«Апрельские тезисы»: Ленин стал врагом масонов

С апреля 1917 года в России начинается информационная война против будущего вождя революции, которая лишь распалила кровавое лихолетье

Апрель считается поворотным месяцем в истории русской революции.
Из швейцарской ссылки в пломбированном вагоне через Германию и Швецию в Россию возвращается Ленин и начинает, опираясь на свои знаменитые «Апрельские тезисы», резко разворачивать буржуазно-демократическую революцию в сторону её пролетарского финала.

До сих пор этот человек, как и вся ситуация в целом, продолжают очерняться в нужном «демократической общественности» и их зарубежным хозяевам свете. Главные обвинения: Ленин – германский шпион и злой гений так прекрасно начавшейся истинно демократической февральской революции, растоптавший её чистые идеалы грязным солдатско-мужицким сапогом и утопившим в крови развязанной им братоубийственной Гражданской войны.

Но так ли всё было на самом деле?                                                                                               

Попробуем приоткрыть некоторые искусственные завесы тайн того времени.

И так, первое: пломбированный вагон.

Начнём с того, что возвращения Ленина и других политэмигрантов в Россию добивалось само Временное правительство, которое не могло не знать истинного положения вещей: кто из этих людей замешан в связях с врагом, а кто нет.

В предисловии к сборнику работ и сочинений Л.Д. Троцкого под общим названием «К истории русской революции», написанному доктором исторических наук Н.А. Васецким, читаем: «Конечно, надуманность обвинений Ленина в «шпионаже» была очевидна, по крайней мере, для Временного правительства. Ведь его министры не могли не знать, что среди 500 политических эмигрантов, прибывших в Россию из Швейцарии проездом через Германию, свыше 400 были представители различных партий. Но никто, естественно, не подозревал их как «немецких шпионов» только потому, что они, так же как Ленин, пересекли территорию Германии. Антиленинская кампания преследовала вполне очевидные политические цели – дискредитацию РСДРП(б) и большевизма в целом». Ему вторит другой известный специалист – доктор исторических наук, профессор А.И. Уткин. В своей монографии «Забытая трагедия. Россия в Первой мировой войне» он пишет: «На финляндском вокзале Ленин сказал, что «недалёк час, когда по призыву Карла Либкнехта немецкий народ повернёт своё оружие против капиталистических эксплуататоров». Разумеется, Ленин не был германским агентом».

В сборнике документов под названием «Белое движение. Начало и конец» читаем:

«Когда же на родину стали прибывать группы эмигрантов, их велено было встречать почётным караулом и музыкой. Приезд В.И. Ленина кадетская «Речь» почтила особо: «Такой общепризнанный глава социалистической партии должен быть теперь на арене борьбы, и его прибытие в Россию, какого бы мнению не держаться о его взглядах, можно приветствовать».

***

Обвинения в адрес Ленина были состряпаны и начали активно распространяться сразу после VII Всероссийской (Апрельской) конференции РСДРП(б) (24-29 апреля), на которой, при участии 133 делегатов с решающим и 18 с совещательным голосом, «Апрельские тезисы» Ильича получили поддержку большинства делегатов с мест и легли в основу политики всей партии. Эта политика вызвала резкое неприятие как либеральных кругов, так и меньшевиков, которые развернули против неё активную борьбу, главным козырем в которой стали обвинения против Ленина.

Это был проверенный приём. Ранее подобным образом стряпались обвинения и всевозможные пасквили в отношении царской семьи, членов кабинета министров и генералитета. Достаточно вспомнить хотя бы грязные слухи о том, что царица Александра Фёдоровна покрывает немецких агентов в России и сама является проводником национальных интересов Германии. Поэтому её лучший друг – Распутин (выступавший против войны с немцами), пьяница, конокрад, заведший себе настоящий гарем из фрейлин императрицы, а безвольный и глупый царь находится у них под каблуком.

1 ноября 1916 года лидер кадетской фракции в Государственной Думе Павел Николаевич Милюков с её высокой трибуны произнёс свою знаменитую обличительную речь, в которой совершенно безосновательно и в крайне оскорбительной форме обвинил императрицу и премьер-министра России Бориса Штюрмера в подготовке сепаратного мира с немцами. Бросая руководству страны обвинения в тягчайшем преступлении – государственной измене, Милюков ссылался, как сейчас бы сказали, на «фейковые новости», а именно – на заметки в немецких газетах! Лейтмотивом его речи были слова: «Что это: глупость или измена?». Кто хоть отдалённо знаком с политтехнологиями, поймёт, что эта фраза не оставляла слушателям выбора: во главе страны стоят либо предатели, либо идиоты. А значит, их в любом случае нужно убирать. Эта бескомпромиссная политтехнологическая и фарисейски-лживая речь нашла горячий отклик в широких кругах «демократической общественности» и косвенно ускорила Февральскую революцию.

***

Обвинение второе: Ленин нарушил естественный ход исторических событий, уничтожив свободы и демократические завоевания февральской революции, октябрьским вооруженным восстанием и диктатурой пролетариата.

Давайте разбираться. Кто пришел к власти в феврале 1917 года? Кто стал её главным бенефициаром? А вот кто.

В 1912 году в России состоялся конвент (съезд) русских масонских лож, по итогам которого было объявлено о создании супер-ложи «Великий Восток народов России» (позже она была утверждена «Великим Востоком Франции» как своя провинция, и это многое объясняет в непоколебимой решимости Временного правительства вести войну до последнего русского солдата несмотря ни на что, как и другие его шаги).

Тогда же был создан её устав, который налагал строжайшие ограничения на братьев по части конспирации, запрещал иметь письменные документы. «Скорее всего поэтому, несмотря на энергичные поиски, царская полиция так и не раскрыла этот масонский орден, хотя следила за всеми его высшими офицерами», – пишет доктор исторических наук Виталий Иванович Старцев. Царская охранка нарыла целых семь томов дела о масонах, но не смогла выцедить из них ничего, что можно было бы инкриминировать кому-либо и за что-либо исходя из тогдашнего законодательства Российской Империи.

О чём всё это говорит?

Во-первых, российская ложа была филиалом и находилась под влиянием (степень глубины которого до конца нераскрыта по сей день) иностранных масонов.

Во-вторых, организация эта была настолько грамотно организована и глубоко законспирирована, что ни одна партия, включая большевиков, не могла соперничать с ней в этом (хотя бы потому, что о них всех, включая большевиков, полиция и жандармы знали куда больше).

В-третьих, именно эти люди проделали всю главную работу по развалу царской власти и жестко, целенаправленно шли к её захвату в свои руки. В свои, а никакие не народные и не демократические!

В-четвёртых, они этого добились.

В 1986 году Н. Н. Берберова опубликовала книгу «Люди и ложи. Русские масоны ХХ века», в которой представлен список из 660 фамилий «братьев». Исходя из него видно, что

во Временном правительстве первого состава из 11 человек 10 были масонами! Старцев пишет: «Для выдвижения на посты министров и товарищей министров (заместителей, – прим. авт.) в основном кадры черпались из масонов».

И далее у него же мы находим ключ к пониманию резкой разработки Лениным «Апрельских тезисов» о переходе революции с буржуазно-демократического на пролетарский этап. «Каждый, кто хоть немного знаком с характером и чертами личности В.И. Ленина и Л.Д. Троцкого, поймёт, что эти люди просто не могли быть в масонской ложе, где требовалось послушание и беспрекословное выполнение указаний неизвестных высших масонских начальников».

***
Ленин до Февральской революции и фактического захвата власти российскими масонами, находящимися под патронажем «просвещённых» западных братьев вышестоящей ложи, никакой пролетарской революции в качестве немедленного шага не прорабатывал и не планировал! Именно по этому вопросу у него в эмиграции шли жаркие дискуссии с Троцким. Ленин считал, что Россия должна в полной мере пройти этап буржуазно-демократической революции, в ходе которого пролетариат дорастёт до того уровня, на котором он будет готов и сможет взять власть, а в стране сложатся для этого необходимые общественно-экономические предпосылки. Он был убеждён, что это будет достаточно продолжительный по времени этап.

Но неожиданно для всех заставившие царя отречься от престола и захватившие власть масоны спутали все логические теоретизирования.

Пришедшие к власти масоны были ещё более далеки от народа, чем декабристы, и страна под их руководством начала стремительно погружаться в анархию и идти к развалу. Плюс к этому народ стремительно радикализировался. Этому способствовали неудачная война, продовольственные трудности и стихийно создаваемые Советы в качестве исполнительной власти, конкурирующей с Временным правительством.

Под воздействием всего этого Ленин выдал 7 (20) апреля «Апрельские тезисы» и стал готовить партию к тому, чтобы взять власть, когда «временные» окончательно обанкротятся. А банкротиться они начали буквально с первых дней нахождения у власти.

Россия не могла больше воевать, и это было очевидно всем. 26 марта 1917 года известный русский художник и историк искусства А.Н. Бенуа во время своей беседы с французским послом Морисом Палеологом говорит ему: «Война не может дальше продолжаться. Надо возможно скорее заключить мир. Конечно, я знаю, честь России связана её союзами, и вы достаточно знаете меня, чтобы поверить, что я понимаю значение этого соображения. Но необходимость – закон истории. Никто не обязан исполнять невозможное». Что делает в этой ситуации масонское Временное правительство? Совершенно верно – толкает страну и армию на невозможное. Ведь они обязаны выполнять приказания тайных, неизвестных им начальников. Так велит устав ордена.

И русскую армию бросают в летнее наступление. Мало того, начинают активно использовать заградотряды. Да, да, это не сталинское изобретение.

В многотомном сборнике документов «Белый архив», вышедшем в Париже в 1926 году, читаем: «В 12 часов, согласно полученному ранее уведомлению из штаба корпуса, в дер. Малышево прибыл учебный батальон, начальнику которого было приказано занять непрерывной цепью с пулемётами окопы восточнее дороги Перебрановичи – Кевлы, с задачей задерживать всех беглецов с поля сражения и отправлять их обратно на позицию. В случае же неповиновения или сопротивления – не останавливаться перед употреблением оружия». На другом участке фронта ещё круче: «Начальник штаба опять предупредил, что в случае отхода камцев (Камский полк 110 пехотной дивизии, – прим. авт.) с позиции по ним будет открыт артиллерийский огонь». Несмотря на все эти, очень мягко говоря, непопулярные меры, наступление провалилось. Как и все другие начинания «временных». «Фактически Временное правительство потеряло под собой почву уже в июле 1917 года, когда, провозгласив своими целями «демократический мир» и «демократическую армию», бросило эту армию в наступление», – пишет Анатолий Уткин. И далее продолжает: «Начиная с августа 1914 г. Британия пыталась заменить в России Германию в качестве экономического партнёра, поставщика технических специалистов и кредитов. В августе 1917 г. Британия как бы расписывается в своей неудаче. Британские промышленники стали закрывать свои предприятия в России и покидать страну…».

Таким образом, судьба Временного правительства была предрешена ещё летом 1917 года, и его падение оставалось лишь делом времени.

Ещё один очень важный и крайне неприятный для «демократической общественности» факт: западные покровители начали «сливать» своих российских подопечных задолго до их фактического ухода в небытие.

Вот лишь два примера. Осенью 1917 года немцы захватили эстонские острова и 6 октября оказались в 350 километрах от Петрограда. Штаб военно-морского флота России запросил помощи союзного британского флота. В ответ посол Бьюкенен посоветовал главе Временного правительства, масону Керенскому, не оправдавшему надежд своих хозяев, разделаться с большевизмом, «и тогда он войдёт в историю не только как ведущая фигура революции, но и как спаситель своей страны». Британский флот ничем не помог.

Второе свидетельство начала активного «слива» оставил нам Раймонд Робинс, возглавлявший в России специальную дипломатическую Миссию Американского Красного Креста. Вот его оценка событий начала октября: «Я не верю в Керенского и его правительство. Оно некомпетентно, неэффективно и потеряло всякую ценность».

Похожим образом господа с Запада «слили» и Белое движение.

Очень интересное свидетельство этого мы находим в описании последних дней пребывания Белой армии в Крыму, сделанное историком Корниловского ударного полка, полковником М.Н. Левитовым: «Корниловская ударная дивизия под командой командира артиллерийской бригады генерала Ерогина 2 (15) ноября прибыла в Севастополь и приступила к погрузке на транспорт «Саратов». В этот же день к генералу Врангелю в гостиницу Киста явились представители от полков 1-го армейского корпуса во главе с генералом Манштейном для принятия Знамён этих полков, стоявших в помещении Главнокомандующего. Генерал Врангель вышел к ним бледный, в чёрной черкеске и сказал собравшимся: «...Сейчас я убедился в том, что Европа и Америка нас предали. Результаты налицо: в моём распоряжении кораблей настолько мало, что я не могу на них посадить даже все остатки славной Армии, которая, истекая кровью, подходит к Севастополю. Куда мы идём, я не знаю, так как на мои вопросы, которые я рассылал в течение двух дней со дня юшуньской катастрофы, ответов нет».

***

И в заключение несколько слов о самой Гражданской войне, в которой опять винят исключительно большевиков.

Как общеизвестно, сразу после победы Октябрьской революции (или переворота – кому как сподручнее именовать) по стране прошло так называемое Триумфальное шествие Советской власти, решающую роль в котором сыграли рабочие, вооруженные Керенским для отпора попытки установления военной диктатуры генералом Корниловым. Рабочих активно поддержали моряки и солдаты. Заметим, это было шествие не большевизма, а власти Советов, в которых наряду с большевиками массово присутствовали представители других партий – от эсеров и анархистов до меньшевиков и прочих социалистов.

На контакт с Советами пошли многие офицеры и генералы, которые в последующем составили практически всё руководящее звено Красной Армии. Так, на мирных переговорах с немцами в Брест-Литовске военным экспертом со стороны советской делегации был потомственный дворянин, генерал-майор Генерального штаба Александр Александрович Самойло, а военно-морским – также потомственный дворянин, контр-адмирал Императорского флота Василий Михайлович Альтфатер. Оба затем верой и правдой служили Советской власти: Альтфатер стал первым главнокомандующим ВМФ, а Самойло, умерший в 1963 году в возрасте 94 лет, успел стать генерал-лейтенантом, профессором, кавалером двух орденов Ленина, четырёх – Боевого Красного знамени и многих других наград.

Пошли на контакт не только военные, но и многие представители интеллигенции.

Это был шанс для страны. Шанс остановить противостояние несогласных на уровне небольших эксцессов, которые неизбежны при любой коренной смене власти (вспомним недавние события 1993 года, ведь тогда тоже убивали друг друга и даже расстреляли танками парламент, но гражданской войны всё же удалось избежать). Однако вожди зарождавшегося Белого движения на это не пошли и начали формировать армию для борьбы с Советами.

Второй шанс остановить братоубийственную бойню был зимой 1918 года.

29 января один из главных действующих лиц первого этапа контрреволюции и Гражданской войны генерал Каледин официально сообщил Донскому правительству: «Положение наше – безнадёжно. Население не только нас не поддерживает, но настроено к нам враждебно. Сил у нас нет. Сопротивление безнадёжно». В этот же день герой Луцкого прорыва и Донской атаман, генерал Каледин выстрелом в сердце оборвал свою жизнь.

И вот бы послушать старого, испытанного в боях, честного воина. В особенности его фразу: «Население не только нас не поддерживает, но настроено нам враждебно». Но нет. Кровь и террор с обеих сторон лишь разжигали взаимные обиды, ненависть и чувство мести. Жертвы стали множить жертвы.

Третий и последний шанс всё-таки остановиться и, возможно, уберечь сотни тысяч, если не миллионы, жизней представился в 1919 году, когда большевики через посредников – представителей Антанты предложили белым мирные переговоры. Однако и Деникин, и Колчак, и Юденич, через своих представителей решительно заявили: «Мы за один стол переговоров с большевиками не сядем!».

Со стороны политических сил, безоговорочно поддерживавших Белое движение, самыми решительными ястребами выступали кадеты. Те самые, что свалили царя, а потом обвинили Ленина в шпионаже в пользу Германии.

К чести большевиков надо сказать, что вплоть до конца 20-х годов они держали двери открытыми для желающих примириться с Советской властью. Как пишет в своей монографии «Не будем проклинать изгнание. Пути и судьбы русской эмиграции» Вячеслав Васильевич Костиков, «в течение одного лишь 1921 года в советскую Россию вернулось более 120 тыс. бывших белогвардейцев». И это только за один год! То, что все они были в 30-е годы вырезаны «живодёром» Сталиным, тоже неправда. Достаточно вспомнить графа Алексея Алексеевича Игнатьева (автора знаменитых мемуаров «Пятьдесят лет в строю»), бывшего генерал-майора, представителя русской армии при французской главной квартире. Так вот этот граф мало того, что сам в 1925 году вернулся в Совдепию, так ещё и передал советскому правительству деньги, принадлежавшие России (225 млн франков золотом), вложенные на его имя во французские банки. За что был подвергнут бойкоту со стороны эмигрантских организаций, а также исключён из товарищества выпускников Пажеского корпуса и офицеров Кавалергардского полка. Под обращением, призывавшим к суровому суду над отступником, подписался даже родной брат графа, Павел Алексеевич, полковник Генерального штаба и непримиримый белогвардеец. Умер Алексей Алексеевич в 1954 году в звании генерал-лейтенанта Красной Армии, и никто его не репрессировал. То же можно сказать о бывшем колчаковском офицере и будущем советском блестящем маршале Леониде Александровиче Говорове и многих, многих других.

Такова история русской революции, как бы кому ни хотелось представить события по-иному. В этой истории нет идеальных героев. Всё случилось, как случилось. Нам же нужно знать и помнить об этом, чтобы не допустить новой «крови горячечной и глаз незрячих», как писал поэт Эдуард Багрицкий.

Вадим Бондарь