Популярное деньнеделя месяц
Архив материалов
Геополитика
12.08.2015 10:11

Диалог по Курилам: принуждение Японии к миру затягивается

Когда дует ветер перемен, одни строят стены,
а другие – ветряные мельницы
(Конфуций)

Возможность подписания мирного договора между Россией и Японией и вечный камень преткновения при этом – вопрос о Курильских островах – к сожалению, не всегда зависит от прагматизма наших восточных партнеров по переговорам. 

Зачастую в попытке добиться своего японцы прибегают к откровенно абсурдным схемам. Так, еще не осела пыль после очередного отказа Токио совместно развивать Курилы, как японский политик и бизнесмен из известного рода бизнесменов Мунэо Судзуки предложил новую смелую инициативу – обменять японский отказ от антироссийских санкций на «северные территории» для могущественной в прошлом империи.

Пожалуй, в этих условиях России не остается ничего другого, кроме как убеждать Японию в том, что она сильно проигрывает, прибегая к заведомо проигрышным предложениям. Напомню, что Токио шестой десяток лет претендует на четыре острова Курильской гряды – Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи, которые Россия считает своими. Только их безоговорочное возвращение власти Японии называют условием заключения мирного договора с Москвой, автором которого так мечтает стать нынешний премьер-министр страны Синдзо Абэ.

Излишне говорить о геополитической важности темы островов для России, о том, что любой неприемлемый «мир» по Южным Курилам будет для нас хуже войны, ибо лишает нашу страну беспрепятственного выхода в мировой океан.

В споре по Курилам налицо успешные действия третьих заокеанских стран с их стремлением навязать Японии двойные стандарты дипломатии.

Япония как проигравшая во Второй Мировой войне сторона вынуждена принимать условия держав-победительниц. Другое дело, что Токио исповедует при этом крайне дифференцированный подход. Являясь влиятельной региональной державой, в вопросах внешней политики Япония рада безоглядно отдаваться в объятья Соединенных Штатов, заставляя Россию бесконечно использовать жесткие дипломатические аргументы на пути нелегкого принуждения самураев к миру.

Как любой региональной державе, Япония давно могла бы быть гордой и годами тыкать в американцев пальцем за Хиросиму и Нагасаки. Но вместо этого островные жители, ежегодно чтя память о невинно убиенных предках в двух мирных городах, занимаются мифотворчеством.

Результатом является отсутствие у японской молодежи знаний о Второй Мировой войне – подростки знают о факте атомной бомбардировки, но не в курсе, кто был ее автором. С учетом сложностей российско-японских отношений интуитивно закрадывается мысль, что «злые русские» всегда мечтали стереть соседей с лица Земли.

Неудивительно, что столь обширный резонанс в западной прессе получило сегодняшнее заявление именно из уст Мунэо Судзуки, который в свою бытность замминистра иностранных дел в начале «нулевых» делал всё, чтобы на корню испортить отношения между Москвой и Токио по территориальной проблеме. Только с 2006 года, когда к власти пришло правительство Абэ, появилось желание найти выход из сложившейся ситуации.

При этом все благополучно забыли, что главной задачей для Японии в начале 1950-х годов было возвращение не территорий, а другого ценного ресурса, которого поверженной империи явно не хватало – людей, а именно своих военнопленных из Сибири. В Японии забыли, что ее членство в ООН стало возможным также благодаря исключительной воле СССР, сначала голосовавшего против этого.

Перед подписанием Сан-францисского мирного договора (1951 года), по которому Япония отказывалась от Курильской гряды и Сахалина, Госдеп США взял этот вопрос под плотную опеку. Так, американцы подготовили различные варианты, по которым четыре острова «переходили к СССР», «переходили к Японии», «острова Шикотан и Хабомаи переходили к Японии».

На переговорах по островам, начавшимся в июне 1955 года, советская сторона предложила решение вопроса с помощью последнего из перечисленных вариантов, без намерения передать Итуруп и Кунашир. Министр иностранных дел Мамору Сигэмицу склонялся к принятию этих условий, но в дело вмешалась логика «холодной войны». В сентябре 1956 года госсекретарь США Аллен Даллес сообщил коллеге, что если Япония пойдет на подписание мирного договора с СССР на условиях возврата ей лишь двух островов, то США никогда не вернут Окинаву (остров вернулся под юрисдикцию Японии в 1972 году, но американская база остается там и сегодня).  

Между тем в отношении той же Окинавы японцы всегда вели себя иначе: развивали отношения с США по всем линиям, а в условиях Корейской войны 1950–1953 годов даже союзниками стали. Зато тема принадлежности Курил всегда вызывала у японских элит реакцию на грани истерии.  

Сразу после предложения по Шикотану и Хабомаи уже новый министр иностранных дел Кумао Нисимура объявил, что к Курильской гряде (продолжение острова Хоккайдо) относятся также «Северные Курилы и Южные Курилы (Кунашир и Итуруп)», а значит, проблема не может считаться урегулированной. В декабре 1956 года усилиями Москвы все же была принята совместная советско-японская декларация, дипломатические отношения между странами были восстановлены, но на позиции по островам это не повлияло.

Более того, в январе 1960 года заключается пересмотренный Договор о безопасности между США и Японией, что не нравится Советскому Союзу, и он в меморандуме ставит новое условие для передачи Шикотана и Хабомаи: вывод американских войск. И история снова возвращалась на круги своя, периодически обогащаясь дипломатическими байками.

Чего стоит одна курьезная история из ранних 1980-х годов. Во время встречи тогдашнего советского лидера Леонида Брежнева с японским премьером Какуэем Танакой советский генсек промолчал в ответ на прямой вопрос Танаки о признании СССР существования проблемы, но после закашлялся и якобы произнес: «Кхе-кхе…хм… да», за что моментально попытались уцепиться всеслышащие японцы. С тех пор кабинет министров государства сделал 7 февраля днем северных территорий.

При переходе власти к Горбачеву общий настрой меняется, и уже в апреле 1991 года стремительно сдающий внешнеполитические позиции страны президент СССР впервые официально признает наличие проблемы четырех островов именно как «северных территорий» Японии.

Следующий этап переговоров связан с реализацией «плана Ельцина – Хасимото», в рамках которого в 1998 году выработано Каванское предложение: если Россия признает госграницу между Итурупом и Урупом, Япония признает юрисдикцию РФ на четырех легальной, а сами острова можно будет не передавать Японии. Те же условия, но с «добавочной стоимостью» по совместным бизнес-контрактам, прописаны в Иркутском соглашении 2001 года.   

Несмотря на это, убедить японцев в том, что с Россией лучше дружить, чем враждовать, не получилось. Впрочем, одобрение восточных партнеров для модернизации наших территорий нам и не нужно. В результате на днях премьер Дмитрий Медведев подписал новую федеральную целевую программу (ФЦП) по развитию Курил до 2025 года.

Общий объем ФЦП на 10 лет составит 70 миллиардов рублей, из них 28 миллиардов рублей привлекут из федерального бюджета. Сахалинская область также софинансирует порядка 32 миллиардов рублей. Из внебюджетных источников хотят привлечь еще порядка 9 миллиардов рублей. Но главный посыл программы, на мой взгляд, все же остается политическим. Неслучайно вышла обновленная ФЦП аккурат в канун возможного нового охлаждения отношений с Токио из-за визита наших чиновников на Дальний Восток.  

После появления этого документа в Стране восходящего солнца опять начали сомневаться в успехе многолетних переговоров по спорным территориям: японские правящие круги недовольны, что Россия в последние годы заметно усилила контроль над островами, развивая там новую инфраструктуру и проводя военные учения.

Остается непонятным, почему дальновидные японцы не хотят использовать эту ситуацию себе на пользу. Ведь известно, что на российском Сахалине есть множество нерешенных инфраструктурных проблем, за которые по разным причинам не рискуют браться отечественные бизнесмены. Например, бюрократический запал местных властей уже не одно десятилетие тормозит строительство моста, соединяющего Сахалин с материком, а также развитие качественного воздушного сообщения.

Главное, что удалось сделать при реализации прошлой программы – несколько разрядить ситуацию с бесперебойным энергообеспечением острова. Причем с воссоединением Крыма региональная сфера получила ту же асимметрию на юге.

Следует признать, что в условиях кризиса бесконечно выделять бюджетные средства строго на развитие Курильских островов правительство страны вряд ли будет готово. Следовательно, нужны сторонние «доноры» в лице заинтересованных инвесторов, и поскольку большинство наших патриотов уже заняты спасением российского футбола или автопрома, то остается выходить на зарубежных партнеров, которым не чужда эта тема.

Поэтому вместо псевдогородости перед Россией японцы могли бы принять посильное (быть может, даже очень весомое) участие в создании совместной российско-японской территории в рамках экономического развития на Курилах.

Согласитесь, в любом месте можно работу найти и создать возможности для партнерства, было бы желание. Например, на спорных островах, помимо политики, бизнесмены из Токио могли бы заинтересоваться промышленными проектами по развитию рыбохозяйственного комплекса. Не лишена смысла идея воплотить на Курилах давнюю мечту всех ученых-утопистов и разбить на островах «город-сад» – вложиться в туристический кластер. Например, профинансировать часть объема от ввода жилья, часть которого можно рассматривать как потенциальное место размещения туристов. Учитывая естественные природные условия и потрясающий, хотя и суровый, климат здешних мест, можно было бы развивать на Дальнем Востоке дикий туризм, заниматься совместными научными исследованиями относительно развития уникальной подводной аквакультуры.

Россию и Японию также могла бы примирить историческая память, учитывая патриархальную культуру японцев, их отношение к мертвым и наличие множества захоронений японских военных на Сахалине.

Словом, Москва уже много раз разными путями пыталась урегулировать спор на взаимоприемлемых условиях. Из последних примеров – встреча на Петербургском экономическом форуме в июне этого года, где членам японской делегации прямо предложили брать пример с Китая и присоединяться к программам совместного освоения богатств Дальнего Востока без привязки к политике. Но 29 июля наши восточные соседи демонстративно отвергли предложения об участии в курильских проектах и умудрились при этом пожаловаться, что российская сторона «не находится в одной плоскости» по этому вопросу с японской дипломатией.

Но, приняв навязанные американцами антироссийские санкции, наши соседи сами серьезно осложнили себе возможности для маневра по курильской проблеме.     

Учитывая эту пробуксовку, японцы принялись спекулировать на сроках визита президента РФ Владимира Путина в Японию. Так, по линии японского МИД поступила информация, что условием предполагаемого события является  требование к Путину уважать Иркутское соглашение 2001 года о принадлежности Южных Курил и возврат к принципам «хикиваке» (фактически, подвешенной «ничьей»). О возможности визита на этих условиях в Токио говорили еще в начале весны 2013 года, но с появлением санкций эта тема сошла на «нет». В мае этого года вновь появилась информация, что японский премьер Синдзо Абэ, имеющий неплохие личные отношения с Путиным, старательно выбирает подходящее время для визита российского лидера в Токио. Но вновь помешали внешние обстоятельства: скандал с отменой поездки спикера Госдумы Нарышкина вновь поставил планы Абэ на грань провала.

В условиях информационного шума спекулировать на тему прибытия Путина в Японию не получилось. В этой истории восточная дипломатия оказалась между молотом и наковальней. С одной стороны, церемониальным приглашением российского президента японцы хотят продемонстрировать, что проводят независимую политику. Этот шаг – в интересах самих японцев, которые не хотят дальнейшего усиления российско-китайских отношений, но не оставляют Москве иного выбора. Поэтому, кстати, в японской прессе пока незаметен шквал традиционной для таких случаев критики насчет предстоящего в сентябре визита Путина в Пекин на празднование окончания Второй Мировой войны и фактической победы над Японией.

Тему японо-китайских отношений в контексте России можно рассматривать в привязке к другому территориальному спору – за острова Дяоюйдао (Сенкаку) в Восточно-Китайском море, где Москва, очевидно, поддержит китайцев. Но даже в этой непростой ситуации Япония могла бы не оглядываться на заверения Америки о военной поддержке, а использовать неоднозначный компромисс между РФ и Китаем. Образцом могло бы служить урегулирование многолетнего территориального спора за остров Тарабаров, который впоследствии дал толчок для обсуждения совместного российско-китайского проекта «Сила Сибири», в котором та же Япония гипотетически могла бы иметь и свою ветку газопровода через сахалинский город Корсаков на японский остров Уруп.  

С прокладкой этого маршрута обе страны получили бы возможность начать параллельные обсуждения по статусу Шикотана и Хабомаи, а также по Итурупу и Кунаширу. В контексте посредничества России по урегулированию спора вокруг Дяоюдао некоторое улучшение отношений России и Японии может получить новый импульс. В обмен на приемлемое решение Токио мог бы в том или ином смысле отказаться от жесткой позиции по поводу Южных Курил. Однако японская сторона по совету американцев упустила и эту возможность, внеся в свою политику изрядную долю неразберихи по отношению к России.

В итоге напрашивается очевидный вывод – Японии нужно, наконец-то, осознать, что Курильские острова – не тот моральный и правовой повод, которым нужно вечно обрывать добрососедские отношения с Россией и лишаться своего суверенитета. Гораздо выгоднее не изменять цивилизационным корням, оставаться собой и действовать в угоду своим, а не «партнерским» интересам. Тем более, когда последние состоят в том, чтобы выдумать повод для сомнительного покаяния перед Америкой в ущерб интересам будущих поколений японцев.

Александр Андреев

 
 
 
 

E-mail рассылка

Подпишитесь на E-mail рассылку от "Колокола России"