит, связанный с зарубежными центрами. Бесспорно, имело место предательство по отношению к царю, а также демонстрация бесперспективности в России любой безбрежной демократии. Временное правительство, Советы, Учредительное собрание – все это не смогло состояться. России всегда нужна централизованная, персонифицированная власть, не имеющая альтернатив нигде – в том числе и в Церкви. Советование такой власти с народом, впрочем, нужно – системное и серьезное, а не опосредованное придворными социологами. Как и советование с Церковью, причем не только в лице иерархии и чиновников, а всей ее полноты.

В то же время российский народ оказался мудрее и сильнее революционеров. Если бы возобладала линия господина Троцкого и ему подобных, не было бы ни Гагарина в космосе, ни победы в Великой Отечественной войне, ни даже индустриализации 30-х годов. Все бы кончилось совершенно бессмысленной, бесполезной кровавой кашей. Пафос большевиков по своей сути был антигосударственным, и те люди, которые имели минимум чувства самосохранения, от этого пафоса быстро отошли и занялись вполне привычным государственным строительством. Я имею в виду и Ленина, и Сталина.

В советской эпохе, по крайней мере примерно после 1935 года, было очень много русского, христианского, созидательного, самобытного. Благодаря этому страна в общем-то и двигалась вперед, до тех пор, пока в части правящей элиты ни начался застой, а другая ее часть ни приняла идеологию наших исторических недругов. Люди, занимавшиеся дипломатией, так называемая «внутренняя заграница», оказались во власти на ключевых постах. Таким образом, постепенно нарастала угроза предательства, аналогичного деянию 1917 года.

Советская система погибла не потому, что она была якобы политически или экономически несостоятельна, а из-за выращивания внутри себя новой элиты, увлекшейся чужебесием и в конце концов порабощенной внешними центрами.

Сегодня нам не нужно идти по пути революции или каких-то демократических говорилен. Верховная власть должна сама инициировать диалог со всеми направлениями общественной мысли во всех регионах – от монархистов до сторонников радикальных левых политических рецептов – для того чтобы выявить волю народа относительно оптимального политического и экономического устройства России. Сейчас самое время для такого диалога – большинство осознало, что западная модель, поспешно принятая в 1993 году, нам не подошла.

Уже после начала первой чеченской войны стало понятно, что идея верховенства интересов индивидуума или какого-то сообщества над интересами государства, народа всей страны полностью опровергнута. Нам конечно необходимо организовать подобие Земского собора или Учредительного собрания для того чтобы при сильной власти, а не в условиях кризиса, спокойно, системно, с участием всех желающих обсудить, как оптимально перенастроить Россию, чтобы нам избежать и революции, и застоя.

КР: Для этого надо, чтобы кто-то наверху очень сильно этого захотел. Пока же мы видим, что…

В.Ч.: Пока – увы, да. Есть опасность нового застоя, опасность оказаться заложниками одного поколения, одной политической группы. Есть опасность и в том, что многие важные решения могут приниматься даже не внутриполитиическим блоком в Администрации президента, а представителями околовластного бизнеса высокого уровня. У этих людей по определению нацеленность будет скорее всего не на долгосрочное поступательное развитие страны, а на сохранение своего бизнеса, собственных позиций на вершине на год-два-три. Очень плохо, когда люди с такого рода «горизонтами» принимают ключевые политические решения.

Беседу вел Иван Ваганов

Первая часть интервью с о. Всеволодом Чаплиным