Мировая Новороссия как новое политическое мышление Кремля

Военно-политическая ситуация, сложившаяся вокруг украинского кризиса, заставила общественность начать прямые рассуждения о жизнеспособности идеи Новороссии в современном мире. «Колокол России» решил порассуждать, означают ли последние заявления отдельных политиков официальный отказ России от борьбы за Новороссию.

Напомню, 24 мая 2014 года часть территорий Донецкой и Луганской областей Украины подписали договор об объединении в федерацию Новороссия, а ровно через месяц ДНР и ЛНР ратифицировали конституционный акт о создании Союза независимых государств. После завершения юридических процедур 16 июля прошлого года бывший народный депутат Украины Олег Царев рассказал о состоявшемся заседании общего парламента СНГ, на котором за новым государственным образованием утвердилось наименованием «Новороссия».

Политические обозреватели и пользователи интернета расценили этот акт борцов за свободу Донбасса первым шагом на пути к глобальной консолидации «русского мира» перед лицом вестернизующей глобализации. Однако прежний глава ЛНР Валерий Болотов пояснил, что народные республики по-прежнему останутся самостоятельными. Его коллега, бывший народный губернатор Донецкой области Павел Губарев тогда не исключил, что «крымская весна» будет распространяться далее на восток Украины – на Днепропетровскую, Запорожскую, Одесскую, Николаевскую, Харьковскую и Херсонскую области.

Однако последующая карательная операция показала, что выжидательная линия (мол, Украина сама развалится/хунта сама падет) не выдерживает критики, равно как и ставка на политизированные перемирия. В этой связи трудно не согласиться с журналистом Борисом Рожиным (псевдоним Colonel Cassad), что российским политтехнологам и стратегам при власти еще только предстоит учиться социальной инженерии, информационным технологиям, строительству сетевых структур с опорой на общественные настроения. Провалы российской политики на Украине это хорошо проиллюстрировали.

Это не означает, что у Путина нет стратегического плана. Президент не раз публично говорил, что русские и украинцы – один народ, который в любом случае останется единым. Путин уверен в том, что нынешние украинские власти, как и сама атмосфера ненависти к России, – временное явление, что Украина, пройдя через испытания и морок, вернется к своему естественному пути как части русского мира. Однако ожидания потому так называются, что остаются легковесной материей, если не находит политического инструментария реализации.

Первым о неудаче в Новороссии 23 апреля 2015 года заявил спикер ее объединенного парламента Олег Царев, констатировавший невозможность продолжать деятельность структуры, поскольку она противоречит Минским соглашениям. Кроме того, политик признался, что утратил возможность реального влияния на обстановку на территории Новороссии.

Оно, по сути, стало предтечей для резонансного заявления министра иностранных дел ДНР Александра Кофмана, сделанного им 14 мая в газете «Вечерняя Макеевка». Политик поверг в шок патриотическую общественность мнением, что «проект Новороссия закрыт» до тех пор, пока украинская элита не начнет прямой диалог с республиками Донбасса, чего, очевидно, никогда не будет. Свое мнение Кофман подкрепил тезисом, что восстание «русского мира» в Одессе и Харькове началось преждевременно, а власти Новороссии не имели возможности поддержать стихийную революцию. 

Хотя заявление обоих политиков опровергли в ДНР и ЛНР, негодование блогосферы по теме ярче всех высказал куратор Международного Евразийского движения в Крыму Константин Кнырик.

«Закрыть можно рот, но не Новороссию. Для тех, для кого Новороссия – «проект», он может быть и закрыт. Для нас это смысл жизни, для нас это та самая историческая справедливость и защита русских всегда и везде. До тех пор, пока есть партизаны, Одесса проклинает фашистов и наши ребята в Николаеве атакуют хунту … Новороссия была, есть и будет», – высказался на своей странице в соцсетях Кнырик. 

После поднявшейся волны возмущения вчера Царев все же дал повторное интервью, где не исключил, что процесс объединения ДНР и ЛНР может возобновиться, если Киев нарушит перемирие. Впрочем, еще раньше Кнырик упомянул о наличии в «русском мире» не только внешних, но и внутренних врагов, мечтающих «завернуть» идею о панславянском единстве как альтернативе американской гегемонии.

Действительно, сегодня все больше говорят о переходе украинского кризиса в политическую плоскость. Однако, чтобы «вытянуть» Новороссию на реальный политический уровень и добавить в национальную идею реально весомый мазок, Россия должна была продолжить оказывать народным республикам силовую помощь еще осенью 2014 года, а не руководствоваться конъюнктурными соображениями. В итоге Новороссию покинули герои-борцы за идею, а политический лексикон обогатился откровенным клише «проект Новороссия» с соответствующим подходом к проблеме.

В веке XXI-м  закулисные околополитические игрища оказались сильнее необходимости общей идеи, которую русский народ уже явно заждался. В отличие от государей-императоров, ощущающих почти мессианскую ответственность перед Господом за судьбы «русского мира» и не боящихся распространять свои убеждения по миру, нынешний Кремль предпочитает не выходить за рамки и играть «по правилам». После Крыма рейтинг главы российского государства внутри страны будет оставаться высоким, однако сама страна теряет многое, отказываясь поддержать борьбу за «русский мир» в зоне своих жизненных интересов, у своих границ. Только прямая военная поддержка православия, а именно восставших против османского владычества греков и болгар в XIX веке, на практике доказала жизнеспособность идеи о России как «»Третьем Риме», воплотив тезис о нашей стране как спасительнице независимого и самобытного «русского мира».

Разочарование позицией официального Кремля, сделавшего ставку на статус-кво, росло по мере смены риторики по украинским событиям. Так, в сентябре 2014 года федеральные СМИ открыто называли киевскую хунту хунтой, а понятие «Новороссия» запомнили даже далекие от политики люди. Но к марту 2015 года информационная повестка дня упоминала о «киевской власти», карателей заменили на «украинскую армию», а вместо Новороссии нам говорили отдельно о ДНР и ЛНР. Сегодня мы вообще слышим о конфликте на «юго-востоке республики» и ситуации на «Донбассе».

Получается, что ополчения и народных республик вроде бы как больше нет. Существует лишь внутренне дело Украины на ее юго-востоке. МИД России больше не напоминает украинским властям о возвращении регионального статуса русскому языку – первоначальному требованию участников «русской весны» 2014 года.

Сторонники Новороссии заговорили об измене сразу после подписания вторых минских соглашений. Воодушевленный после воссоединения с Крымом «русский мир» наперебой обсуждал, что по Минску-2 украинская армия, по сути, остается на своих позициях, а ополченцы, взявшие под контроль половину Донецкой области, были вынуждены отвести войска аж за Донецк, впритирку к границе с Россией. Понятны настроения лидеров ополчения, открыто заговоривших в этой связи о торжестве «пятой колонны».

С другой стороны, прекращение огня, безусловно, необходимо. В мирных условиях Россия получила возможность беспрепятственно и абсолютно легально осуществлять гуманитарную помощь Новороссии. Однако повис в воздухе вопрос об ответственности Порошенко и компании за совершенные преступления. В Киеве требуют возвращения этих территорий, однако никто из циничных бандер слушать не хочет о выплате зарплат и пенсий жителям ДНР и ЛНР, не говоря уже о газоснабжении, которое обеспечивает российский «Газпром». Но раз Порошенко претендует на целостность страны, почему бы ему не заплатить за поставляемый в ЛНР и ДНР газ? Вместо этого в демилитаризованной зоне все громче говорят украинские минометы и артиллерия, которая использует тактику «выжженной земли» – со своей территорией так не поступают.

Символично, что и амбициозное детище Яценюка в виде проекта «Стена», проходящая по границе Донецкой и Луганской областей. Это ли не признание отказа от притязаний? Пока же вырытая земляная яма по периметру восточной границы Украины горделиво носит название «линия достоинства». Причем достоинство осталось на юго-востоке, а линия Яценюка это разграничение узаконила.

Хочется верить, что на деле все будет выглядеть с точностью до наоборот, а недавние предложения народных республик Киеву о правках в конституцию страны являются стратегическим шагом сложной многоходовки под названием «агония хунты». Возможно, понимая неприемлемость требований для Порошенко, ДНР и ЛНР пытаются оттянуть время, которое сейчас неумолимо уходит от хунты. Массовый исход из украинского правительства иностранцев-реформистов и неисправимых романтиков, а также смелые признания экс-президента Виктора Ющенко – уже не деликатные полунамеки, а оглушающие крики в адрес хунты с требованием фактического согласия властей на федерализацию. В противном случае Порошенко рискует не только не получить вожделенное кресло украинского европарламентария (ввиду развала Украины), но и восстановить против себя кураторов из США. По мере приближения заокеанских выборов американское оружейное лобби финансово переориентируется на внутренние затраты и праймериз. Кормление хунты становится накладным, и все идет к тому, что карателей все же принудят к федерализации и фактической широкой автономии регионов. Во всяком случае, Порошенко активно готовит общественное мнение к признанию этого факта, говоря о невозможности вернуть Донбасс силой.

Поверят ли в благие намерения нынешнего украинского лидера сами украинцы, покажет голосование на осенних региональных выборах, после которых даже самые одиозные враги «русского мира» будут вынуждены признать – для дельцов проект «Новороссия» навсегда закрыт, а для  «русского мира» государство Новороссия  еще только открывается. В будущем оно способно стать окном возможностей для распространения и торжества российской национальной идеи в мире.

Александр Андреев

Коллаж Саши Пряниковой, "Колокол России"